Валерий Веларий - Диалоги о гвоздях

ВЕЛАРИЙ Валерий

Из цикла "ДИАЛОГИ О ГВОЗДЯХ,

которыми душа приколочена к телу, а тело к космосу."

Принято думать, что быт отвлекает от высот бытия. В текучке житейской суеты слишком часто заглядываются на чужое - ибо только чужое побуждает к сравнениям, плодом которых является и сама житейская текучка; это замкнутый круг, в котором глядят на чужое лицо, в чужой карман, в чужой роток, иногда - отвлекаясь ради безопасности, посматривают под ноги, но редко поглядывают вверх, в высь, так сказать, горнюю. Да и что туда смотреть: вдруг там отверзется вопрошающий лик или подзависнут над головой какие-нибудь скрижали. Надо же их прочесть! А потом еще и выполнять начертанные там заветы! Это ж тогда вся предыдущая жизнь псу под хвост всего лишь ради благой вести... Однако, эта боязнь посмотреть вверх, на звезды, как раз и говорит о том, что мы всегда, в самом завихренном водовороте житейской мелочности помним о возвышенных философских эмпиреях и нравственных категорических догматах. Они всегда с нами. Они в нас. И, хотя мы упорно загоняем их в подсознание, но нередко именно какая-то житейская дребедень, какой-то бытовой случай заставят о них вспомнить. Бывает, что таким напоминанием о Высшем становится житейская катастрофа; тогда мысли ни о чем другом уже не приходят в голову, и эти мысли неподъемны, как жернов, необъезжаемы, как огромный валун на дороге, и мы ищем собеседника, который отпустил бы наши грехи сомнений. Ведь мы сомневаемся: правду ли говорят исповедники и проповедники? Нам бы такого собеседника, который пламенной речью и молниями инвектив взбодрил бы нас и уничтожил бы червя сомнений и страхов, облегчил бы нашу совесть - но при этом оставил бы целенькими и подновленными нас самих. Интимный собеседник, как дизайнер внутреннего макияжа, мастер интерьерного евроремонта души и совести - это такая, право, редкость! Чаще они так и норовят глаголами пережечь все предохранители, гореть-то не им, а глаголют и вещают!..

Но иногда судьба, словно от неисчерпаемых своих случайных избытков, подбросит Собеседника... В разговор-спор с ним хочется вступать вновь и вновь. Это как наркотик, как извращенная любовь с первого взгляда, и других взглядов уже не будет. Кажется, что ты получаешь все новые ответы на все свои тайные вопросы. Ты словно открываешь то тайное в себе, о чем не знал, и ответы словно радостно узнаваемое, но подзабытое до времени знание. Разве способен кто-нибудь заметить в завораживающем мареве такого диалога, что вопросы возникают неизвестно откуда, ответы даются неизвестно на что, открываемые истины - двусмысленны, снизошедшие озарения - ослепляют, но не освещают. А итог разговора оказался совсем не тот, который мог ожидаемо следовать из начала. Итог - неузнаваем и для того, кто жаждал откровений, и для его Собеседника. Ощущение знания - всего лишь результат равновесия слов, долгое время так и сяк переставляемые и тасуемых в диалоге. И как бы забывается, что повод для диалога - потрясение от житейской реальности, и что диалог рано или поздно закончится - иначе среди диалога и умрем от истощения и обессиливания, и что придется же, наконец, снова сделать шаг, совершить поступок. Как итог. И как первое движение на новом пути. Впрочем, как итог диалога тут сгодится и равновесие слов. Ибо любой новый шаг, любое новое движение лучше начинать в равновесии, или в ощущении, будто ты - в равновесии, будто ты управляешь нарушением этого равновесия и его восстановлением в других условиях.

Ниже - один из диалогов двух людей, одного из которого удобнее обозначить Скептиком, а другого - Просветленным. Впрочем, в этом разговоре как бы присутствует третий, тот, из-за которого состоялась встреча. Собственно, есть здесь и четвертый участник - молчаливая, но очень внятно реагирующая своими ремарками Помощница Просветленного. Благодаря ее записям эти диалоги стали доступны для обнародования.

ДИАЛОГ ПЕРВЫЙ: О ДУШЕ И КОСМОСЕ

ПРОСВЕТЛЕННЫЙ. Ты явился неожиданно...

СКЕПТИК. Скажи попросту - не вовремя. Если судить по сумрачному взгляду твоей Помощницы, который он бросила на меня...

ПРОСВЕТЛЕННЫЙ (оглянулся на Помощницу, та вызывающе вскинула голову). Пришел нежданным, так не обижай домочадцев... Ну-с, если выражаться высоким штилем, что привело тебя ко мне в столь неурочный час? Неужто заботы твоего скептического ума оказались все-таки не по силам твоей душе?

СКЕПТИК. На этот раз - не мои заботы. Но мне нужен твой совет. Дело идет о смерти, о душе и об утешении. Мой друг, видимо, вскоре умрет. Его болезнь не поддалась врачам. Но он невыразимо мучается на грани между жизнью и смертью. Его пугает небытие. Он не может думать ни об устройстве прав наследования, ни о чем-либо другом, неизбежно связанным с уходом из этого мира. Он не способен заниматься устройством своих последних земных дел - даже ради спокойствия своих близких. Я не знаю, как его утешить и успокоить в этот час. Если можешь - помоги мне. И ему.

ПРОСВЕТЛЕННЫЙ (усмехнувшись ироническому хмыканью Помощницы). Но сперва установим ясность по отношению к твоим желаниям. Ты действительно хочешь, чтобы я помог тебе, как его научить, чтобы он утешился? Или тебя лишь заботит необходимость утруждать душу ради того, чтобы кто-то обрел предсмертный покой? Ну, хорошо. Извини... Но то, что ты можешь передать ему с моих слов, ты знаешь и без меня. Он не умирает. Он только переходит в другое бытие. Как убедительно сказать ему об этом? Так, чтобы, он поверил и успокоился. И перестал столь панически и мучительно страшиться этого перехода...

СКЕПТИК. Я знаю, что могут сказать по этому случаю те, кто верит, как ты. Но и ты знаешь, что сам я не очень в это верю.

ПРОСВЕТЛЕННЫЙ. Твой скептицизм - препятствие убедительности твоих слов, даже если ты будешь повторять сказанное мною. (С мягкой укоризной посмотрел на опять хмыкнувшую Помощницу.)

СКЕПТИК. Я хочу всего лишь успокоить его. Чтобы он не терзался сам и не терзал близких сверх того, что им и так приходится переживать. Он всегда старался беречь других от своих проблем... А тут...Он очень страдает душою. Молча. Но я вижу... И чувствуют другие. Его страх и его страдания мучают его близких! (Резко поворачивается к открывшей было рот Помощнице; страстно) Нет, в его молчании нет демонстративной укоризны. Но как-то так получается, что... Близким кажется, что они безмерно виноваты перед ним, хотя в чем же их вина... и...Его жена смотрит на меня глазами, полными ужаса. Ожидания, веры. И необъяснимой надежды. Ее взгляд меня преследует. Я не пойму, что за надежда живет там?

ПРОСВЕТЛЕННЫЙ (Покосившись на возмущенно цокнувшую языком Помощницу). Женщины прозорливы... иногда не в меру и чрезвычайно преждевременно... (Словно предостерегая Помощницу) Но не будем спешить с выводами. Что тебя пугает в ее надежде? Ты думаешь что вопреки очевидности, она надеется на выздоровление и попусту тешит себя...