Леви Тидхар - Юная Венера (сборник)

Судя по виду купола, лодка снижалась довольно быстро. Иона крикнул пассажирам, чтоб приготовились к жесткой посадке, которая могла произойти в любую секунду, раз он мог уже разглядеть зевак с Ленинджера. Удар об илистое дно должен был произойти…

…Но не происходил.

Что-то было не так. Инстинкт подсказал ему причину раньше, чем он осознал ее, у него заложило уши, и он несколько раз чихнул. Реакция на изменяющееся давление.

О нет!

Петри и Иона смотрели на жителей колонии, которые в отчаянии наблюдали, как «Птица» ухнула куда-то ниже уровня дна… и продолжала снижаться. Точнее, это сам купол Ленинджера продолжал подниматься, все выше и выше, несясь навстречу смерти вместе со всем, что было внутри него; его основание разрушилось при последнем мощном ударе кометы. Как и в случае с колонией Безо, судьба Ленинджера была внезапной, и эвакуировать жителей не успели.

С бессильным криком Иона отвернулся от окна и бросился выполнять то, что был должен. Проверить приборы. Абсолютные показания манометра нельзя было использовать, но по относительным значениям можно было определить, опускались ли они. Не только по отношению к обреченной колонии, но что они реально опускались в каньон, а не…

– Поднимаемся, – глухо сказал он Петри, и она прижалась к нему, положив голову на его плечо. Он обнял ее за талию, словно они были женаты всю жизнь.

– Что мы еще можем сделать? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Не так уж много. Заполнить цистерны до конца. Но они и так почти полные, а веса недостаточно. Он слишком сильно тянет. – Иона указал на «Гордость Лауссана» через лобовое стекло; пять крупных, заполненных воздухом отсеков обеспечивали достаточную плавучесть, чтобы преодолеть сопротивление их маленького грузовичка.

– Но… почему бы им не сделать то же самое? Заполнить свои баллоны…

– Балластные цистерны. Сожалею, моя любимая. У них они не такие вместительные. Только несколько небольших цистерн для регулировки дифферента.

Иона продолжал говорить как ни в чем не бывало, действуя согласно роли капитана, хотя желудок его сжимался от ужаса, пока он объяснял, как внешние якоря экономят внутреннее пространство. Кроме того, новые суда сделаны из пузырей с более тонкими стеклами. Никто не хочет перегружать их лишними отверстиями, клапанами и прочим.

– И ни у кого нет твоего нового насоса, – добавила Петри. Ее ободряющий тон значил для Ионы в эти последние минуты больше, чем он мог ожидать.

– Конечно… – задумчиво сказал он.

– Да? Ты что-то придумал?

– Ну, если бы мы перерезали страховочный трос…

– Мы погрузимся обратно! – Петри нахмурилась. – Но мы их единственный шанс. Без нашего веса они выстрелят в небо, как косточка из трубки.

– В любом случае только они могут это решить, – объяснил Иона. – Трос доступен на их конце, а не на нашем. Прости. Это конструктивный недостаток, который я решу, как только получу шанс, но только после того, как напишу твое имя на корме.

– Хм, посмотрим, – сказала она, затем продолжила после короткой паузы: – Как ты думаешь, отпустят они нас, когда поймут, что корабли обречены?

Иона пожал плечами. Он никогда не слышал рассказов о том, как ведут себя люди, когда сталкиваются лицом к лицу с таким концом. Но на всякий случай он решил проследить за этим.

Он пару раз громко чихнул. Изменяющееся давление стало действовать.

– Стоит ли сообщить другим? – спросил он Петри, кивнув на задние отсеки «Птицы», откуда доносился плач детей.

Она отрицательно покачала головой.

– Это будет быстро, правда?

Он хотел солгать, но отбросил эту идею.

– Зависит от обстоятельств. Когда мы поднимаемся, давление снаружи падает, так что, если давление воздуха внутри останется высоким, один из наших отсеков может треснуть или взорваться. И вода зальет лодку очень быстро. Так быстро, что нас оглушит раньше, чем мы захлебнемся. Разумеется, это наименее ужасный конец.

– Веселый ты парень, – прокомментировала она. – Продолжай.

– Допустим, корпус выдержит. Эта «птичка» крепкая. – Он похлопал по корпусу подлодки. – Мы можем предотвратить трещины, сбрасывая давление. Мы можем стравливать воздух, пытаясь уравнять внутреннее и внешнее давление. В этом случае мы будем страдать заболеваниями, связанными с этими изменениями. Наиболее распространенными являются судороги. При этом газ, растворенный в нашей крови, вдруг вскипает в виде крошечных пузырьков и заполняет наши вены и артерии. Я слышал, что это очень болезненный способ умереть.

То ли из-за мутации, то ли просто из-за волнения у Ионы запершило в горле и стали слезиться глаза. Он отвернулся от окна и от Петри как раз вовремя, чтобы чихнуть. Она смотрела мимо него в следующий отсек.

– Если смерть неизбежна, но мы можем выбрать способ, то я бы предпочла выбрать…

В этот момент Иона почувствовал тревожное резкое движение за лобовым стеклом. Что-то происходило впереди наверху. Без света от куполов Клеопатры тьма снаружи становилась кромешной и нарушалась только светящимися водорослями, обклеенными вдоль борта «Гордости Лауссана». Отпустив Петри, он прижался к стеклу лицом.

– Что там? – спросила Петри. – Что происходит?

– Я думаю… – Иона разглядел странную извилистую рябь между подлодками. Что-то ударило в окно, и он отскочил назад. Сердце стучало, он увидел, как скользит по стеклу трос. А там, в двадцати метрах от них, линия светящихся пятен резко выстрелила вверх, словно легендарные ракеты, и, быстро уменьшаясь, исчезла из виду.

– Трос, – просто сказал он.

– Они отпустили? Отвязали нас? – спросила она со страхом и надеждой.

– Это было разумно, – ответил он. – Их было все равно не спасти. – И теперь они станут героями. Будут слагаться песни об их выборе, когда мы вернемся домой. То есть туда, где, как мы надеемся, есть наш дом. Нельзя исключить, что страшная судьба постигла не только Ленинджер.

Он посмотрел на манометр. После долгой паузы, когда стрелка не двигалась с места, давление наконец начало увеличиваться.

– Мы спускаемся, – объявил он, вздохнув. – Правда, нам лучше отрегулировать балласт, чтобы не падать слишком быстро. Не хочется вернуться, наконец, в безопасное место и разбиться от удара об дно.

Иона поставил Зираша, мужчину из седульской семьи, откачивать воду, не так яростно, как раньше, но работа была тяжелее, потому что требовалось с помощью сжатого воздуха вытолкнуть воду из балластных цистерн, в то время как Петри, теперь уже имеющая опыт, открывала клапаны. Отрегулировав скорость спуска, он вернулся к смотровому окну и выглянул наружу. Нужно внимательно высматривать огни каньона. Возможно, нас снесло в сторону, и я могу лучше сориентироваться, пока мы еще падаем, чем когда мы будем уже внизу. Он объяснил Петри, как пользоваться рулем и коротенькими стабилизирующими крыльями. Ей, возможно, придется управлять подлодкой, если Иона будет вертеть гребной винт.