Скарлет Уилсон - Праздник в городе влюбленных

К его глубокому удивлению, Руби рассердилась, когда он попытался скрыть ее от любопытных глаз. Он просто хотел ее защитить, а она решила, что он ее стыдится.

Ему хотелось, чтобы его видели в обществе Руби. Хотелось сказать всему миру, что эта женщина заслуживает, чтобы ей дали шанс. Но в то же время он боялся, что жесткая критика со стороны мировой прессы заставит ее бежать без оглядки.

Откуда он мог знать, что правильно, а что нет? Как он мог догадаться, что творится у Руби в душе?

Они договорились перекусить вместе, но она все не шла. Посмотрев на часы, Алекс прошел в свою каюту, сел за стол и включил ноутбук.

Время – это то, что сейчас нужно Руби, и он его ей даст.

Руби остановилась в нерешительности у приоткрытой двери каюты Алекса. Он сидел перед ноутбуком и внимательно смотрел на экран.

Она решила пару минут поваляться на кровати и сама не заметила, как уснула. Проснувшись, она обнаружила, что прошел целый час, и ужаснулась. Она была в мокром купальнике, поэтому, прежде чем выйти из комнаты, ей пришлось принять душ и привести себя в порядок.

Она думала, что они причалили к берегу, поэтому была удивлена, когда обнаружила, что они все еще находятся в море.

Здесь ей некуда спрятаться, поэтому придется поговорить с Алексом. Она надела длинное бирюзовое платье, которое взяла с собой, и собрала волосы в хвост. Она не собиралась соблазнять Алекса. Она готовилась к самому трудному разговору в своей жизни.

Внезапно у нее громко заурчало в желудке, и Алекс повернулся в кресле:

– Руби…

Его тон был неприветливым, но она все равно прошла внутрь каюты и села напротив него:

– Прости. Я легла отдохнуть на пару минут и случайно уснула.

– Очевидно, ты находишь мою компанию не слишком интересной.

Это была колкость, но Руби пропустила ее мимо ушей.

– Я пришла поговорить, – сказала она, закрывая крышку его ноутбука.

Отдернув руки, Алекс сердито посмотрел на нее:

– Я работал.

– Ты все время работаешь.

– Определи, чего ты хочешь, Руби.

– Не могу. В наших отношениях слишком много меняющихся факторов.

Никаких церемоний. Она понимала, что другого шанса у нее не будет.

– Давай начнем с тех вещей, которые никогда не изменятся.

Наклонившись, она взяла из серебристого ведерка банку колы, открыла ее и сделала глоток.

– Это викторина, Алекс? Я что-нибудь выиграю, если правильно отвечу на вопросы?

Их взгляды встретились. Они оба знали, что на карту поставлено слишком многое. Знали, какой ценный приз получат в случае выигрыша.

Глубоко вдохнув, Алекс поднес ко рту открытую банку колы. Похоже, он все-таки готов к разговору.

– Я всегда буду правителем Эвронии и отцом Аннабель.

Руби кивнула:

– Это не подвергается сомнению.

– Да, но я никогда не говорил, что хочу этих вещей. Право вступить на престол я унаследовал, а жениться меня вынудили обстоятельства. В юности я думал, что быть королем – это тяжелое бремя, но понимал, что у меня, как у единственного сына, нет выбора. Став старше, я не только смирился с тем, что такова моя судьба, но и понял, что хочу стать королем.

Руби облизала сухие губы.

Это первый шаг. Он впервые признался ей в том, чего хочет.

Алекс откинулся на спинку кресла:

– Я отправился в Штаты изучать экономику и основы предпринимательской деятельности. Эта идея принадлежала мне, а не моему отцу, но он полностью ее поддержал. Мир постоянно меняется, и Эвронии нужно было войти целой и независимой в двадцать первый век. Сейчас я с помощью полученных мной знаний добиваюсь процветания своей страны.

– И какое отношение все это имеет к нам с тобой?

– Что ты ко мне испытываешь, Руби?

Его вопрос застиг ее врасплох. Она была готова к откровенному разговору, но подобного не ожидала.

– Я… – пролепетала она, тщетно пытаясь подобрать нужные слова.

Алекс покачал головой. Похоже, она его разочаровала. Но как она могла сказать ему о своих чувствах, когда они еще не прояснили главное?

– Что, если бы София не умерла? – спросила она.

– Что? – пробормотал Алекс. Похоже, ей тоже удалось его смутить.

– Что, если бы она победила рак?

Он покачал головой:

– Этого не могло произойти. София была смертельно больна. С этим ничего нельзя было поделать.

– Но что, если бы у нее был шанс на выздоровление? Ты бы все равно на ней женился? Завел бы с ней ребенка? Отправился ли бы ты за мной, если бы она выздоровела? – Ее голос предательски задрожал, и она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Ей нужно мыслить здраво, а не идти на поводу у своих эмоций. – Мне нужно, чтобы ты был со мной честен, Алекс. Мне нужно, чтобы ты был честен с самим собой. – Этот разговор давался ей тяжелее, чем она предполагала. – Если бы София сегодня была жива, какое место она занимала бы в твоей жизни?

– Не нужно выставлять ее злодейкой в этой истории, Руби. Ты злишься на меня, потому что я женился на другой женщине. Признайся в этом.

– Ты прав. Я злилась на тебя. Более того, я была разочарована, хотя не имела на это права. Но я не понимаю. Если бы я действительно была тебе нужна, ты бы ко мне приехал. Ты посылал мне цветы. Это означало, что ты знал, где я все это время находилась. Почему ты не сел в свой реактивный самолет и не прилетел ко мне?

В ее голосе слышалось отчаяние, и она ненавидела себя за это.

– Ты не ответила на сообщение, которое я тебе оставил в гостинице, – сказал Алекс. – Что мне следовало сделать? Найти женщину, которая не хотела, чтобы я ее нашел? Унизить себя и поставить тебя в неловкое положение?

Руби закусила губу. Он дал ей разумный ответ, но ей от этого было не легче.

– Я думал, что после того удара мой отец умрет, – продолжил он. – То, к чему я готовился, внезапно обрушилось на меня. У меня не осталось времени на размышления. Мне нужно было срочно начинать действовать. Неудивительно, что мой отец согласился, чтобы я изучал основы предпринимательской деятельности. Страна балансировала на грани экономической катастрофы. Я три года работал как проклятый. Следил за рынками ценных бумаг, вкладывал деньги, привлекал в страну потенциальных инвесторов. Я спал по четыре часа в сутки, Руби. Я был как выжатый лимон. У меня ни на что не было времени. Как бы ты чувствовала себя рядом с мужчиной, который был бы слишком занят и не мог бы уделять тебе внимание? Разве между нами были бы возможны нормальные отношения?

– Но ты нашел время для Софии, – так тихо произнесла она, что ее слова едва не утонули в шуме двигателей яхты.

Глаза Алекса расширились.

– София пришла ко мне, когда дела начали улучшаться, – тут же ответил он. – Она была в отчаянии, Руби. Она была моим лучшим другом. Ее болезнь вернула меня к реальности. Какой смысл лезть из кожи вон, заботясь о стране, если ты не можешь позаботиться о тех, кто рядом с тобой?