Александр Беляев - Земля горит

- Сколько дней я не кормил их! Чем рыба-то виновата?

Карась тихо поднялся, чтобы не разбудить жену, взял корму и отправился к пруду.

Солнце еще не вставало, - ранний час, - его никто не увидит.

Барышников присел на помост. Звонить в колокольчик он не решался. Но рыба и без звонка заметила его знакомую фигуру и, голодная, начала сбегаться к плотику.

Опять дни потекли обычным порядком, но Карась чувствовал, что это-только отсрочка.

И наконец настал день, когда в конторе была получена официальная бумага. Барышников приглашался в рыбный совхоз Первомайское для ознакомления с новыми методами ведения рыбного хозяйства.

Садов даже не ожидал, что Карась так легко согласится на поездку. Но у Карася были свои соображения. Он, обманывая самого себя, решил, что поедет только из любопытства, а главное - чтобы дать решительное сражение Бекировой. Он докажет, что знает не меньше ее! Там волей-неволей она должна будет выслушать его. "Ну что они там нового могут придумать? - думал он, собираясь в дорогу. - Рыба остается рыбой". А ему ли не знать, чем "дышит" рыба? Он прожил с рыбой долгие годы. У него опыт. Он еще утрет нос молодым!

С такими воинственными мыслями отправился Карась к "щуке".

Путь был не близкий. Пришлось пересечь почти весь орошенный Волгой район с северовостока на юго-запад.

И на всем протяжении пути тянулись поля, луга, озера и реки. Новые водные, железнодорожные и шоссейные пути соединяли новые города и селения. Везде кипела работа. Здесь "делали хлеб с маслом", как писал некогда Михеев.

Барышников больше всего интересовался рыбным хозяйством. Он присматривался к садкам, прудам и озерам.

"То же, что и у меня! - думал он. - Напрасно девчонка нападала на меня. Я не хуже других". - Эта мысль успокоила его.

Вот и станция Первомайская. Барышников нашел присланный за ним автомобиль и покатил по хорошей шоссейной дороге. Он был на территории показательного рыбного совхоза и сразу почувствовал, что здесь многое не так, как у него.

Пруды - в идеальном порядке. Вдоль прудов - обводные каналы, соединенные с прудами таким образом, что каждый пруд можно спускать отдельно через особое приспособление. Возле прудов и каналов - шоссированные и бетонированные дороги, по которым хлопотливо снуют грузовики и авто. Через каналы и реки переброшены мосты. По ту сторону прудов - полотно железной дороги. На железнодорожных путях-не виданные Карасем длинные, огромные вагоны. А дальше, за озером, виднеются фабрики, заводы, станции, большая электростанция, жилые корпуса... Целый город!

Автомобиль проехал мимо молодой каштановой рощи. Широкая аллея рощи упирается в огромное восьмиугольное здание со стеклянной крышей, сверкающей на солнце.

Неожиданно Барышников увидел у берега озера площадь с разбитыми на ней клумбами. Огромное четырехэтажное здание из стекла и бетона замыкает площадь полукругом. Шофер подъехал к подъезду и, дав гудок, остановил машину.

Из дверей вышел молодой человек и, спросив фамилию Барышникова, сказал:

- Второй этаж, комната семьдесят шесть!

Его ждали. Барышников захватил небольшой чемодан и прошел в отведенную ему комнату.

Светло-голубые стены, белая металлическая мебель. Окно во всю стену. На стене телефон, возле-план дома по этажам и телефонный указатель.

Карась вымылся в ванной комнате, переоделся, позавтракал в большой, светлой столовой и, вернувшись к себе, позвонил в бюро справок.

- Могу я видеть товарища Бекирову? - Он горел нетерпением сразиться с нею.

- Товарищ Бекирова на работе. К вам зайдет аспирантка Научно-исследовательского института рыбоводства товарищ Голубева, - отвечал женский голос.

"Да что у них тут, все бабы?"- с неудовольствием подумал Барышников.

Скоро в его комнату постучались. Вошла молодая девушка, краснощекая, улыбающаяся, в свободном коротком белом платье, остриженная "под мальчишку".

- Здравствуйте, товарищ Барышников! - обратилась она к нему, как к старому знакомому. - Товарищ Бекирова на дальних прудах. Она и поручила мне ознакомить вас с совхозом. Если вы не устали с дороги, идемте. Начнем с наших научных лабораторий в этом доме.

И краснощекая девушка повела Барышникова по этажам и залам.

Уже при этом первом, поверхностном осмотре Карась был поражен.

Вот кабинет с надписью "Планктон". Здесь изучают микроскопический мир прудов. Большие стеклянные кубы с разводками, микроскопы, сложные аппараты... В стеклянных кубах выводят, размножают, питают, изучают жизнь и борьбу за существование маленьких обитателей воды. Рядом - "Акклиматизационная". Дальше -"Кабинет питания рыб", напротив - "Искусственного оплодотворения".. Голубева объясняет:

- Мне приходилось слышать, что при устройстве каптажа Волги многие боялись за судьбу рыбы. Волгу замкнет плотина, и рыбе некуда будет идти метать икру. Рыба погибнет. Страхи эти оказались неосновательными. Рыбе теперь совсем не приходится искать мест нереста, так как оплодотворение производится искусственно. А вам, конечно, известно, что искусственное оплодотворение происходит более полно, чем естественным путем. Мы теперь экспортируем оплодотворенную икру на аэропланах за тысячи километров, и она доходит благополучно до места назначения.

Следующий кабинет - "Санатория". Этого еще не хватало!

- Для служащих? - спросил Барышников.

- Нет, для рыб, - отвечает улыбаясь его краснощекая спутница. - Вы знаете, что рыбы также подвержены болезням. Многие рыбы страдают и умирают от паразитов. Некоторые передают этих паразитов людям.

- Щука передает солитера! - вставил Барышников.

- Иные рыбы гибнут от - недостатка кислорода или от неподходящей пищи. Мы изучаем причины болезней рыб, даже лечим их, но главное - вырабатываем профилактические меры. Вот в этом аквариуме - большие угри. В их брюшной полости находятся аскариды и филяриды. Мы уже на верном пути к тому, чтобы уничтожить этих паразитов. Интересен и следующий кабинет, где происходят опыты над скрещиванием.

Многое из того, что видел Барышников, было ему известно. Но какой размах, какая постановка дела!

Окончив осмотр дома, они вышли к прудам. Голубева показала Барышникову, как производится у них "облов".

Вода из пруда постепенно уходила в канал. Рыба собиралась по сборным канавам, сделанным на дне, в обловную яму с сетчатым ящиком. Ящик поднимался краном, и все содержимое пруда сразу оказывалось на поверхности. Рыба попадала на транспортеры, проходила через сортировочные столы и передавалась транспортерами, еще трепещущая, на консервные заводы, в холодильники и в длинные вагоны для экспорта.

Если бы сюда заглянул Глеб Калганов, он ничего не понял бы в этом "производстве" с его подъемными механическими сетями, транспортерами, лабораториями, машинами... Но и Барышникову было чему удивляться.