Николай Баранов - Сеятель у порога

— Ждать, наблюдать. Если предпримет явно враждебные действия — атакуйте всем, чем сможете.

Наблюдать и ждать — весёлое занятие. А какие действия считать враждебными? Судя по всему, оружие у пришельцев сильно отличалось от земного. Виктор вздохнул, дословно продублировал приказ координатора своим подчинённым и принялся сам его выполнять — ждать и наблюдать, а что ещё оставалось?

Объект, перейдя на орбиту станции, не спеша приближался. Если он не увеличит скорость, то нагонит станцию через двадцать один час с минутами, прикинул Бобков. Времени разобраться с реактором должно хватить.

В это время спасатели, подбирающиеся к энергоотсеку, сообщили, что достигли тамбура, ведущего непосредственно в отсек и восстановили кабель связи. В настоящий момент начали вырезать заклиненную внешнюю дверь тамбура, но дело идёт медленно — двери и переборка были рассчитаны на воздействие высоких температур.

От наблюдения за приближающимся пришельцем Виктора отвлёк хриплый голос, внезапно забубнивший по громкой связи:

— Реакторный вызывает отсек управления, реакторный вызывает отсек управления. Отвечайте! Приём!

После короткой паузы голос повторил фразу слово в слово. Чувствовалось, что говоривший человек давно потерял надежду на ответ.

Спасатели восстановили связь с реакторным — сообразил Виктор.

— Слушаю вас, реакторный, — вклинился в одну из пауз координатор. — Доложите обстановку.

Голос захлебнулся и лихорадочно зачастил:

— У нас прямое попадание в реактор, слышите, прямое попадание. Пробит экран. Разрушена система контроля. Реактор излучает, понимаете, излучает и очень здорово! Большая вероятность возникновения неуправляемой реакции. Слышите!

Голос сорвался на крик.

Вот оно — то, чего боялись больше всего. Виктор подавил рефлекторную реакцию вскочить и броситься к спасательным капсулам. Судорожно стиснув зубы, он слушал переговоры с реакторным и даже пытался продолжать наблюдение за объектом.

— Спокойнее, — прервал становящиеся бессвязными выкрики из реакторного координатор. — Кто докладывает?

Голос умолк и чуть спокойнее сообщил:

— Второй механик Степанов.

— Докладывайте коротко, без истерик — что за повреждения, ваши действия, степень опасности. Быстро!

Что дальше говорил механик Виктор не услышал: Горелов переключил связь с реакторным отсеком на закрытый канал. Минут через пять он вызвал ремонтную группу и приказал ей входную дверь в отсек вскрыть, но внутрь не заходить — очень высокий уровень радиации. А как же личный состав реакторного, Подумал Бобков. Хотя, у них мощные противорадиационные скафандры. Но при разрушенном экране никакие скафандры не спасут. Видимо, Горелов дал команду бороться за реактор любой ценой. С одной стороны, это оправдано, взрыв реактора — гибель станции и, скорее всего, экипажа. Соответственно, беспрепятственное продвижение пришельцев к Земле. Но, с другой стороны, вот так обречь людей на верную смерть… Виктор поёжился. Да, он бы так не смог. А ведь там Сашка, запоздало вспомнил он. Сашка Звонарёв с параллельного потока, с которым здесь на станции они крепко сдружились.

Конец этим переживаниям положил приказ координатора по общей трансляции:

— Всем свободным от вахты занять места по аварийному расписанию в спасательных капсулах! Аварийным командам работать только по спасению людей и по жизненно важным объектам.

Горелов отключился от общей трансляции, огляделся и по внутренней связи отсека управления приказал:

— На постах остаются только начальники и их замы. Остальные — в капсулы. Это не касается поста оружия. Вам глаз не спускать с пришельца. Станцию покидать только по моему приказу или приказу моих замов, — добавил он.

Люди в отсеке всколыхнулись и большая часть двинулась к выходу, подчёркнуто не спеша. Помещение обезлюдело. Осталось по два человека на посту. Только пост оружия нес вахту в полном составе. Объект продолжал медленно приближаться, не преподнося пока никаких неожиданностей.

Виктор следил за экранами, и, одновременно, за переговорами с реакторным отсеком — Зарецкий, в нарушение всех правил, вскрыл канал связи, по которому Горелов общался с реакторщиками. Тем, судя по всему, удалось частично восстановить управление реактором и угроза взрыва, если и не была ликвидирована, то отодвинулась на какое-то время. Теперь они пытались восстановить защитный противорадиационный экран, свирепо матерясь на русском и английском.

Виктор невольно глянул на Ирину, бывшую заместителем командира наблюдательного поста, и потому оставшуюся в отсеке. Внешне та выглядела спокойно. Только в движениях её, когда она щёлкала переключателями на пульте, чувствовалась напряжённость. Бобков позволил себе откинуться в кресле, переводя дух. Снова его заставило напрячься молчание, вдруг воцарившееся в реакторном отсеке. Молчание нарушалось каким-то, все нарастающим свистом.

— Что там у вас? — забеспокоился Горелов. — Почему замолчали?

— Повреждён участок охладительной рубашки реактора, — отозвался Степанов. — Слышите свист — утечка гелия. Пока газообразного, но струя растёт на глазах.

Свист в микрофонах прервался на мгновение, а затем раздался грохот взрыва, отозвавшегося колебанием пола даже в отсеке управления. Сразу за ним, или вернее одновременно, из микрофонов донеслись крики боли и ужаса, заглушаемые мощным гулом.

Виктор переглянулся с сидящим рядом Яном. От обычного лёгкого румянца Малевского не осталось и следа. Он кивнул головой, соглашаясь с невысказанной догадкой Бобкова — произошел взрыв крупной магистрали, подающей на реактор гелий. Худшие опасения подтвердил голос Степанова, сорвавшийся на крик:

— Разрыв центральной магистрали с гелием! Жидкий гелий из резервуара поступает в отсек! Реактор не охлаждается! Выход заблокирован! Пятеро погибли, двое не могут передвигаться! Попытаемся покинуть отсек через вентиляционную шахту. Быстрее к вентиляционному! — это уже персоналу реакторного.

С минуту были слышны только невнятные возгласы и запаленное дыхание нескольких человек. Потом снова голос Степанова:

— Командир, объявляй общую эвакуацию. Реактор продержится минут двадцать. Ещё раньше возможен тепловой взрыв. Если сможете, пошлите людей встретить тех, кто выберется, в вентиляционном коллекторе. Только…

Голос прервался — видимо гелий добрался до кабелей связи.

Виктор глянул на Горелова. Тот, опершись кулаками на панель пульта, с ненавистью смотрел на изображение пришельца, мерцающее на экране. Потом тряхнул головой, сбрасывая оцепенение и переключился на связь с капсулами:

— Горелов — пилотам капсул. Доложить о готовности к эвакуации.