Александр Арбеков - Баллада о диване

— Так точно!

— Ну, а что касается моего удивительного героизма и вкупе с ним неуязвимости, и самопожертвования во славу Отечества, — весело, беззаботно и вязко произнёс я. — Бронежилет, однако, довольно не плох… Ах, моя Королева! На тебя молюсь и тебе одной уповаю! Солнце моё негасимое! Звезда моя, незатухающая вечно и бесконечно!

— Что, что!? — удивился Капрал. — Не понял.

— Да, я так, — о своём…

— Теперь понятно…

— Выпить у вас чего-либо не найдётся, случайно? — спросил я, совершенно не рассчитывая на положительный ответ.

— Найдётся, Ваше Превосходительство!

— О, как!? И что же вы припасли? Надеюсь, — спирт?

— Конечно же. Только спирт! — вздрогнул Капрал. — Именно он и только он способен после кровавого боя облегчить душу воина, обременённую тяжким грехом смертоубийства!

— Однако! Как хорошо сказано! Истина из ваших уст произнесена на все времена! — восхитился я. — А вы, оказывается, — пацифист. Приятно встретить брата по духу. В Бога веруете?

— Только из-за веры в него я и уцелел в этом сражении! И только на него одного уповаю!

— Ну и подбитый танк конечно же сыграл свою немаловажную роль, — грустно усмехнулся я.

— Танк был вовремя дарован мне Богом!

— Ах, ну да…

— Слава ему, всемогущему и всё видящему!

— Слава!

— Слава!

— Наливайте же, мой друг!

Капрал быстро достал из заплечного походного ранца небольшую фляжку. Мы выпили, одновременно крякнули, зажмурились и запили искомую жидкость тягучим томатным соком, непонятно каким образом присутствующим на ристалище.

— А это откуда? Можно сказать, — нектар! Из каких неведомых далей возникла эта волшебная субстанция? — недоумённо поинтересовался я. — Обожаю томатный сок! Он всегда просветляет мой уставший разум и дарует силы почти немощному и истощённому от странностей судьбы, организму.

— Господин Полковник, если честно говорить, был определённый запас в передвижной кухне. Ну, я и умыкнул оттуда одну упаковку этого превосходного сока.

— Понятно… Запас жопу не ломит, а конфискованный запас перед кровавой битвой, тем более.

— Ах, как хорошо, однако, сказано, Ваше Превосходительство! Как тонко подмечено!

— Вот так! Бывает, что иногда выдаю я нечто гениальное, — ухмыльнулся я. — Наливайте ещё!

— Да, да…

— Капрал, вы кого-нибудь любите?

— Конечно, Господин Полковник! Есть у меня такая классная девчонка! Слава Богу, не блондинка! — вдруг почему-то сурово произнёс парень, поморщился и насупился.

— Шатенка?

— Нет, брюнетка. Жгучая, — тяжело вздохнул воин. — Была раньше одна блондинка… Не дай Бог! Дура и сука, полная жажды наживы, изменница и предательница! Вы уж извините меня за грубые выражения, Ваше Превосходительство! Ненавижу!

— Я вас очень сильно понимаю… — я тоже вздохнул. — Была и у меня как-то блондинка. Изменяла нещадно, и в конце концов бросила. Случается… А та дама, что у вас ныне? Красивая?

— Симпатичная… Но фигура великолепная! Лодыжки у неё!!!

— С некоторых пор я тоже, люблю брюнеток, особенно с хорошими фигурами и с лодыжками, — усмехнулся я. — Но Бог с ними, с бабами. Пока, конечно. Не о том говорим! Так вот… Если мы с вами уцелеем, то обещаю вас представить к офицерскому званию. Собственно, мы уже вполне успешно уцелели. Почти все вокруг, вроде бы, безнадёжно и навсегда мертвы.

— Увы, увы, Ваше Превосходительство…

— Считайте, что вы уже офицер! Соответствующий рапорт я подготовлю чуть позже. Нам бы добраться до командиров наших потаённых, до их бункеров, поглощённых скалами, как поглощает бездна женского лона наши жаждущие и трепещущие языки, ну и, конечно же, — взволнованные и настигнутые жуткой эрекцией, члены!

— Боже, как образно сказано, господин Полковник! Как хорошо и чувственно произнесено! Вы поэт!

— Нет. Увы… Но бывает так, что иногда просто рождаются оригинальные и образные мысли в сокровенных глубинах моей трепетной и мятущейся души, знаете ли, — усмехнулся я.

— Как я вас понимаю…

— Господин Лейтенант! Теперь вы будете моим помощником, соратником и адъютантом!

— Премного благодарен, Ваше Превосходительство!

— Так, так, так… Как же нам быть и жить дальше? Куда двигаться по зыбкой и неуютной дороге бытия?

— На восток, господин Полковник, вон к тем горам!

— Да я не о том, а совсем о другом… — я поморщился, задумчиво и тяжело посмотрел в небо, которое вакхически и бестолково меняло краски, и мрачно произнёс. — Суть не в женщинах. Суть в нас самих!

— Э, э, э… Это вы к чему, Ваше Превосходительство!?

— К тому самому, — я встал и решительно произнёс. — А, вообще-то, радость бытия всё-таки заключается прежде всего в женщинах! От них, сук, никуда не возможно деться! Они владеют нашими сердцами, как мы, якобы, владеем нашими яйцами! На самом деле ими владеют бабы!

— Ваше Превосходительство! Как тонко подмечено! — с какой-то тайной тоской произнёс Лейтенант. — Эх, видимо вы очень сильно влюблены, если в такой напряжённой и кровавой обстановке думаете только о женщине. Я вам искренне завидую.

— Да… Что есть, то есть, — вздохнул я. — Ну, что же. Пойдём по полю брани к тем потаённым и загадочным местам, в которых жаждем избавленья и отдохновенья!

— Господин Полковник!? Вы — гений!

— Возможно, возможно… — снова тяжело вздохнул я. — Скоро я стану Генералом! Была бы только рядом умная, влиятельная и влюблённая женщина! А главное, любимая! Ничего более не нужно мне! Без настоящей любви, мой юный друг, жизнь не стоит и самого ломанного гроша! Запомните навеки этот основополагающий постулат!

— Господин Полковник! Согласен полностью. Однако…

— Да, я вас понял… Что-то я несколько зациклился на любовной теме. Пора переходить на другие.

— Ничего, ничего, господин Полковник, дай Бог каждому зациклиться именно на ней! Я вам искренне завидую!

— Эх, Лейтенант, держитесь рядом со мною, и всё у вас в жизни склеится и получится! — усмехнулся я.

— Да, Господин Полковник! Я навеки с вами!

— Ну, века проходят, — улыбнулся я, и устало выдал ряд довольно банальных истин. — А мы — всего лишь тлен, шелуха и пыль на кратком отрезке бытия. Увы, мой друг, увы… Всё когда-нибудь заканчивается в этом суетном мире. Увы, увы, увы…

— Да, — печально вторил мне Лейтенант. — Всё суета и тлен…

— Ну, что же, — двигаемся на восток!

— Так точно, Ваше Превосходительство!

Кивком головы я указал своему свежеиспечённому Адъютанту на пулемёт. Сей предмет тихо и грустно лежал, лишённый сил, на обожжённой земле. Без патронов он напоминал мне усталого и разочарованного в жизни плейбоя, которого вдруг внезапно настигла импотенция. Но ничего, ничего! Была бы основа, а к ней всё приложится! Патроны мы как-нибудь и где-нибудь найдём. Потенцию восстановим. Будем жить и не тужить!