Галина Раздельная - Рождение богов

Дильмун устало вздохнул, подбирая слова.

– Тёмный Кочевник невероятно могущественен и силён, – тихо заговорил он, – но даже ему не под силу вернуть того, кто переступил новый рубеж. Твои родные умерли, и благослови небеса, что они умерли не в его власти, не стали его пленниками. Иначе их ждала бы такая же участь, что и адайцев – уродство тела, уродство души.

Эн-уру-гал вздрогнул. Промолчал. Хранитель продолжил.

– И говоря тебе, что я не могу помочь, я не лукавил. Да, я Хранитель реликвии, скажу даже более, перерождаясь, я был её Хранителем уже сто семнадцать раз, но я не владелец. И нет для неё ни тайников, ни хранилищ, ни сокровищниц. Она сама хранит себя от любого взора.

Наследник неуверенно взглянул на старика, не понимая сказанного.

– Я знаю, что артефакт невидим для Кочевника, но он открыт для нашей расы, – шепнул парень.

– Это не так, – перебил его Хранитель. – Кочевнику действительно не дано его увидеть, но не дано это и миллиардам наших собратьев. Если на чистоту, то этот носитель и вовсе способны увидеть лишь единицы, и он совершенно неказист на вид.

– Артефакт невидим для всех?! – удивлённо вскрикнул наследник. – И мы зря столько дней обыскивали сокровищницу? Напрасно пытали Хранителей?

– Теперь ты понимаешь, почему твои слова вызывали мой смех, – вспомнил Хранитель. – Да, он невидим для всех – такова его природа. Но с тобой этот носитель всё-таки кое-что связывает. Ты никогда не задумывался, почему именно тебя выбрали для его поиска?

Наследник пожал плечами.

– Может быть, оттого, что я его чувствую?

– А почему ты его чувствуешь? – продолжал Хранитель.

– Не знаю.

– Это дар. Как и тот дар, что был некогда у первого Хранителя, получившего реликвию. И, хоть мы и созданы благодаря этому осколку, (кстати, выглядит он как мутный осколок-кристалл), дар настолько редкий, что встречается лишь раз на поколение. В моём поколении он в очередной раз достался мне. В твоём – тебе. Однако, одного этого недостаточно. Повторюсь, я не владею осколком, а лишь оберегаю.

– Но ты знаешь, где он? – перебил наследник.

Дильмун устало свесил голову.

– Ты отказываешься думать, – помолчав, ответил он.

– Так объясни мне! – попросил Эн-уру-гал.

Хранитель взглянул на парня. Тот искал искупления, хоть и сам этого не понимал.

– Это сложно принять, – вздохнув, начал старик. – Мы называем его осколком, но на самом деле эта субстанция необъяснима и лишь иногда принимает облик мутного камня. В ней есть что-то от коллапса, но не нейтронной звезды, а, скажем, всей Вселенной, даже сотен Вселенных, что-то бесконечно малое и непостижимо огромное одновременно. Оно ни жидкое, ни твёрдое, ни горячее, ни холодное, ни пар, ни сыпучее, ни лёгкое и ни тяжёлое.

Осколок – это иллюзия. Скомканные в едином целом миллиарды мыслей и воспоминаний. Энергетический след, запутанный в огромный клубок, поверхность которого мне удаётся распутать, да и то лишь с его позволения. Иногда он открыто делится со мной мыслями, но чаще всего я даже не замечаю его присутствия в своём разуме. Понимаешь? Нет для него Хранилища или сокровищницы. Он везде и нигде, а я только магнит, что притягивает его. Не более.

– Значит, ты способен его притянуть?

На мгновение Хранитель помедлил с ответом, но затем кивнул.

– Да.

– Так почему ты медлишь? Ты ещё можешь избежать миллиардов смертей! Сделай это!

Дильмун печально улыбнулся.

