Майкл Муркок - Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик

— Тебя надо защищать, в основном, от Фвара, кузен. Да, я буду охранять тебя, а ты меня. Один из нас будет бодрствовать, но притворяться спящим.

— Ты уже продумал этот поход? Еще тогда, когда отобрал меня у Хетару?

— Да. Прежде я не мог оставить Врата, опасаясь Моргейн. Теперь я не могу оставаться здесь, опасаясь ее… Теперь я знаю, что мне нужно было знать, и ты поможешь мне, Нхай Ванай ай Чайя. Я отправляюсь к Моргейн.

— Я не поведу тебя.

— Я бегу от союзников, кузен. Я попаду к ней. Возможно, она погибла, и тогда мы посмотрим — мы оба — что нам удастся сделать. Но она не так легко умирает, эта ведьма Энор-Пивина. И если она жива… Что ж, я попытаю с ней свои шансы.

Ванай медленно кивнул, чувствуя, как засосало под ложечкой.

— А ты поосторожнее с Фваром, — сказал Рох. — Будь спокойнее.

— Оружие.

— Получишь. Твое собственное. Я забрал все твое имущество у Хайюа. И наложу шину тебе на колено. Здесь одежда… получше, чем лохмотья, которые тебе дали хайюа.

Он склонился над грудой, на которую ему указал Рох, поднял собственные сапоги и все остальное, что ему было нужно, и оделся. Он и Рох носили одежду одного размера. Он старался не смотреть на Роха, держал свои мысли при себе. Рох знал, что когда придет время, он повернет против него. Рох знал это и тем не менее вооружал его. Эти мысли отнюдь не доставляли ему удовольствия.

Рох устроился в углу возле травяной стены и глядел на него из-под полуприкрытых век.

— Не веришь мне? — заключил он.

— Не больше, чем дьяволу.

— Поверь мне, наконец: за пределами этого лагеря ты должен полагаться на меня и защищать меня, иначе Майджа Фвар с обоих нас сдерет шкуры. Ты можешь погубить меня… но обещаю — это не принесет тебе пользы.

Суматоха не стихала. Через час она поднялась вновь, и Трин сунул голову в шатер и, тяжело дыша, произнес:

— Фвар говорит, что все готово. Нет смысла ждать дотемна. Говорят, пора отправляться. Болотники хотят поджарить его на медленном огне, по мне, так правильно хотят… но если они поднимутся на нас, если кхелы их поддержат… В общем, если хочешь провести отсюда коней, надо делать это сейчас, быстро, пока они там что-то обсуждают. Когда дойдет до дела, у нас может ничего не получиться.

— Хорошо, — сказал Рох.

Трин плюнул в сторону Ваная и вышел. Ванай сидел неподвижно, дрожа от гнева.

— Сколько времени они будут нам нужны? — спросил он.

— Смирись, тебе придется терпеть гораздо худшее. — Рох бросил Ванаю кипу одежды. Он поймал, но не стал больше ничего делать, ослепнув от ярости.

— Да-да, кузен. Ты будешь вооружен, но ничего не должен делать. Ты дал мне обещание, и я уверен, что ты его выполнишь. Умерь нхайский норов и не пори горячку. Забудь об отмщении, пока не придет время… поступай, как илин. Ты помнишь, что это такое, верно?

Он дрожал. Сделав несколько порывистых вздохов, он ответил:

— Я не принадлежу тебе.

— Пусть несколько дней это будет именно так. Несколько горьких дней. Но благодаря этому тебе и мне удастся их пережить. И разве то, что ты останешься жив… не будет означать, что ты по-прежнему ей служишь?

Этот аргумент попал в цель.

— Хорошо, — сказал он и принялся натягивать на себя хайюанские одежды. Рох последовал его примеру.

В шатре лежало еще две груды. Одну из них Рох передал ему, и она оказалась неожиданно тяжелой.

— Твои доспехи, — сказал Рох. — Все твое, как я и обещал. А вот твой меч. — Он развернул оружие и протянул его Ванаю, а также пояс и прочее. Ванай быстро перепоясался, так торопливо, что перевязь задела рану на плече и она разнылась. Рох меньше походил на хайюа, чем он, потому что волосы у него на затылке не были стянуты в узел воина, как полагалось лорду Андура, а Рох был наголо обрит. Его собственное лицо, покрытое шрамами, не знало бритвы неделю, а волосы отросли до плеч. Обычно они не спадали на глаза благодаря шлему или повязке, но теперь он распустил их, что позволяло скрыть некоторые из шрамов. Он обдумал поведение хайюа и постарался принять их наглый вид, их манеры дворовых псов. При мысли о том, что предстоит покинуть шатер, он почувствовал себя гордым, и в жилах застыла кровь.

Рох подобрал собственное оружие, главным из которого был прекрасный андурский лук. В колчане находились необычайно длинные с зеленым пером стрелы Чайя. За пояс он сунул Клинок Чести с рукояткой из кости, повесил меч и топор, причем последний предназначался для ношения в седле. Державный лорд, подумал Ванай. Он не мог выглядеть как кто другой.

И когда возле шатра затопали кони, когда вдали послышались крики людей, он вышел и увидел высокую черную кобылу Роха, выделявшуюся среди меньших шиюанских лошадей. Никакой надежды проехать скрытно… Наверняка поднимется тревога… Проклятая спесь Чайя — Ванай выругался вслух и забрался в седло на гнедого, которого ему подвели. И снова выругался, когда в ноге вспыхнуло пламя. Он откинул волосы с глаз и взглянул, увидев группу всадников-кхелов, движущуюся к ним со стороны центра стана.

— Рох! — закричал он.

Рох увидел их, развернул вороную и помчался сквозь хайюа, поведя за собой около сорока всадников.

— Мы оторвемся от них! — закричал Рох. — Они ничего не смогут нам сделать!

Стражники увидели их приближение и смутились. Рох натянул поводья, закричал, чтобы открывали проход, и в появившееся отверстие хлынули хайюа. Ванай держался рядом с Рохом. Он даже и опомниться не успел — так быстро все произошло. Они пронеслись по лагерю людей, нацеливаясь на собравшуюся там толпу.

Мечи вылетели из ножен: потрясенная толпа вздрогнула и разбежалась по укрытиям, остались только несколько замешкавшихся. Одного человека сбили и затоптали, но вскоре люди опомнились, заорали в ярости и стали швырять вслед всадникам камни. Ванай пригнулся. Ему не пришлось обагрять меч кровью — ни людей, ни хайюа, скакавших рядом.

Перед ними была равнина. Рох рассмеялся:

— Кхелы сейчас поедут через разворошенный улей.

Он оглянулся и не заметил людей. Ни камней не летело больше вслед, ни драк не было заметно. Люди спрятались, и всадники шиюа не гнались за ними.

— Когда Хетару узнает, что мы ушли, — сказал Рох, — а он уже узнал, наверное, — он не сможет удержаться от преследования.

— Нет, — сказал Ванай. — Я так не думаю.

Он вновь поглядел через плечо на темную лаву всадников хайюа и утвердился в мысли, что приходила ему в голову и прежде: после бегства Роха весь этот огромный стан зашевелится и снимется с места.

Он ничего не сказал, увидев, наконец, ловушку, в которую попал. Он хотел жить и, следовательно, закрыл глаза на все, кроме проблем собственного спасения.

Мирринд, с тоской подумал он. Мирринд и вся эта земля.