Стенли Вейнбаум - Нулевое кольцо

Когда я попытался пересказать воспоминание де Нанту, слу— чилась странная вещь. Как всегда, я споткнулся на деталях: было на удивление трудно загонять эти видения из бездонных глубин Вечности в жесткие рамки слов. Они постоянно расплы— вались и все время норовили ускользнуть из памяти. Вот и на этот раз я забыл, название города.

— Похоже на… — я замялся, подыскивая нужное слово. — Термис, а может быть, Термопил….

— Термополис! — нетерпеливо выкрикнул де Нант. — Город Предела.

Я уставился на него, пораженный.

— Точно! Но вы-то откуда знаете? — Я был уверен, что во время сна не произнес ни слова.

В выцветших глазах старика загорелся хитрый огонек.

— Знаю, — тихо сказал он. — Знаю.

И больше ничего.

Мне кажется, однажды я снова видел этот город. Я шел по выгоревшей безлесной равнине. Она ничем не напоминала ту хо— лодную серую пустыню, где мы брели вдвоем с какой-то женщи— ной, скорее это был один из засушливых, бесплодных'регионов Земли. Над горизонтом на западе висел огромный неподвижный красный диск остывшего Солнца. Где-то в глубине сознания я понимал, что гигантские приливы вызвали постепенное замедле— ние вращения Земли вокруг оси, пока она окончательно не ос— тановилась, а день и ночь не прекратили свою бесконечную по— гоню друг за другом вокруг планеты. Холод обжигал легкие. Я и шестеро моих товарищей с трудом продвигались вперед, сбив— шись в тесную кучку, словно делясь друг с другом теплом сво— их полуобнаженных тел. Наши ноги были, как жерди, ребра тор— чали, у всех впалая грудь и огромные светящиеся глаза. И су— щество рядом со мной вновь было женщиной, имевшей едва уло— вимое сходство с Ивонной. Я также был не совсем Джек Андерс. однако какая-то часть моего теперешнего «я» сохранилась в варварском мозгу этого дикаря.

За холмом волновалось море маслянистой жидкости. Мы вска— рабкались по склону к вершине и встали в круг. И вдруг я по— нял, что когда-то в бесконечно далеком прошлом на месте этой груды песка стоял большой город. Несколько уродливых камен— ных блоков, громоздясь друг на друга, увенчивали вершину холма, а поодаль одиноко возвышался фрагмент разрушенной стены высотой в четыре или пять человеческих ростов. Умираю— щее Солнце отбрасывало на изможденных людей свои слабые лу— чи. Вождь сделал какой-то знак, и в холодном воздухе раздал— ся его мрачный голос. Это не был английский язык, но я пони— мал все до последнего слова:

— Великие боги, что возложили камни на камни, мертвы. Но горе тому, кто не склонится к руинам их храма.

Я отчетливо воспринимал глубокий смысл происходящего: это было заклинание, магический ритуал, цель которого — защитить нас от духов, затаившихся среди развалин, развалин того са— мого города, потроенного нашими предками за тысячи поколений до нас.

Проходя мимо стены, я на мгновение обернулся и успел за— метить, как за угол метнулось нечто черное, отдаленно напо— минающее резиновый коврик у входной двери. Я придвинулся ближе к женщине, идущей рядом, и вслед за остальными мы спустились к морю утолить жажду. Да, именно к морю, посколь— ку с тех пор, как Земля остановила свое вращение, нарушился круговорот воды и на ее поверхность не пролилось ни капли дождя. Все живое скучилось у кромки вечного моря, и выжил тот, кто приспособился пить его горький рассол.

Я больше не оглядывался на холм, под которым был погребен Термополис — город Предела. Но я уже знал, что какая-та час— тица Джека Андерса, волей случая вновь появившаяся на свет, уже была — или еще будет — какя разница, если время движется по кругу? — свидетелем агонии человеческой расы.

Лишь в первых числах декабря я наконец натолкнулся на воспоминание, которое могло продвинуть нас на пути к успеху. Воспоминание было простое и очень приятное: я увидел себя и Ивонну в саду одного из старых домов Нью-Орлеана, выстроен— ного в континентальном стиле с обязательным двориком перед фасадом.

Мы сидели на каменной скамейке под олеандром. Я нежно об— нял ее рукой за талию и прошептал:

— Ивонна, ты счастлива?

Она подняла на меня свои печальные глаза и, улыбнувшись, ответила:

— Так же счастлива, как всегда.

И тогда я поцеловал ее.

Вот и все, но это имело большое значение. Более того — это имело огромное значение, и прежде всего потому, что это воспоминание никоим образом не могло принадлежать к моему прошлому. Видите ли, я никогда прежде не сидел рядом с Ивон— ной в благоухающей ароматами цветов старой части Нового Ор— леана, и я никогда не целовал ее до нашей встречи здесь, в Нью-Йорке.

Услышав мой рассказ, Аврор де Нант просиял.

— Вот видишь! — торжествовал он. — А ты не верил! Только что ты вспоминал будущее! Не свое, разумеется, а того, дру— гого Джека Андерса, который умер триллионы и квадриллионы лет назад.

— Нам-то что за польза от этого? — все еще недоверчиво спросил я.

— Терпение, мой друг, терпение. Скоро мы непременно узна— ем то, что хотим.

И мы узнали через неделю. Это воспоминание было удиви— тельно ярким, отчетливым и знакомым до мельчайших деталей. Я никогда не забуду этот день. Было восьмое декабря 1929 года. Все утро я провел, бесцельно слоняясь по конторе в ожидании клиентов. Из головы никак не выходили картины последнего воспоминания. Наконец, махнув на все рукой и наскоро переку— сив, я помчался к де Нанту. Как обычно, Ивонна оставила нас наедине.

Я уже говорил, что это воспоминание — или сон — было чрезвычайно отчетливым и ярким. Я увидел себя сидящим за столом в конторе компании, в той самой конторе, что я так редко удостаивал своим посещением в последнее время.

Другой агент, по фамилии Саммерс, склонился над моим пле— чом.

Мы занимались самым обычным делом — просматривали вечер— ние газеты в поисках биржевых новостей. Газетные строчки на белом полотне бумаги смотрелись четко, как настоящие. Я мельком взглянул на дату — четверг, 27 апреля 1930 годапочти через пять месяцев в будущем!

Похоже, я ничуть не удивился — ведь во сне этот день и был для меня настоящим. Я просто скользнул взглядом по пе— речню заключенных накануне торговых сделок. Перед глазами мелькали цифры и знакомые названия: Телефонная компания — 210 и три четверти, Ю. С. Стил-161, Парамаунт-68 и одна вто— рая.

Ткнув пальцем в слово «Стил», я через плечо бросил Сам— мерсу:

— Я купил эти акции за семьдесят два, а сегодня продал их все до единой вместе с другими. Думаю, лучше выйти из игры, пока не грянул новый кризис.

— Везет тебе! — вздохнул он. — Покупаешь в разгар де— кабрьского спада, а продаешь сейчас. Чертовски жаль, что у меня самого нет капитала! — Он помолчал. — Чем думаешь за— няться? Останешься в компании?

— Нет. На жизнь нам теперь хватит. Вложу деньги в госу— дарственные бумаги, и будем жить на проценты. Довольно рис— ка, надо уметь вовремя остановиться.