– Если б ты был его Хранителем, понял бы, насколько пусты твои слова. Я скорее дам погибнуть всей расе, чем допущу подобное! С этим осколком нашему народу всегда удастся возродиться заново.

– Но, поверь мне, – мягче добавил Дильмун, – я надеюсь и на хороший исход. Что бы ты мне ни говорил, как бы ни был силён наш враг, я верю в свой народ. Для нас ещё есть шанс выстоять, и он не в пресмыкании перед твоим Владыкой.

Эн-уру-гал поник.

– Смирись с потерей родных, – продолжал он. – Смирись с содеянным. Прошлого не изменить. Не в этой жизни. По своей воле ты впустил в себя тьму, по своей же сумеешь и избавиться от неё.

– Слишком поздно…

– Для тебя никогда не будет поздно, – настоял Хранитель.

Наследник удивлённо взглянул на старика.

– Разве я забыл сказать? – улыбаясь, продолжил Дильмун. – Осколок выбирает лишь того, в ком преобладает истинное начало. И раз ты всё ещё чувствуешь реликвию, добро осталось и в тебе.

Эн-уру-гал резко поднялся, отступая назад.

– Ведаешь ли, что говоришь! – крикнул он. – Я убил больше, чем ты можешь себе представить. Вообрази гору трупов до небес, а моя гора всё равно будет выше! Нет! Таким, как я, нет прощения! Во мне зло! Я и есть Зло!

Наследник быстро отвернулся, прячась в тень. Ужасная злоба и отчаянье вскипели в его крови. Не разбирая ничего перед собой, Эн-уру-гал вдребезги разворотил стену, выбивая пробоину в метровой кладке. На гул сбежались адайцы.

– Прочь!!! – крикнул им он.

Один из стражников заметил развязанного Хранителя и хотел было поднять тревогу, но наследник вновь закричал, на это раз применив силу. Небольшой отряд вмиг скрылся, оставляя разъярённого господина. Вслед за ними, не сказав ни фразы, поспешно удалился и Эн-уру-гал.

Хранитель остался один. Он мог бы попытаться бежать, но продолжал ждать возвращения наследника, однако тот пришёл только через сутки. Тяжело дыша, ещё более осунувшийся, он нерешительно приблизился к старику. Проведя весь день в раздумьях, Эн-уру-гал мучился от последних слов Хранителя, и к рассвету, вконец изведя самого себя, он решился задать вопрос.

Выйдя к Дильмуну, парень ещё какое-то время стоял молча. Старик не торопил его. Оба пробыли в тишине около часа, и лишь затем Эн-уру-гал тихо шепнул.

– Мне действительно можно помочь?

Хранитель ждал этого вопроса, улыбнувшись.

– Да, – твёрдо ответил он. – Если ты сам этого хочешь. Тебе можно помочь!

Парень неотрывно смотрел на старика. Его лицо вздрогнуло. Потянувшись к глазам, он с удивлением вытер слёзы, будто видел те впервые.

– Я столько всего натворил… – едва слышно произнёс он.

– Мы ещё можем это исправить. Вместе! – уверенно настаивал Хранитель. – Вернёмся на Аккад, и я смогу предотвратить вторжение. Наша раса выстоит. В ней ещё остались те, кто способен нас защитить. Поверь, тебе и твоему господину удалось убить далеко не каждого из них. Всё уладится. Ты научишься бороться со своим прошлым. Научишься вновь быть собой.

– И когда-нибудь, – продолжал старик. – Когда меня не станет… Ты займёшь моё место. Как и было начертано тебе ещё до рождения.

Наследник застыл в удивлении.

– После моей смерти, – тихо шептал старик, – ты станешь Хранителем осколка…

Эн-уру-гал не успел ответить. Как вспышка, в него ворвалась острая боль. Через мгновение он и Дильмун уже лежали на полу, корчась в мучениях. Его боль начала отступать, но старик продолжал извиваться в судорогах. В отчаянии парень затряс Хранителя, пытаясь тому помочь. Ничего не получалось.