Андрей Спиридонов - Нф-100. Хроники Эллизора. Сокрушение башни

- Да, кстати... В том доме, где я живу, случайно обнаружил большое собрание различных лекарственных трав и составов. И представляете, пакет с одной смесью содержит состав, который может помочь от... - тут он сделал вид, что пытается вспомнить точное название. - От... от... да! "Зелени яркой и текучей"!

Несмотря на то, что далее Болфус убеждал Беллу, что сам сходит и принесёт этот пакет, она, не слушая, накинула пальто и бросилась на улицу, поспешая и временами забегая вперед самого посла. Яков-Болфус шагал и мучительно думал, как бы теперь ему задержать Беллу, хоть ненадолго, в своём доме, чтобы исполнить задуманное. "Сонное зелье" было уже заварено под видом обычного чая, сам Яков заранее принял нужное противоядие, оставалось только придумать предлог "задержаться на маленькую чашку чая", однако он видел, насколько Белла одержима желанием спасти Оззи - так, что получив средство от "зелени яркой", вероятно, ни на какую чашку чая оставаться не захочет.

"Чёрный рыцарь встал, страх его не взял!" - вдруг заметил Яков за самим собой, что бормочет свою любимую скороговорку. И, кажется, побормотав так, он кое-что придумал.

Когда Леонард пришёл в амбулатории, Беллы там не было, хотя он ожидал, что она дожидается там в полной готовности. Главный хранитель и сам не знал, беспокоиться или пока подождать. К тому же, не до конца был решён вопрос, кто возьмётся за саму ампутацию. Белла согласилась руководить, но вот кто будет орудовать хирургическим ножом и пилой, окончательного решения Леонард пока не принял. Похоже на то, что придётся ему самому, как это для отца не прискорбно, конечно.

Он прошёл к палату к Оззи - тот ещё спал или, скорер, опять был в полубессознательном состоянии. Леонард прислушался, но толком не понял: дыхание младшего сына было неспокойным. Главный хранитель подошёл к окну: дождь прекратился, ватные тяжелые облака начали расходиться, казалось, что вот-вот образуется просвет и выглянет солнце. В конце аллеи появилась Белла - она не шла, она бежала, даже, скорее, неслась, сжимая в руках какой-то сверток.

Леонард выслушал историю о том, что посол Болфус обнаружил в доме некое снадобье от "зелени" и осторожно высказал сомнение, относительно того, стоит ли так сразу доверять этому посланцу и какой-то неведомой траве. Главному хранителю было очевидно, что утопающий хватается за соломинку - и в лице невесты его сына это был как раз тот самый случай.

Но Беллу было невозможно переубедить. Очевидно, она решила, что это их последний шанс спасти не только Оззи, но и его ноги.

- Что ты, что ты! - замахала она руками. - Дядя Леонард! Надо это попробовать, хуже уже не будет! Этот посол всё объяснил! Сказал, что немного сведущ в таких вещах! Даже настоял, чтобы сделать отвар под его руководством и помог мне в этом! Он вообще-то довольно обходительный... Пока варилось снадобье, напоил меня травяным же чаем!

- Чаем? - машинально переспросил Леонард, но не придал этому факту никакого значения. Тут же и забыл об этих словах Беллы.

- Да, чаем... каким-то особым ... - Белла тоже говорила машинально, разбирая бинты и вату, что были у неё под рукой на процедурном столике. - Так, наверное, оно уже остыло...

Снадобье находилось тут же, в кастрюльке. Оззи застонал, когда Леонард с Беллой добрались до его ног. Леонард поймал себя на том, что старается не смотреть в каком состоянии ступни его сына, что за страшные язвы покрыли их... И это он, мужчина, герой Эллизора? Что же будет, если дело дойдёт до ампутации? А вдруг это самое снадобье всё же поможет? Он уже и сам начал верить в это, точнее - хотел в это поверить!

Когда Белла закончила накладывать варево и бинтовать ступни, - а повязки она наложила основательные, толстым слоем, - то неожиданно почувствовала сильный упадок сил и сонливость.

- Что-то я устала... - пробормотала она и присела на одну из свободных кроватей.

- Ты отдохни, дочка, отдохни! - заботливо сказал Леонард. - Переволновалась, небось, за эти дни... Не волнуйся, я...

Договорить он не успел, потому что дверь в палату распахнулась и появился ещё один его сын - Лука. Именно его Леонард отправлял в Маггрейд за лекарствами для Оззи. Вид у Луки был, как после рукопашной схватки: изодранный ватник, сломанные ногти на руках, несколько глубоких царапин на щеке и шее.

- Отец! - проговорил он, тяжело дыша. - Мы еле дошли обратно! Дорога почти перекрыта "зелёнкой"! Арамиль закипает!

Г лава ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

"РАСШИФРОВКА"

Когда господин Яр Кинг открыл глаза, он понял, что он, прежде всего, Иван Рейдман и что у него сильно болит голова. Последнее было странно. Оперативник VES отличался отменным здоровьем и почти не имел понятия о головной боли, даже с похмелья, потому что почти не злоупотреблял спиртными напитками. А ещё Иван сообразил, что у него скована одна из рук, что он прикованы к металлической трубе у изголовья. Свободной рукой Рейдман ощупал голову и убедился, что на затылке вспухла большая характерная шишка.

Значит, ударили по голове, исподтишка, так сказать. Ну, да, что он помнит последним? Как прибыли в Вирленд, спускались на лифте, потом шли какой-то лестницей, дальше - провал в памяти. В общем, всё просто: звезданули сзади дубинкой, затащили в камеру и приковали к трубе... Это - расшифровка? Или, просто, импровизация, местный эксцесс? Против официального-то посла? Но, может, расшифровка не полная, а только местная? Заподозрили, что он не настоящий посол, решили, что шпион другого клана?

Осмотрелся... Помещение небольшое, без окна, в стене под потолком, за решеткой, неспешно крутятся лопасти вентилятора, за ещё одной решеткой - уже в потолке - слабая лампочка. Кроме железного топчана с обивкой из кожзаменителя, на котором и возлежал прикованный к трубе посол, в камере больше ничего не было - ни стола, ни табуретки. Правда, прямо на полу стояла большая металлическая кружка без ручки, наполненная водой. Уже лучше, чем ничего...

Глотнул воды, перевёл дыхание. Надо успокоиться и как следует подумать, какой легенды придерживаться. Нет, ну, какой? Ясное дело, он господин Яр Кинг, чрезвычайный и полномочный посол "Таллайского союза", с вполне правдоподобными верительными грамотами, так что это вот совершенно никуда не годное обращение с ним, удары по голове и строгое тюремное содержание ни в какие ворота дружественных межклановых отношений не лезут, это, знаете ли, уже инцидент! А на такого рода инциденты вполне могут последовать адекватные и, как когда-то говаривали, симметричные оответы!

Дверь камеры открылась бесшумно, и господин Кинг увидел перед собой человека среднего роста или даже чуть меньше, в тёмно-зелёной с бархатной оторочкой жреческой одежде. Чуть раскосый монголоидные глаза буравили таллайского посла с нескрываемой злобой. Следом зашел страж, поставил возле дверей табурет и удалился, плотно прикрыв дверь.