Михаил Харитонов - Факап

К истории с Антоном это тоже относится. Думать надо было. А не крутить.

То, что у парня раннее развитие, в конце концов заметили. Когда уже физиология пошла — ну там волосы под мышками и всё такое. Но проблем Антон никаких не создавал, учился нормально, несвоевременного интереса к противоположному полу не проявлял. Учитель подарил ему бритву и посоветовал чаще мыться.

Антон совету последовал. Ещё занялся спортом. И продолжал заниматься им и дальше — что в конце концов привело его в Арканар.

К тому времени он уже отичасти понимал, что с ним и как это называется. А также был в курсе того, кто его настоящий отец. Что тоже давало пищу для размышлений.

Судя по тому, что это знание он из головы вырвал с кровью, оно его не радовало. Однако технику не обманешь, особенно если знать, что искать. Так вот, Левин обнаружил, что студент первого курса Иркутского университета Малышев оставил в БВИ следы нескольких характерных запросов, касающихся эпохи ранней космонавтики. Все они так или иначе касались одного человека. Которого, как бы это сказать помягче, не ставят в пример молодёжи.

Левин, конечно, был уже в курсе, что искать. К тому времени он уже знал, кто был отцом Антона. При современных возможностях это оказалось на удивление несложно выяснить. Левин просто взял генетическую карту Малышева — к совершеннолетию опубликованную, как полагается, и хранящуюся в БВИ — и запустил глобальный поиско со сравнением по всем сохранившимся мужским генетическим картам той эпохи. Глобальный поиск, конечно, штука затратная и страшно тормозит работу системы. Но результат он обычно даёт. Через два часа он получил пять карт, могущих иметь отношение к Антону. Из которых после небольшого размышления он отобрал две, а после проверки и уточнения кое-каких фактов стало ясно, какая именно настоящая. Ибо имя на этой карте было одиозным — но всё объясняло.

В общем, Маюки действительно любила мужчин на возрасте с легендарной биографией. Вот только первого она выбрала совсем неудачно.

И, главное, не вовремя.

Какой-то бестолковый день. Проснулся не пойми когда. Кажется, в два. Здесь, конечно, время условное, но порядок должен быть какой-то? А его нет. Сразу настроение в минус.

Дальше всё тоже наперекосяк. Хотел сделать себе бутерброд с яйцом и репчатым луком и запрограммировал не тот хлеб. Ну то есть вместо чёрного ржаного — чёрный шоколадный для тортов. Откусил — сначала вообще ничего не понял, что это. Потом прожевал, разобрался, пришлось выплюнуть. Не жрать же такое. Начал было программировать заново, и понял, что аппетит пропал. Даже не пропал, а испортился. Есть хочется, а как подумаешь о какой-то конкретной еде — фу и бэ.

Вот и с этой писаниной как-то не идёт. Никак не могу рассказать историю про Арканар и что там случилось. Хотя история-то недлинная. Но столько всего за ней тянется. Будто взялся за какой-то кустик, стал дёргать, а там корень километровой длины.

Я о нём впервые услышал в лётном. Если совсем точно — когда присягу принимали. Нас для этого на Луну возили. Ну что сказать? Красиво. Силовой купол, чёрное небо, огромная Земля в зените. Трубы, стрельба, всякие громкие слова.

Потом инструктор отвёл нас в транспорт, раздал нам всем по пломбиру, а когда мы съели, то порадовал сообщением, что это наш последний пломбир на следующие пять лет. Ну это он, конечно, погорячился, мы и пломбиры, и шоколад себе делали только в путь. Но тогда — было такое чувство, что влипли. Было.

Но я не об этом. Я про памятник.

На плацу перед зданием Генкомандования стоит этакая, как бы это сказать, скультуптурная композиция. Формально считается, что это памятник звездолётчикам. Тем более — люди в шлемах, лиц не видно. Но все думают, что это памятник Ермакову, Жилину и Крутикову. Потому, что это имена из учебника для второго класса средней школы. Некоторые спорят, кто там кто. Но вообще спор дурацкий, потому что памятник и так хорош. Это уметь надо — чтобы без лиц, без каких-то вычурных поз, но мурашки по коже. Потому что видно: люди совершают предельное усилие. Один идёт, но вот как-то так сделано, что видно — идёт из последних сил, споткнётся — всё. Второй за него держится. И у него тоже все силы уходят, чтобы держаться и при этом идти. Третий ползёт, но опять же видно — этот доползёт. И вон на спине у этого третьего — четвёртый. Судя по виду — еле дышит, сил едва хватает со спины не свалиться.

Так вот, я потом инструктора спросил — ну хорошо, допустим, это Быков, Жилин и Крутиков, а кого тащат?

Инструктор как-то нехорошо поморщился и сказал:

— Был такой. Его на Венере-семнадцать ребята из болота вытянули.

Тоном это было сказано таким, что сразу стало понятно: сделали они это совершенно зря.

Опять вчера не дописал. Отвлёк скрежет бакена. Вспомнил про всю эту хренотень и как-то неинтересно мне стало про прошлое. Сел, начал копаться в памяти— как там всё-таки устроено с этой пёсьей глюонной нитью, как она прицепилась и можно ли её всё-таки как-то отцепить.

Получается, что прицепиться она не могла в принципе, поскольку не могла отцепиться от массы, на которую бакен был установлен. Ну вот просто никак. Нет такого физического процесса. Или всё-таки есть?

Что я вообще об этом помню. Если очень поверхностно описывать физику, то над бакеном совершается процесс Нестеровича-Ламондуа с правильным нетривиальным морфизмом группы фундаментальных взаимодействий. Происходит вторичный конфайнмент — каждый кварк находит свою пару из обычного вещества и связывается с ней той самой глюонной нитью, парный кварк выбирается произвольно в каком-то радиусе, который является параметром морфизма. В результате атомные ядра обычного вещества и нуль-поляризованного оказываются переплетены такой, как бы это сказать, глюонной ватой. Если тело растает или там испарится, то вторичный конфайнмент никуда не денется, будет связанное облако из адронов с асимптотической свободой. Что, соответственно, ровным счётом ничего не меняет. Для меня, во всяком случае.

Вообще-то, если верить тому, что в учебнике Мищенко написано, всё дело в выборе морфизма. Берём стерильный морфизм, получаем звездолеты класса "призрак", например. А ещё с помощью обычной нуль-т кабинки, куска янтарина и ещё кой-чего можно устроить лавинный деконфайнмент. В просторечии это называется кварковой бомбой. Нет, как она устроена, я не знаю и знать не хочу, только этого счастья мне не хватало. Да если бы и знал — мне от этого было бы легче, что-ли? Мне проще выйти в вакуум без комбеза, если уж на то пошло. Хотя кварковая бомба быстрее. Ничего почувствовать не успеешь гарантированно, эта штука работает со скоростью света. Или быстрее? Пёс, опять не помню.