Андрей Писарцов - Отпуск в Средневековье

– Непобедимый Воин никогда не ставит перед собой глупых и невыполнимых задач – он отличный стратег и правильно оценивает свою силу. Это великое искусство – точно знать свои силы и полностью рассчитывать на них.

– Однако если Непобедимый Воин просчитается и у Него все же будет слишком сложная цель, и он ее не сможет достигнуть? – не унимался я.

– Тогда он будет идти к ней всю свою жизнь, полностью выкладываясь для ее достижения, но, не сдаваясь, и в этом будет его непобедимость, ибо он не отказывается от своей цели и идет до конца. Победить такого Воина нельзя, ибо у Него непобедимый дух, который нельзя сломить ничем.

– Значит, раз ты дерешься со мной с полной самоотдачей и постоянно побеждаешь, то ты Непобедимый Воин?

– Об этом не может судить ни один человек на земле. Смерть – судья Воина. Только вместе со смертью становится ясно, не предавал ли Воин законов Великого Пути и оставался ли несгибаем духом до конца своих дней.

– Да, конечно, такой образ жизни не для всех – надо быть особенным человеком. А ведь ты сам сказал, что Воином может быть любой.

– Любой, кто сильный духом. Главное, чтобы ты ставил перед собой цель и несмотря ни на что шел к ней. Воином может быть пахарь, ставя перед собой цель получать каждый год все больший урожай, Воином может быть злой царь, решивший захватить весь мир и обречь всех людей земли на тяжелый труд и мучения, Воином может быть простой молодец, путешествующий с мечом по миру с целью искоренять зло и восстанавливать справедливость. Не важно, кто ты, главное – ты знаешь, для чего ты живешь и готов умереть за свои идеи. Это Путь Воина.

Да, после таких бесед мне, признаться честно, очень хотелось стать Непобедимым Воином, однако до этого мне было далеко, как до Пекина ползком. Как ни хвалил меня дед Всевед, стоило все же признать, что со свиным рылом в калашный ряд не так-то просто пролезть.

Я вспоминал этот разговор перед каждым уроком и пытался полностью сконцентрироваться на поединке и не пропустить ни одного удара деда. Однако полной самоотдачи пока не получалось – приходилось довольствоваться скромным титулом Воина, забыв про манящие лавры Непобедимого.

В одно прекрасное солнечное и морозное утро мы с дедом Всеведом как всегда вышли на очередную тренировку. Под ногами хрустел от мороза снег, деревья в лесу утопали в сугробах, на которых кое-где можно было заметить змейки следов, оставленных дикими зверями.

В этот раз дед начал свой очередной урок необычно. Посмотрев на меня со своей снисходительной улыбкой, словно предвкушая мой очередной провал, он сказал:

– Отставь в сторону свой меч, сегодня он тебе не пригодится. Сегодня ты начнешь постигать еще одно искусство, которое может пригодиться тебе в твоих странствиях – искусство кулачного боя.

С этими словами дед Всевед скинул с себя тулуп, велев мне сделать то же самое. На морозе от нас шел пар и без тулупа начало быстро становиться холодно. Чтобы не замерзнуть, я переминался с ноги на ногу. Дед подошел ко мне чуть ли не вплотную и сказал:

– Теперь попробуй меня ударить со всей силы – так, чтобы я аж свалился на снег.

Я попробовал – дед с громким шлепком повалился на сугроб. Кряхтя и отряхиваясь от снега, он встал на ноги и, словно не веря в свое поражение и оправдываясь, сказал:

– Чей-то меня белка на том дереве отвлекла. Поэтому давай-ка еще разок попробуй ударить – теперь уже тебе деда повалить не удастся.

Я провел резкий удар с правой в голову – дед опять закряхтел, пытаясь вылезти из сугроба. Тут уж он не выдержал и сам накинулся на меня, пытаясь показать свое непревзойденное искусство кулачного боя. Здесь-то я, в отличие от боя на мечах, как следует повеселился, показав деду Всеведу всю школу современного бокса.

Дед вскоре понял, что в деле кулачного боя ему явно лучше со мной не тягаться, не смотря на всю свою прыть и проворство. Однако искусство мое он так и не оценил, заявив, что дерусь я абсолютно неправильно, и движения мои выглядят совершенно неуклюже.

Но, не смотря на все свои заявления, с тех пор дед Всевед больше не пытался учить меня драться на кулаках.

Однажды дед Всевед достал резной лук и колчан со стрелами и заявил, что будет учить меня стрелять с расстояния по мишеням. Для этого он смастерил из досок специальное панно, напоминавшее мне мольберт для художника, и начертил на нем углем концентрические окружности, нарисовав в центре жирную точку.

– Можно долго сражаться в упорной схватке на мечах или кулаках, – сказал дед. – А можно вообще не драться и спокойно решить исход дела в свою пользу, лишь выпустив в противника стрелу. Меткий и опытный стрелок никогда не подпустит к себе врага, умертвив его еще на расстоянии.

Дед научил меня правильно держать лук, вставлять стрелу и целиться. Затем мы отошли с ним от мишени на сто шагов – он взял в свои руки лук и достал из колчана стрелу:

– Теперь смотри, как ты должен научиться стрелять.

С этими словами он вскинул лук и, не целясь, выпустил стрелу. Я подбежал к мишени – стрела вонзилась точно в центр жирной черной точки на мишени. Я не мог поверить, что можно вот так вот точно, совсем не целясь, попасть в яблочко со ста шагов. Выдернув стрелу из мишени, я крикнул деду:

– Тебе здорово повезло, дед Всевед. Ты попал в самый центр мишени!

– Глупец, мне не повезло. Куда я собирался попасть туда и попал, – проворчал мне в ответ дед.

С этими словами он вложил в лук еще одну стрелу, натянул тетиву и выстрелил снова. Стрела, просвистев в воздухе, опять вонзилась в самое яблочко. Дед сразу же достал из колчана вторую стрелу, натянул на нее тетиву и опять выстрелил. В этот раз стрела попала прямо в хвост первой, расщепив ее на две части.

– Что, хочешь сказать, мне опять повезло? – спросил дед Всевед.

От изумления я не мог ничего сказать. Я был свидетелем высочайшего мастерства владения луком. Дед же, заметив мое восхищение, был крайне доволен.

– Хочешь научиться так стрелять? – спросил он, подходя ко мне.

– Конечно, хочу.

– Тогда вот. Держи лук и попробуй сам.

С этими словами он передал мне лук и отвел меня на двадцать пять шагов от мишени. Я принял оружие, вставил в тетиву стрелу, и начал целиться. Конечно, из огнестрельного оружия я бы тут вмиг продырявил все яблочко, но лук – это совсем другое дело. Я невольно вздохнул, вспоминая прекрасную дедову мухобойку.

Я прицелился и отпустил тетиву лука. Стрела вонзилась в двух сантиметрах от яблочка.

– Неплохо для начала, – сказал дед. – А теперь я тебя научу тому, как стреляет из лука Воин.

С этими словами он достал из колчана стрелу и передал ее мне в руки.

– Оставь пока лук, – сказал дед Всевед. – Возьми в руки эту стрелу и просто подержи ее обеими руками.