Андрей Писарцов - Отпуск в Средневековье

Я долго стоял перед братом в тронном зале, и от накатившей на меня волны чувств не мог сдвинуться с места. Алекс поднялся с трона и долго стоял не шевелясь. Наконец, словно по чьей-то команде, мы кинулись друг и другу и, пожав руки и обнявшись, начали ощупывать друг друга, словно не веря тому, что мы оба живы и в хорошей форме. Затем от радости на нас напал нервный хохот и, медленно ходя по кругу, мы начали давать друг другу тумаки.

– Леха! – радостно заорал я, дав брату подзатыльник.

– Санек! – смеясь, хлопнул меня по голове брат.

– Наконец-то! Я уже боялся, что тебя давно нет в живых! – я толкнул брата в плечо.

– Мне тоже казалось, что тебя уже давно сгноили в какой-нибудь темнице! – Алекс ограничился еще одним подзатыльником.

– А ты хорошо выглядишь! Правда, в этой мантии ты смахиваешь на старого пердуна, который совсем зачах, сидя на своем троне.

– Ты тоже не огурчик! – парировал брат. – Сними свою доисторическую каску с башки! В ней ты похож на моих дураков-дружинников, я даже сначала принял тебя за одного из них.

– Вот только не надо, – сказал я, стягивая с головы добротный шлем и стуча по нему пальцем. – Это работа Великих, которые жили здесь еще до людей. Космические технологии!

– Ну ладно! Хорош выпендриваться! Сегодня вечером, в связи с таким событием, будет грандиозный пир! А пока ты мой гость. Расслабься, отдохни. Я распоряжусь, чтобы придворные выполняли все твои приказания. Ну а вечером, за столом, посидим, поговорим о жизни.

– А что будем делать сейчас?

– А сейчас, будь добр, помоги мне. Я тут с утра бьюсь над тем, чтобы мой приказчик по финансовой части начал работать в соответствии с принципами современной экономической теории. Ты же вроде на этом деле у нас собаку съел, вот и втолкуй тогда моему дураку, что от того что он кучу золотых отчеканит, Угорье богаче не станет! Я тут с утра решил выяснить, почему это у меня в княжестве такая дикая инфляция в такие простые времена.

После моей проверки оказалось, что этот чертов финансист брата извел чуть ли не все золото на чеканку монет. Он, видите ли, думал, что чем больше будет денег, тем люди будут богаче!

– Твой финансист столько денег начеканил, что их теперь некоторым девать некуда, – начал объяснять я брату. – Из-за этого некоторые люди, у кого их девать было некуда, стали ширхаться монетой направо и налево. Результат не заставил себя долго ждать – началась инфляция, в результате которой угорский золотой сейчас стоит меньше, чем такой же по весу залесский золотой. А в Залесье тоже живут умные люди – они теперь покупают 3 твоих золотых за 2 своих, хотя вес у этих монет одинаковый. Скупают, а потом, небось, на свои же монеты и переплавляют. Вот и утекает за бесценок твое золото за кордон.

– Что же теперь делать? Так у меня все золото уйдет в это дурацкое Залесье.

– А залесские деньги у тебя в казне есть?

– Есть, они ценятся сейчас больше, чем мои, поэтому я старался брать за свои товары залесские деньги.

– Такими действиями ты только усугублял инфляцию. Получалось, что за твои деньги можно было купить меньше, чем за залесские.

– Ну и что теперь делать?

– Тебе необходимо вернуть ликвидность своим деньгам. Во-первых, все новые денежные эмиссии не проводи больше в виде старого золотого. Выпусти новый, стоимость которого будет равна стоимости драг металла, из которого он сделан. Обеспечь его каким-нибудь дефицитным товаром. Во-вторых, постепенно изымай из обращения старый золотой и переплавляй его в новый, который будет стоить дороже. Так как залесский золотой стоит сейчас дороже твоего, то продай все свои резервы залесских денег и скупи у населения свои старые золотые. Этим ты достигнешь двойной выгоды. Благодаря твоим вливаниям предложение залесского золота вырастет, и спрос на него упадет. Этот процесс резко понизит его в цене, может быть, даже приравняет его в цене к твоему золоту. Однако в это время ты уже купишь по дешевке свои деньги. В результате такой игры на рынке исчезнет избыток твоих денег и появится избыток залесских. И, в третьих, все свои ценные экспортные товары продавай только за свои новые золотые или же иди на бартер. Благодаря таким действиям ты не только сделаешь свои деньги ликвидными, но и поставишь их в роль валюты по сравнению с деньгами соседних княжеств. А своего финансиста уже давно бы сместил за его ошибки.

– А ты че думаешь, другой, что ли, умнее будет? Этот хоть уже наворовался вдоволь – хоть обворовывать меня не будет больше. Сейчас нового посади, так он еще больший бардак устроит, не понимая, что к чему. Здесь у всех с экономикой туго – объясняй им не объясняй.

– Что ты от них хочешь – десятый век!

– Ну и что, что десятый век? Знаешь, почему с тех пор как я пришел к власти, Угорье стало самым богатым и развитым княжеством?

– Почему?

– Потому что я пробую внедрить в бошки этих неандертальцев новое экономическое мышление.

– Плохо ты пытаешься, раз у тебя внутри системы такой бардак творится. Пока система работает, но если ее не корректировать, она со временем начнет давать сбои. Все в этом мире меняется. Если хочешь постоянно быть на пике, надо постоянно менять себя. Я поговорю с твоими приказчиками, объясню им, как надо работать.

После моей ревизии оказалось, что внутри системы царит полный бардак и что после недолгого экономического подъема княжества наступил бы затяжной кризис. Я попытался исправить ошибки, объяснить людям, как надо работать, однако о последствиях моих разъяснений можно будет судить только через некоторое время.

Брат же, как всегда, остался абсолютно не согласным с моей точкой зрения на этот вопрос, поэтому большую часть времени до начала вечернего застолья мы провели в ожесточенном споре, чья же экономическая теория более применима на практике: его или моя.

После долгих споров про экономику и управление, мы так и не пришли к общему мнению. Однако времени на дальнейшие разборки уже не было, так как наступило время праздничного ужина, или, как теперь говорит брат: «Вот он пир на весь мир!». Так как мы с братом люди серьезные и рациональные, мы решили отложить наши выяснения отношений на следующий раз, а пока расслабиться и отдохнуть.

Брат провел меня к главному тронному залу, откуда уже раздавались приятные звуки музыки и веселые голоса немного выпившей придворной публики.

– Я люблю приходить на пир вот так вот, немного задержавшись, когда публика уже немного развеселилась, – рассказывал по дороге Алекс. – Тогда не так скучно проходят первые полчаса пиршества.

С этими словами стражники распахнули перед нами массивные позолоченные двери. Заиграл рожок и публика, ликуя, встала, приветствуя своего князя. Со всех концов стола послышалось дружное приветствие: