Филип Фармер - Одиссея Грина

С такими мыслями он завернул за угол и оказался, как и каждое утро — утро ли? — перед зданием Биржи.

Биржа находилась в одном из громадных и фантастических — как ему казалось, пока он не привык к ним, — зданий, которыми изобиловал город. Здание возвышалось, самое малое, на две тысячи футов, на Земле бывали и повыше. Зато в длину оно тянулось почти на милю и было сложено из колоссальнейших каменных блоков, которые он когда-либо видел. Каждый блок, высеченный из гранита, базальта или мрамора, представлял собой куб со стороной пятьдесят футов. Блоки были водружены один на другой и каждый был несколько сдвинут назад по отношению к нижнему таким образом, что вся конструкция напоминала висячие сады Вавилона. На каждом блоке были высечены тысячи лиц и фигур. Никаких горгулий, как можно было бы ожидать, просто лица, выражающие все эмоции, известные человечеству.

Фигуры и лица высекали дьяволы. Но ни люди, ни дьяволы не высекали этих блоков и не водружали их один на другой. Но кто же тогда? Никто не знал. Дьяволы утверждали, что нашли этот город уже построенным и просто заселили его. Тогда, когда окрестности города горели вечным, казалось, огнем, и человеческие существа, что были здесь, горели в этом огне, не умирая. С каждой стороны таких зданий стояло по статуе, они были еще выше, чем сами здания. Статуи, казалось, изображали середину процесса превращения гада в человека или наоборот. Их огромные пасти разинуты, и то в них, то из них врываются-вырываются струи воздуха. Такие статуи были разбросаны по всему городу, они и создавали фон его жизни: шипенье и свист горячего воздуха, вырывающегося изо рта, шипенье и свист холодного воздуха, врывающегося в рот.

Над огромным порталом Биржи были выбиты слова «НЕ ОСТАВЛЯЙ НАДЕЖДУ». (Слова были высечены рукой человека древнееврейскими буквами). Калл прошел через портал и вошел в вестибюль. Вестибюль был ста футов в ширину и трехсот в высоту, из него выходил коридор длиной более ста ярдов, ста футов высотой и десяти шириной. Это и был вход в Биржу.

Зал был высечен в цельном куске камня, титанический блок был выдолблен так, что полость напоминала внутренность баскетбольного мяча. Сиденья и проходы между ними начинались у основания и продолжались вверх по изгибу мяча. Сиденья шли и по всему потолку, так что дьяволы, которые прежде использовали это помещение, вынуждены были сидеть вверх ногами. А может, эти сиденья были порождением извращенного юмора. Люди так и не смогли это выяснить. Если же спрашивали у дьявола, то любой из них тут же говорил, что он всего лишь мелкий дьявол и не помнит таких вещей.

Короче говоря, люди занимали всего лишь нижнюю половину зала. Зал был полон человеческих существ, которые сидели, держа в одной руке телефон, а в другой — пластико-графитный карандаш, которыми они писали на пергаментах. Пергаменты делались из человеческой кожи, с которой удалялись волосы. Кожа, конечно, белая или желтая, поскольку на темной коже след карандаша почти не виден. Кожа применялась потому, что бумаги не было. Здесь росли только каменные деревья, а бумага из их листьев была препоганая.

Кожу на Биржу поставляли различные агенты. Биржа не задавала никаких вопросов, а расплачивалась со своими поставщиками странными товарами. Иногда Власти хватали поставщиков. Тогда случался дефицит пергамента и длился, пока кожевенники не набирали и не обучали новых рабочих. Власти могли, как все полагали, покончить с этой организацией разом и навсегда, если бы захотели этим заняться. Но они не хотели применять магию, а использовали руки людей или лапы дьяволов. Поставщиков людей побивали камнями до смерти на улицах, их ловили и пытали, а затем разрывали на части.

Люди у телефона делали свои заметки, а потом подзывали курьеров. Те бегом поднимались по проходу, брали записку и опускались к основанию помещения. Посередине основания располагалась на возвышении платформа, окруженная широким проходом. Вокруг платформы за каменными столами сидели служащие и отвечали на телефонные звонки. Если они находили сообщение важным, его передавали другому курьеру, и тот относил его президенту.

Президент сидел в огромном диоритовом кресле в центре платформы. Этот своеобразный трон был исключительно массивным, и в то же время его можно было повернуть простым толчком ноги. Между троном, который весил тонны две, и платформой, на которой он стоял, не было заметно никакого зазора. То ли между троном и платформой было слишком малое трение, то ли под ним был спрятан механизм — все попытки поднять трон ни к чему не привели, — но трон продолжал поворачиваться легко, а если оттолкнуться посильней, то он мог довольно долго вращаться.

На троне сидел президент. Он был крупным мужчиной, уверявшим, что физически ему семьдесят лет, хотя по хронологии ему было все тысяча семьсот. Это, конечно, относилось к адскому времени, которое трудно назвать временем. Его длинная седая борода спадала едва не до земли, он заворачивался в нее, как в плащ. Он называл себя Анжело, что было несколько странно для жителя Ада. Ходила молва, что президент знал самого Данте, который тоже был жителем этого города.

Ад был переполнен различными, чаще всего противоречивыми слухами. И кому, как не Каллу, было об этом знать.

Когда Калл вошел в зал, его встретил шум голосов и звонки сотен телефонов. Он взглянул на песочные часы у входа — так и есть, опоздал! — и поспешил занять свое место. Но увидев лица мужчин, сидящих в зале, он в ужасе замер. Он не мог в это поверить: все мужчины в зале, за исключением президента, были чисто выбриты, ни одного с усами.

Он чувствовал себя униженным, пораженным и преданым. Почему ни один из так называемых друзей не сказал ему, что усы вышли из моды? Тоже мне, друзья! Да они погубить его хотят!

Теперь он не только выделялся своим опозданием, но и стал общим посмешищем.

Он ничего не мог поделать. Повернуться и побежать домой сбривать вышедшие из моды усы? Но тогда он опоздает еще больше, а это совсем уж не понравится президенту. Более того, над этим будут смеяться еще больше.

Опустив голову, с горящими щеками Калл поднялся по проходу и скользнул на свое место. Его телефон звонил так, как будто человек на другом конце провода хотел сообщить нечто сногсшибательное. Возможно, что так оно и есть.

Калл снял трубку.

— Алло! Кто говорит? Что нового?

Голос на другом конце говорил на ломаном древнееврейском со скандинавской певучестью.

— Говорит агент Свен Ялмар. Я в секторе XXБ-ЗН/Б.

Калл припомнил огромную карту, висящую в соседней комнате. Он знал, где находится Свен. Примерно знал, потому что план города, конечно, изменился после последнего расширения. Он ожидал, что телефонная линия долго будет неисправна после землетрясения, но ее уже починили.