Андрей Писарцов - Отпуск в Средневековье

Это был старый худой тщедушный старикашка. На вид ему было лет девяносто – о таких часто говорят: как у него только дух в теле все еще держится. Однако, несмотря на свою старость, движения его были полны силы и энергии, удивительной для такого возраста. Руки у него совсем не дрожали, ходил он быстро и уверенно, словно это был мужчина в самом расцвете сил. Всю его одежду составляли простая льняная рубаха белого цвета и такие же широкие штаны. На старом морщинистом лице была аккуратная белая бородка, седые волосы копнами спадали с головы на плечи. Однако больше всего меня поразили глаза старика – в их глубине был какой-то еще совсем молодецкий задор, не свойственный старым людям, вместе с тем чувствовалась огромная воля и мудрость их обладателя. Такие глаза всегда говорят об умном и живом человеке. С таким человеком интересно общаться и у такого человека всегда существует особая притягательность к себе всего интересного, веселого и доброго, что живет на земле. Такой человек обычно очень открытый и доброжелательный, никогда не откажет в помощи, чем и притягивает к себе других хороших людей.

Улыбаясь, старик с интересом изучал меня.

– Эх, татарин ты, татарин, – смеясь, сказал он. – Кто ж это ночует в Древнем Полесье с потушенным костром! Ведь всем известно, что обитают в нем дикие звери и всякие создания, необычайно злые до всего заезжего.

– Где я? – спросил еще слабым голосом я.

– Ты у меня в гостях, – ответил доброжелательно старик.

– Как я здесь оказался?

– Вчера ранним утром я пошел собирать отцветшие бутоны Пестрого Поосенника, – начал рассказывать старик. – Это очень ценный для меня цветок, правда, собирать его можно всего лишь один раз в году в определенную ночь до полного восхода солнца. Так как цветка мне этого на год надо много, я собирал его всю ночь до утра и сильно углубился в лес от своего дома. Перед самым восходом солнца я вдруг услышал тревожное ржание коня, а затем и вой волков. Я понял, что какой-то путник попал в беду и поспешил ему на помощь. Правда, когда я подоспел, в тебе уже еле теплилась жизнь. Мне пришлось использовать все свое умение, чтобы спасти тебя от смерти. После чего я перетащил тебя к себе в избу.

– Вот оно как все просто, – щелкнул языком я, пытаясь встать с кровати. Однако тело тут же заявило о своем состоянии резкими приступами боли, и я отказался от затеи встать.

– Пока еще ты слишком слаб, чтобы вставать с кровати, – заметив мои безуспешные попытки, сказал дед.

Затем старик протянул дымящуюся кружку с каким-то ароматным напитком и сказал:

– На вот лучше, выпей. Это снадобье придаст тебе силы и поможет заживлению ран. Пока полностью не выздоровеешь, будешь жить у меня. А там уж посмотрим, что с тобой делать.

Последние слова я не понял, и хотел было переспросить, однако в это время дед сунул мне под нос свою дымящуюся кружку с напитком. Я взял обжигающую кружку в больные руки и, дуя иногда на горячее содержимое, не спеша выпил. Настой был сделан из неизвестных мне трав – запах был совсем непривычный и в то же время приятный, на вкус напиток напоминал очень крепкий чай, однако был слишком кислым для него.

После нескольких глотков настойки теплота приятно разлилась по моему телу, я сразу почувствовал прилив сил.

– Спасибо тебе, дед, – поблагодарил старика я, отдавая обратно пустую глиняную кружку. – Быть бы мне, наверное, уже мертвым, если бы ты не спас меня.

– Ну, будет тебе меня благодарить, лучше отдыхай пока. А то вон, тощий стал и слабый как молодая ощипанная осина!

Старик заразительно засмеялся. Я невольно улыбнулся ему в ответ. Этот дед мне определенно нравился. Ко мне стал медленно возвращаться мой оптимизм и интерес к жизни, потерянные еще в Новоградской темнице.

– Как зовут тебя, добрый человек? – спросил я.

– Люди величают меня Всеведом. А уж как меня действительно зовут, этого я и сам не знаю. Ну а тебя как величать, добрый молодец?

– Александр.

– Ну, вот что, Александр, отдыхай пока. А я пойду печку растоплю. Уже давно осень в наших краях стоит, ночи теперь холодные будут. А уж поговорить мы с тобой еще успеем.

С этими словами дед Всевед развернулся, и, не спеша, вышел из комнаты. Я остался лежать, размышляя о последних событиях и об этом странном деде, спасшем мне жизнь. Однако после выпитого напитка я вдруг начал часто и сильно зевать и, впервые за последние несколько месяцев, уснул здоровым крепким сном.

Тянулись дни. Дед Всевед тщательно следил все это время за моим здоровьем – по пять раз в день поил меня различными своими оживляющими снадобьями и приносил к кровати четыре раза в день поесть. Конечно, обеды были у него далеко не такие, какими меня кормил одно время княжеский колдун Теофаст – все было гораздо проще и без излишеств. Однако крестьянская пища деда была почему-то очень приятна на вкус, и я уплетал ее за обе щеки с большим аппетитом, часто прося добавки.

Через несколько дней я чувствовал себя уже хорошо, и хотел было встать с кровати и побродить по окрестностям, однако дед строго-настрого запретил мне вставать, пока он сам не удостоверится в моем хорошем самочувствии.

– Лежи пока, непоседа, – улыбаясь, говаривал он. – Твое хорошее состояние – это просто радость, приходящая к человеку после долгой болезни. Это все глупые выдумки твоего разума, который глух к телу и не чувствует его. Я увижу , когда твое тело действительно оправится и когда его основные члены излечатся. Только тогда можно вставать и двигаться. Простые люди не понимают того, что телу иногда надо как следует отдохнуть. Чуть раны зажили – они рвутся уже в бой. Глупцам кажется, что раз они чувствуют себя хорошо и не замечают на коже никаких увечий – значит все в порядке. Они не прислушиваются к голосу своего тела и остаются всю жизнь глухи к нему. Отсюда у них начинаются частые болезни и быстро приходит старость. Не повторяй же ошибки глупцов!

Так дед Всевед заставил меня проваляться в кровати долгие семь дней. Становилось невыносимо скучно лежать так целыми сутками. Я несколько раз пытался заговорить с ним о чем-нибудь, однако он всегда уходил от разговора.

– Ни к чему пустая болтовня сейчас, – говаривал в таких случаях старик. – Придет время, и я расскажу тебе то, что считаю нужным, и ты узнаешь все, что тебе надо знать.

– Тогда принеси мне что-нибудь почитать или что-нибудь, чем бы занять себя. Лежать так целыми днями без дела невыносимо скучно!

– Ты хочешь чем-нибудь заняться? Так займись своим выздоровлением. Не забивай себе голову ненужными пока тебе вещами – этим ты затянешь свое болезненное состояние. Ты ведешь себя сейчас как глупец, который совсем не чувствует свое тело и вместо того, чтоб попытаться помочь выздоровлению разумом, он рассеивает его силу на всякую чепуху. Подумай о каждом члене своего тела, попробуй представить, как каждый поврежденный член твой медленно восстанавливается. А затем разумом и волей помоги ему в этом!