Василий Звягинцев - Фазовый переход. Том 2. «Миттельшпиль»

Теперь у американцев будет аналогичная.

В следующие два часа Воронцов с роботами очистили и манхэттенское хранилище. А на Валгалле перед оградой терема выстроились несколькими неровными группами (всё же стопроцентной точности перемещения достичь не удалось) полки, уставленные брусками «жёлтого металла». Наверное, никогда ещё с товаром такой стоимости не обращались столь небрежно. Бросить под открытым небом, без охраны четыреста кубометров, если по объёму. Хорошая получилась производительность труда. Обычные матросы всем экипажем едва ли за неделю бы управились.

Вот и пусть здесь пока полежит. Никуда не денется. Разве что кванги доберутся в одной из своих экспедиций. Но они народ честный, у друзей-благодетелей воровать не станут. Разве один брусочек в научных целях прихватят. Золотовалютного обращения у них ведь не существует.

– Я точно знаю, что было, – с жаром ответил на шутливую реплику Арчибальда Сарториус. – Тонна туда, тонна сюда, но было же! Все разговоры в Интернете, что золотой запас США давно распродан, – полная чушь и дешёвая провокация. Технически невозможно вывезти и продать такое количество золота, чтобы мировой рынок этого не заметил…

– Да как вам сказать, – почесал подбородок Новиков. – Говорят, что перед смертью Сталина золотой запас СССР составлял почти три тысячи тонн, а после Горбачёва осталось всего триста…

– Ну, это совсем другое дело. Все знали, кому следовало, где, сколько, кому и почём Советы продавали свой металл. И длилось это почти тридцать лет.

– У вас тоже – минимум с сорок пятого года, – не согласился Андрей.

– Но здесь же нет вообще ничего, даже свинцовых муляжей… – не успокаивался магнат.

– Букара выхлебала, – вдруг вспомнил Шульгин сценку из фильма «Мичман Панин», где кочегар Камушкин (артист Куравлёв) демонстрирует корабельному врачу исчезновение бинтов, ваты и прочих медикаментов с хирургического столика.

– Что такое «Букара»? – почти дословно повторил реплику штабс-капитана Баха Сашка.

– «Над этим много лет бьются профессора чёрной и белой магии. Пока – безуспешно», – блеснул памятью Шульгин, а ведь фильм смотрел ещё будучи школьником. Но вот запомнилось [155] «Мичман Панин», к/ф, «Мосфильм», 1960 г. Режиссёр М. Швейцер. В главных ролях: В. Тихонов, Л. Куравлёв и др. .

– Вас же не очень удивило не так давно, каким образом танковую роту и батальон террористов перебросили в параллель князя Олега? – спросил Новиков. – Вы ведь тогда к этому руку приложили? Ну, тогда туда, сейчас отсюда. Сие знаменует гармонию природы…

– Это не я. Это вот он. – Сарториус, испугавшись, что ему станут «шить» ещё и то забытое дело, указал на Арчибальда.

– Но вы же были в курсе? Правда, сейчас это неважно. Как вы считаете, шум большой поднимется по поводу такой пропажи?

– А это уж как вам угодно. Прикажете – никто ничего не узнает.

– Вот и хорошо. Сейчас свяжитесь, с кем надо, пусть панику прекращают. Двери им всё равно не открыть, они изнутри заварены, сами видели. Не знаю, сколько дней бетон долбить придётся. Скажите – тревогу считать учебной, а всех, кто излишнее любопытство проявит, – убедите помолчать. Как – на ваше усмотрение. – Шульгин подвинул Сарториусу стоявший на столе старомодный, начала ХХ века, телефонный аппарат. – Звоните…

– Как? – не понял Сарториус.

– Да как обычно. Считайте – это обычный проводной аппарат. Набирайте нужный номер, каким бы он ни был, и говорите…

Шульгин снова встал и подошёл к окну.

Воронцов сидел в своей каюте, смотрел в переднее окно на каскады белой пены, вылетающие из-под форштевня после каждого схода парохода с волны, и на золотой слиток, водружённый на откидной столик для карт у правой переборки. Трофей, можно сказать, или сувенир. Как повторял артист Бурков в фильме «Зигзаг удачи»: «Будет что вспомнить!»

Интересно, для чего можно приспособить переброшенный на Валгаллу «всеобщий эквивалент»? России оно не нужно, разве что для шантажа. Любое количество золота и в любом виде можно изготовить дубликатором прямо в кремлёвских подвалах, если возникнет в том необходимость. Может – действительно квангам отдать для всякого рода технических и ювелирных поделок? На это они мастера.

Крышу ещё можно на тереме перекрыть, чтобы как у Высоцкого: «Купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще Господь замечал». Листами толщиной в сантиметр. Воронцов опять усмехнулся. Теперь уже Лермонтов вспомнился. «А жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, – такая пустая и глупая шутка».

Для нас-то, выходит, действительно «шутка», а для остальных? Ведь то, что они сейчас делают, по своим масштабам обещает перекрыть последствия «Великой Октябрьской социалистической». В целом, если разобраться, человечеству, а главное – России, хуже не будет. Лучше – пожалуй. Но вот сотням миллионов так называемых простых людей в цивилизованных странах , чьё благополучие так или иначе связано с полвека уже надуваемым гигантским мыльным пузырём?

Он вспомнил, как полгода назад на несколько дней они с Натальей выбрались в нынешнюю Москву, где не были вдвоём ни разу со всё того же восемьдесят четвёртого года. Просто развеяться, погулять, посмотреть, как теперь люди живут.

Впечатления, конечно, остались, как говорится, сложные, но в целом, пожалуй, лучше того «коммунизма», который представлялся в молодости. Не далёкий, через тысячелетия, как у Ефремова или Мартынова, не «Мир Полдня» Стругацких, а « реальный» , обещанный XXII съездом партии и лично Никитой Сергеевичем на 1980 год. Если не вдаваться в подробности здешней жизни, а просто, как туристы, смотреть по сторонам, на улицах, в магазинах, прочих «достопримечательных объектах» – очень даже впечатляет.

Сидя в кафе с Фёстом и его девушкой, любуясь на перспективу Гоголевского бульвара и восстановленный храм Христа Спасителя, они как раз коснулись заинтересовавшего Воронцова момента – отчего так много среди всяческой обслуги, продавцов, барменов, охранников, зазывал при бесчисленных кабаках и трактирах молодых, крепких, гвардейского роста и «призывного возраста» парней. Иногда неприятно услужливых, иногда глядящих на клиента с почти пролетарской ненавистью.

– Вы ж поймите, Дмитрий Сергеевич, это и есть «общество потребления», к которому все так стремились. Особенно – родители этих самых ребят. Ваши ровесники, кстати…

Вряд ли Вадим собирался «старшего брата» поддеть , но прозвучало именно так.

Воронцов сделал вид, что не обратил внимания.

– И хорошо «потребляют»? В наше время, кстати , – повторил он словечко и интонацию Ляхова, – всякого рода услужающие , при дефиците состоящие, официанты, продавцы вообще, а уж мясники в особенности, богачами считались. Но уважением не пользовались. Заискивали перед ними некоторые, но от того ещё больше презирали. А у вас как?