Даниил Берг - Цирк Зверей

— Маг? Так значит они все-таки есть? — спросил Антон прежде чем сообразил, что говорит это вслух.

Малик кивнул, его лицо чуть искривилось в ироничной улыбке.

— Есть, конечно же есть. В разные времена их называли по-разному, но суть от этого не меняется, верно?

— Но я думал, что это…

— Бабушкины сказки? — подсказал Малик.

Антон кивнул.

— В бабушкиных сказках, мой дорогой мальчик, есть немало правды, — хихикнул старик. — Вот, например, помнишь историю про Золушку? Эта сказка намного более правдива, чем ты можешь себе представить, разве что только фея-тетка была обычной ведьмой — не очень сильной, правда — а принцу пришлось жениться на Золушке вовсе не из-за хрустального башмачка…

Малик вдруг покраснел и, покашляв, не очень умело вернул разговор в свое русло:

— Так вот, про магию значит, м-да… — Малик собрался с мыслями и продолжил: — Магия всегда была, есть и будет. Ты наверняка слышал — даже в свое время — про эсперов? Нет? Ну, телепатов, экстрасенсов, пирокинетиков, провидцев…

— Да! — воскликнул Антон, услышав знакомое слово.

— Это и есть те самые маги, — просто сказал Малик. — Те, кто умеют обращаться с энергией на более высоком уровне, чем поднять камень и ударить им по другому камню для получения искры. Иногда можно поднять этот камень не прикасаясь к нему… А иногда и высечь искру без всяких камней. Понимаешь, о чем я?

Антон кивнул.

— А этому может научиться любой? — спросил он.

Малик засмеялся и покачал головой:

— Конечно же, нет. Если бы это было так, все бы вокруг знали, что это такое и как этим пользоваться. Для использования магии надо иметь особый талант и… — тут Малик замялся, но все-таки сказал: — В общем, еще одно условие должно выполнятся, сущая мелочь, она есть у всех нас, так что и не имеет большого значения.

— Но можно как-то узнать, есть ли у человека предрасположенность к магии или нет? — жадно спросил Антон.

Малик — видевший все это уже тысячи раз у своих учеников — улыбнулся, открыл ящик стола, покопался в его недрах и выложил на гладкую деревянную поверхность пять стеклянных шариков разных размеров и цветов.

— Есть довольно простой тест. Возьми по очереди все эти шарики и мы узнаем, есть ли в тебе хоть капля магических способностей.

Антон протянул руку к ближайшему, синему, как небо за окном, но Малик остановил его:

— Другой рукой, мой мальчик. Эта не подходит.

Антон посмотрел на свою руку с едва заметными пульсирующими зелеными линиями на ней и кивнул. Да, наверное, эта его рука в самом деле не подходила.

Он взял шарик левой рукой, чуть прищурившись, ожидая вспышки или чего-то еще. Нет, обычный шарик, холодно переливающийся в солнечном свете гладкими стеклянными боками. Красивая, между прочим, вещица, но ничего такого уж необычного.

— Попробуй другой, — предложил Малик.

Антон положил синий шарик на стол (стеклянная игрушка покатилась к краю, но Малик ловко поймал его и вернул на место), взял следующий — изумрудный. Снова ничего. Взял в руку самый маленький, красный, потом яично-желтый и, наконец, последний, самый невзрачный, из обычного, не цветного стекла.

— Способности встречаются у одного человека из десяти тысяч, — сказал Малик расстроенному мальчику. — И только один из ста одаренных знает об этом и как-то может этими способностями воспользоваться. К моему сожалению, ты не маг, Антон. Хотя я уверен, что возьми ты любой из этих шариков в другую руку — они засияют огнем.

— Они должны были засветиться? — спросил Антон, все еще расстроенный, но уже чуть успокоившийся. В конце концов, ничего другого он и не ожидал.

— Да, — кивнул Малик, убирая шарики обратно в ящик стола. — Эти предметы очень древние, древнее, чем ты можешь себе представить, и они очень остро реагируют на любую магию, к которой соприкасаются. И они мне не нужны, чтобы увидеть, как светится твоя рука от того зелья, что ты пролил на себя.

— Вы… вы тоже видите? — Антон чуть приподнял едва заметно пульсирующую прожилками вен и артерий руку.

— Вижу, мой дорогой мальчик, вижу, и меня просто снедает любопытство! — Малик с азартом потер друг о друга сухо зашелестевшие руки. — И мне почему-то представляется, что эта твоя гипотетическая — заметь, пока что гипотетическая! — способность превращаться в другое существо кажется мне ничуть не хуже способностей других эсперов! Во всяком случае, мы еще не сталкивались с тем, чтобы для активации процесса ликантропии использовалось зелье… Возможно, мой дорогой мальчик, мы нашли то, что поможет нам узнать, откуда вообще взялись оборотни, понимаешь?!

Антон неуверенно кивнул. Если честно, он совсем ничего не понимал.

— Итак, начнем с самого простого, с самого базового, что должно помочь тебе как можно безболезненней научиться перекидываться… Нет-нет, о чем это я! — Малик всплеснул руками, его взгляд горел. — Не мог бы ты рассказать мне еще раз ту часть, где Циркач хотел заставить тебя подойти ближе к нему? Там, в переулке, где тебя пытались поймать два телохранителя, которые потом превратились в голубей? Это, как мне кажется, очень важная часть, которая должна нам помочь разобраться во всем этом. Во всяком случае, начать нужно именно с нее.

Антон кивнул, тоже начиная чувствовать возбуждение, и стал во всех подробностях пересказывать тот момент, когда он почувствовал, что мир вокруг него стал не таким, каким он привык его видеть, стал больше, а запахи вдруг распались на сотни тонких ароматов, о которых он раньше и подумать не мог.

Антон вернулся в свою комнату через четыре с лишним часа. Голова гудела от того, чем они занимались на уроке с Маликом.

— Ну, как? — спросил Сашка.

Настя отложила в сторону журнал и посмотрела на Антона.

Антон, не отвечая, пожал плечами.

— Получилось что-нибудь? — жадно спросил Сашка.

— Нет.

— Сложно, да?

Антон покачал головой, его лицо выражало недоумение.

— Вы учили магические слова? — Сашка вскочил со стула и замахал воображаемой волшебной палочкой: — Экспелиармус! Авада кедавра!

— Нет, мы просто… мы разговаривали, а потом… смотрели на огонь.

Сашка прекратил прыгать на месте и удивленно посмотрел на друга.

— Смотрели на огонь? — переспросил на всякий случай он.

— Да. А еще — на текущую воду.

— Зафига?

— Малик сказал, что мне надо прежде всего научиться сосредотачиваться. Только после этого я смогу… перекидываться.

— Это он так называет? — спросила Настя.

Антон кивнул.

Сашка минуту молчал, а затем, к удивлению Антона, пожал плечами и сказал:

— Он прав, пожалуй, — мальчик снова сел за ноутбук.

— Прав? — удивленно переспросил Антон. Он ожидал возмущения, недоумения, но не такого единодушного согласия. — Лично мне эти занятия показались пустой тратой времени! Мы не делали… мы не делали вообще ничего!