Тара Пэмми - Свет твоей любви

– Ты меня убедила, bella .

Стефано помог Клио выйти из лимузина на частной территории возле Хемптонского особняка, где проходил заявленный ужин. Подходя к дверям, Клио слышала нарастающий гул голосов и чувствовала усиление накала, напряжения в атмосфере.

Вспышки камер, свист микрофонов – как заставить не дрожать поджилки от всего этого? Казалось, все вокруг только о них и говорят. О них двоих и о Джексоне, который тоже всегда был любимчиком прессы.

Красивый, трудолюбивый, успешный – типичный герой американских историй об успехе. По крайней мере, таким он себя позиционировал.

Держась за кольцо, как за спасительную соломинку, Клио сжимала и разжимала кулаки, когда охрана проталкивала их в особняк сквозь толпу.

– Мистер Бьянко, какие отношения связывают вас с мисс Норвуд?

– Мисс Норвуд, правда, что вы с мистером Бьянко встречались еще в институте?

– Вы ушли от Джексона Смита ради Стефано Бьянко, потому что он богаче и выше по статусу?

Клио едва не рухнула на подкосившихся ногах, но Стефано подхватил ее крепкими руками. Вопросам журналистов не было конца и края, и каждый следующий был бесцеремонней предыдущего.

Стиснув зубы, Клио пробиралась внутрь за Стефано, когда один из особо дерзких репортеров преградил ей путь рукой.

– Мистер Бьянко, всего один вопрос. Мисс Норвуд для вас очередная игрушка или у вас все серьезно?

Стефано остановился и оглядел толпу с хитрой улыбкой на лице. Прижимая Клио к себе, он обнял ее за талию. Его глаза горели ярче вспышек сотни фотокамер, когда он смотрел на нее своим гипнотическим взглядом.

Все тело Клио сжалось в дрожащий комок. Стефано поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Да, он сделал это так, чтобы каждый фоторепортер запечатлел кольцо на ее безымянном пальце.

Свою роль он играл блестяще.

Вот только дрожь в теле Клио была неподдельной и неподвластной ей. Будто понимая это, Стефано еще крепче прижал ее к себе.

– Все эти годы понадобились нам для осознания, что мы не можем друг без друга, – уверенно проговорил он. – Мисс Норвуд осчастливила меня, согласившись стать моей женой. И с кем бы она ни была до этого, будьте уверены, к алтарю мисс Норвуд пойдет со мной.

Он говорил, чеканя каждое слово. Эта короткая речь была пропитана гордостью и сицилийским темпераментом.

«Но это лишь игра, – напоминала себе Клио. – К тебе это не относится, он просто хочет отомстить давнему противнику».

Она понимала, что и ей нужно что-то сказать. Нельзя хранить молчание, как с Джексоном. Но, видит бог, к горлу Клио подступил такой комок, что она не могла произнести ни звука.

Как жаль, что нельзя повернуть время вспять. Она бы все отдала, чтоб вернуться в тот день, когда она пришла к нему за помощью. Когда она еще не начала терять себя в нем. Когда сама жизнь еще не разбудила их и не столкнула лицом к лицу с реальностью.

– Мистер Бьянко, вы намерены обосноваться в Нью-Йорке?

– Офис «Бьянко лакшери риал истейт» тоже переедет в Нью-Йорк?

Впервые за этот вечер Клио уловила тень смущения в глазах Стефано. Его пальцы глубже впились в ее талию.

Оставив без ответа оба вопроса, он взял Клио за руку и вошел в особняк.

Клио то и дело напоминала себе, что все происходящее – лишь театральная постановка. По-другому не получалось проводить вечер в компании этого самоуверенного, невероятно красивого мужчины, на фоне которого она казалась себе закомплексованной школьницей.

Дело усугублялось тем, что они, казалось, и впрямь друг другу подходят. Смеются над одними и теми же шутками, один легко заканчивает фразу, начатую другим. Не один бизнесмен, о взаимной неприязни с которым Стефано рассказывал Клио, в этот вечер подходил к ним, расплываясь в искренних поздравлениях. И все как один говорили, что он сделал отличный выбор. «Мы рады, что ты наконец готов оставить жизнь плейбоя и стать семейным человеком», – повторяли они.

Сам Стефано поднимал брови и смеялся, игнорируя бесконечные телефонные звонки от коллег директоров по всему миру.

Сложнее всего Клио было стоять рядом с ним и скрывать в теле предательскую дрожь, что усиливалась с каждой минутой.

Его рука на талии, поцелуй в щеку, томное прикосновение к ней… То, как он поправлял локоны волос за ее ушком; то, как замирали его пальцы в ее волосах – все это будоражило и сводило Клио с ума.

И уж точно не придавало ей уверенности.

Искра, пробежавшая между ними в Афинах, стремительно разгоралась. И теперь самые невинные и случайные прикосновения запускали в теле механизм возбуждения.

Да, все это возбуждало и одновременно пугало ее.

Извинившись, Клио оставила Стефано в компании коллег и направилась к буфету. Стараясь выглядеть на все сто процентов, она полдня провела в шикарном спа-салоне, покрытая дольками огурца с бокалом свежевыжатого сока в руке. В своем дизайнерском платье она должна была составить подходящую партию своему своенравному и чрезмерно самоуверенному жениху. Все бы ничего, но теперь она сама сгорала от голода.

И совсем не от того голода, который можно утолить в буфете.

Клио ощутила приступ мигрени. Нужно как-то прекратить все это, пока не стало хуже.

Она хотела было унести со стойки тарелку с закусками, как вдруг почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Обернувшись, она столкнулась лицом к лицу с Джексоном.

– Не думаю, что тебя и впрямь подкупил статус Бьянко, – язвительно протянул он. – Делаешь из меня дурака, Клио?

Ненависть сочилась из каждого его слова. Клио инстинктивно забегала глазами в поисках Стефано.

Они начали это вместе, и теперь выходило, что одной ей не так-то легко справиться. Расправив плечи, она посмотрела Джексону прямо в глаза.

Губы его искривила ухмылка, а в глазах было столько презрения, что капли холодного пота выступили на спине Клио.

– Джексон, давай без сцен, – процедила она.

– Да прекрати, Клио. Я видел этот показушный ролик, видел ваше наигранное появление здесь. Хочешь сказать, что стала спать с ним, не расставшись со мной? Умоляю тебя, это не в твоем характере.

То, что он говорил это сейчас ей в лицо, поразило Клио.

– Да, я не такая, как ты. Это ты делал из меня дуру, Джексон, – не сдержала она своих мыслей. Говоря ему это, она испытывала физическую боль, словно в горле ее застрял осколок стекла. – Я знаю, что ты спал с Эшли. И знаю, что вместе вы поднимали меня на смех.

И вновь нечто похожее на стыд мелькнуло в глазах Джексона. Но тут же исчезло. Теперь черты его лица были сосредоточенно напряжены.

– Так что же тогда это все? – холодно спросил он. – Месть? Думаешь, прыгнув к нему в постель, взыграешь на моей совести? Ждешь, что я приползу на коленях и буду молить о прощении?