Бернар Вербер - Третье человечество

Спасшая его девушка шла впереди. Он ее догнал:

– Скажите, где вы научились так хорошо говорить пофранцузски?

– Странно для «дикой пигмейки из джунглей», правда?

– Я этого не говорил.

– Зато подумали.

– И каков же ответ?

– Я защитила докторскую степень по ботанике в университете Париж-Юг XI, научный центр Бюр-сюр-Иветт. В своем выпуске была лучшей. Специализировалась на лианах.

При этих словах она срубила огромную лиану, преграждавшую им путь.

Теперь Давид другими глазами взглянул на девушку, босиком шагавшую по опавшим листьям:

– Докторская степень по ботанике? Специализировались на лианах? Сколько же вам лет?

– Тридцать один. А вам?

– Хм-м… Двадцать семь.

– В таком случае я старше вас, и вы должны проявлять ко мне уважение. Вы расист, би’пеНе Уэллс?

Вновь застигнутый врасплох, молодой человек закашлялся.

– Нет, конечно же нет, иначе меня бы здесь не было. Более того, я выступаю в защиту вашего дела.

– С научной точки зрения расизм представляет собой глупость. Тот факт, что человек родился в той или иной семье либо стране, обусловлен исключительно случайностью и не имеет ни малейшего отношения к личным достоинствам и заслугам. Как и красота.

– Красота?

– На мой взгляд, это величайшая несправедливость. Люди критикуют богачей, которые спят с красавицами. Но чтобы быть состоятельным, нужно прилагать усилия или, как минимум, грамотно распоряжаться семейным наследием. Но если человек уродлив от рождения, пиши пропало. К нему всегда, во всех без исключения цивилизациях, будут относиться как к парии. – Она перерубила лиану. – Вы верите в равенство между людьми, би’пеНе Уэллс?

– Разумеется.

– Вы заблуждаетесь. Мужчины и женщины, к примеру, очень отличаются друг от друга. Женщины воспринимают значительно больше информации, потому что их чувства в десять раз более развиты, чем у мужчин. Вам известно, что оргазм женщины в десять раз острее, чем оргазм мужчины? И рецепторов на коже у них тоже в десять раз больше.

– Ну…

– И какую такую биологию вы изучали в своем университете? – с упреком в голосе спросила пигмейка.

– Ваши слова очень понравились бы одной из моих коллег, она как раз отстаивает гипотезу, в соответствии с которой женщины представляют собой будущее нашего вида.

Чтобы одолеть на редкость упрямую лиану, девушке пришлось рубануть по ней несколько раз.

– Женщины представляют собой будущее человечества по той простой причине, что гаметы, несущие в себе мужские черты, становятся все более и более хрупкими. Эта тенденция неизбежна: все виды проходят через процесс феминизации, чтобы повысить сопротивляемость и развить способности к адаптации. По логике вещей, люди в процессе эволюции должны прийти к тому же, к чему пришли муравьи, то есть к обществу, на 95 % состоящему из женских и бесполых особей и на 5 % – из субтильных мужских.

– Теперь вы говорите, как мой дед. Он был большой специалист по муравьям.

– Это из-за него вы здесь?

– Частично. Он полагал, что человек будущего должен проявлять тенденцию к сходству с муравьями. Становясь все меньше и общительнее, укрепляя связи с социумом, проходя через процесс феминизации. За 120 миллионов лет они, вероятно, преодолели все кризисы, с которыми нам только-только предстоит столкнуться, и в конце концов сделали правильный выбор, обеспечивший им выживание, в то время как огромное число видов, допустивших в этом выборе ошибку, исчезли без следа…

Мачете девушки прорубало проход в растительности, которая становилась все гуще и гуще.

– Значит, вы тоже разделяете эту точку зрения, которая представляется… как минимум… эксцентричной?

– Так оно и есть, это тема моих научных изысканий.

– Ага, теперь я понимаю, почему муравьи питают к вам такую «любовь», – иронично заметила она. Тыльной стороной ладони девушка раздавила большого паука. – Вам, би’пеНе Уэллс, повезло, что мы встретились. Как вы, вероятно, догадываетесь, мой народ не называет себя «пигмеями». Слово «пигмей» происходит от греческого pigmaios , что означает меру длины, соответствующую локтю. Впоследствии этот термин стал применяться в отношении этнических групп, средний рост которых не превышает полутора метров. Между собой мы именуем друг друга «тва», что означает «люди». Но у нашего племени есть более точное название, «Тва Маку’нда», что переводится как «люди-муравьи». Это имя мы взяли себе потому, что гордо считаем себя самыми низкорослыми пигмеями.

– Почему вы завели разговор о расизме?

– Мы являемся единственным народом, в отношении которого статус человеческих существ до конца не «прояснен». Для банту, являющихся в Конго титульным этносом, мы таковыми не являемся. Они признают нас официально лишь под давлением Запада, защищающего нас для очистки собственной совести. К тому же для большинства чернокожих народов Африки мы – «полуобезьяны». Банту нас так и называют. На их предприятиях, где работают пигмеи, до сих пор применяются телесные наказания. На прошлой неделе банту забил пигмея до смерти за то, что тот «нагло» посмотрел ему в глаза. Они называют это «устроить порку». А солдаты национальной армии до сих пор верят, что, предавшись содомии с пигмеем, можно стать неуязвимым для пуль.

– Вы шутите?

– Хотелось бы, чтобы это была шутка, но дело получило общественную огласку после показаний солдата 85-й бригады, которые он дал не далее как месяц назад. Как видите, я могу быть точной и конкретной. В более общем смысле все банту полагают, что имеют полное право насиловать пигмейских женщин. Считается даже, что это лечит от приступов… люмбаго.

– Не знал что в разгар XXI века все еще существует такая дикость.

– Банту относятся к нам как к некоему «сексуальному скоту», и когда кто-нибудь обращается с жалобой в конголезский комиссариат, ее даже никто не регистрирует. И кому до этого есть дело? Правительство Демократической Республики Конго запрещает организации «Врачи без границ» заниматься нашим лечением. Очень немногие осмеливаются забираться так далеко в джунгли. Даже в ООН с большой неохотой признают, что мы – жертвы расизма. Ведь обвинять африканцев в расизме неполиткорректно!

– Вы не преувеличиваете?

– Месяц назад в рамках панафриканского фестиваля состоялся большой концерт, собравший в Браззавиле представителей музыкальных направлений всех культур и общественных формаций. И единственными, кому не заплатили, была группа пигмеев-полифонистов. А в плане размещения организаторы фестиваля не придумали ничего лучше, как поселить их в муниципальном зоопарке, утверждая что «пигмеи чувствуют себя уютнее среди диких животных, чем в гостиничных номерах, где они воруют все, что плохо лежит»…