Бернар Вербер - Третье человечество

– В новостях говорили, что потери среди народонаселения постепенно будут компенсированы за счет роста рождаемости.

– Значит, модель поведения не претерпит никаких изменений.

Медленным, естественным движением Давид взял Аврору за руку. Она на мгновение застыла в нерешительности, но сопротивляться не стала.

– Потому что мы не меняемся. – сказал он. – И все начинается по новой.

Не успел он произнести эту фразу, как рядом, освободившись от старой оболочки и безмятежно порхая в воздухе, затрепетала бабочка. Аврора вытянула указательный палец, насекомое уселось на него, стало медленно складывать и расправлять длинные черно-бело-оранжевые крылья.

– Метаморфозы… вот в чем могут заключаться новые амбиции нашего вида, – стал Давид развивать свою мысль.

Бабочка улетела и села на цветок дерева рядом с могилой матери.

– Цветы и бабочки в самый разгар зимы. Погода сошла с ума, но природа к этому адаптировалась, – добавила от себя Аврора, растроганная присутствием насекомого.

Взгляд Давида неожиданно упал на следы крошечных ножек на песчаной земле. Он догадался, что Аврора, ни о чем не подозревая, вынесла в кармане Эмчу, после чего та сбежала. Молодой человек без труда ее отыскал.

– Должно быть, она, подглядев за Эммой-001, спряталась у меня в кармане во время обхода.

Они внимательно посмотрели на крохотную девчушку, которая в компании с ними, казалось, пришла в восторг.

Вернувшись в центр, они направились в большой ангар, выстроенный в глубине парка. Теперь террариум Эмчей находился там.

Представлял он собой плексигласовый параллелепипед 10 метров в длину, 10 в ширину и 3 метра в высоту.

В него вела дверь, открывавшаяся снаружи обыкновенной ручкой. Внутри был насыпан пятидесятисантиметровый слой земли, служивший почвой, в северной части террариума располагался миниатюрный фруктовый сад, на западе – крошечный огород, на юге – поля с микроскопической пшеницей, на востоке – лес с карликовыми животными, микрокозочками и микрокабанчиками. Деревня микролюдей размещалась в центре и представляла собой выстроенный в форме звезды квартал из семиэтажных домиков, разделенных широкими проспектами, которые сходились на круглой главной площади. На небольшой вывеске было написано название: «Микроленд». Фонтан на площади служил украшением и в то же время обеспечивал поселение влагой. Внешний контур управления поддерживал постоянную температуру и влажность, обеспечивал вентиляцию и – с помощью лампы, имитировавшей солнечный свет, – смену дня и ночи.

Первые спальные помещения оборудовали ученые (особенно Давид, ностальгировавший по убранству своей детской, напоминавшей вагон электрички, и Мартен, мастер на все руки), затем микролюди постепенно сплотились и выбрали собственных архитекторов, строителей, плотников и маляров.

Помимо агропромышленных объектов и творческих мастерских они открыли библиотеку и типографию и стали печатать книги по истории, технике и биологии. По совету Давида они даже выпустили сокращенную версию «Энциклопедии относительного и абсолютного знания» Эдмонда Уэллса.

Микролюди открыли кулинарный цех и стали готовить свои любимые блюда. Позже как грибы после дождя появились спортивные залы, небольшой стадион, баскетбольная площадка, теннисный корт и даже стена для тренировок альпинистов. Микролюди любили заниматься спортом, но дух соперничества был им чужд. Им было безразлично, кто выиграет, а кто проиграет, они играли ради удовольствия и чтобы не сидеть без движения.

Спортивными секциями, где Эмчи изучали боевые искусства, в особенности крав-мага [31], и тренировались в стрельбе из лука, арбалета, винтовки и сарбакана, руководила лично полковник Овиц.

Давид вернул беглянку в террариум, ее тут же обступили соплеменники, чтобы расспросить о том, что она видела.

– Ее любознательность вполне нормальна. Микролюдям сейчас по два года. Что соответствует двадцати годам обычного человека. В этом возрасте юноши и девушки не выносят, если им приходится сидеть взаперти и не иметь возможности посмотреть окружающий мир.

– Мы даже не заметили, как они выросли, – призналась Аврора.

– Девятьсот женщин и сто мужчин в возрасте, соответствующем двадцати годам… Это уже настоящее общество. И всего одна попытка побега! Да это нам еще повезло.

– Но самое странное… Они не размножаются. Но ведь они не должны быть бесплодными.

– Вы уверены, что они не занимаются любовью? – удивилась полковник Овиц, только что присоединившаяся к ним вместе с лейтенантом Жанико.

– Среди микродевушек нет ни одной беременной. Они напоминают класс примерных учеников: не курят, не употребляют наркотиков, не пьют.

– Это может оказаться плохим знаком, – заявила Наталья. – У них не должно быть задержки в эмоциональном развитии.

– Давайте дадим им еще немного времени. Возраст их, может, и соответствует двадцати годам, но ведь прожили они всего два года. Два года памяти, два года воспитания, два года жизни в обществе. Задержка в эмоциональном развитии в этом случае вполне объяснима. Вряд ли двухлетний ребенок станет принимать наркотики, – иронично заметила Аврора.

Лейтенант Жанико с трудом сдержал улыбку. Когда эпидемия гриппа закончилась, он снова начал носить футболки с законами Мёрфи. Сегодня он был в черной, и на ней черными буквами было написано:

31. Если вам кажется, что все идет хорошо, значит, вы что-то упустили.

32. Приказы отдавайте только устные. Письменные оставляют следы.

33. Человеку свойственно ошибаться, но если вы хотите нанести серьезный ущерб – воспользуйтесь компьютером.

Четверо Хомо сапиенс смотрели на деревню Хомо метаморфозис . Каждый микрочеловек был занят делом, говорили они мало, ограничиваясь лишь указаниями, позволяющими лучше справиться с заданием.

– Они – чересчур мудрые дети. Нужно привить им вкус к приключениям. У них должно возникнуть желание двигаться вперед, иначе они превратятся в роботов.

– Роботы Фрэнсиса Фридмана уже задаются жизненными вопросами и проявляют желание размножаться. Так что тут нас обошли, – сказала Пентесилея.

– Что вы собираетесь делать, полковник? – спросил Давид.

Наталья вздохнула:

– Так дело не пойдет. Они стоят на месте. Мы, люди, полны страха, разочарований, испытываем страдания, чувствуем несправедливость. И это вызывает у нас желание сражаться и воплощать задуманное в жизнь.

– А заодно приводит в действие наши фантазии и воображение, – добавила Аврора.

– Вы хотите сказать, что они станут зрелыми, только если мы заставим их познать страх и лишения? – спросил Давид.

– В результате чего у них возникнет желание с этими лишениями справиться.