Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса (сборник)

Можно было не сомневаться в том, что именно этим путем и сбежал датор, даже если бы на полу коридора не обнаружились рассыпанные мелкие драгоценные украшения.

Подобрав несколько бусин, я заметил на них знак принцессы Гелиума и, прижав их к губам, бешено помчался по извилистому коридору, что полого спускался к нижним галереям дворца.

Очень скоро я добрался до того помещения, где еще недавно властвовал Солан. Его тело лежало на прежнем месте, и вокруг не было никаких признаков того, что кто-то побывал здесь после моего ухода, но я знал: кое-кто сюда все же приходил – Турид, чернокожий датор, вместе с Деей Торис.

Я замер в растерянности, потому что из помещения было несколько выходов. Неизвестно, какой поведет меня в нужную сторону. Я попытался вспомнить все повороты и направления, которые перечислял Турид в разговоре с Соланом, и наконец медленно, как сквозь густой туман, в памяти всплыли слова перворожденного: «Через вон ту дверь я выхожу в коридор, миную три поперечных прохода справа от меня, потом поворачиваю в четвертый справа, дохожу до места, где соединяются три коридора; там я снова поворачиваю направо, держась поближе к левой стене, чтобы не провалиться в яму. В тупике будет винтовая лестница, и по ней я пойду вниз, а не вверх; далее мне нужно пройти по коридору, который там всего один».

Я вспомнил и то, на какую именно дверь показывал Турид.

Мне не понадобилось много времени, чтобы отправиться неведомой дорогой, и я махнул рукой на предосторожности, хотя ловушки могли подстерегать меня за каждым углом.

Бо́льшая часть коридоров хорошо освещалась, однако в некоторых из них было темно, как в погребе. На отрезке пути, где следовало держаться левой стены, чтобы не провалиться, мрак оказался абсолютно беспросветным, и я едва не рухнул вниз, прежде чем осознал близость опасности. Узкий выступ шириной не более ступни шел вдоль стены над краем ямы, готовой поглотить путника при первом же неосторожном шаге. Но мне удалось благополучно миновать этот участок, а дальше идти было нетрудно благодаря слабому освещению; и в конце последнего коридора внезапно блеснул яркий дневной свет – я вышел на равнину, покрытую снегом и льдом.

Моя одежда (вернее, почти полное ее отсутствие) соответствовала тепличной атмосфере Кадабры, так что крепкие объятия арктического холода едва ли можно было назвать приятными. А что хуже всего, долго на открытом воздухе я бы не продержался. Мороз убил бы меня прежде, чем я смог бы догнать Турида и Дею Торис.

То, что меня остановила сама могучая природа, перед которой человек порой бессилен, представлялось мне жестоким поворотом судьбы, и я попятился назад, в теплый тоннель, чувствуя себя беспомощным, как никогда.

Я не мог продолжать погоню, поскольку у меня не было снаряжения, да и не хотелось погибать напрасно. Стоило немного задержаться и поискать иной, более надежный способ достичь цели, чтобы добраться до Деи Торис в боеспособном состоянии.

Едва я вернулся в тоннель, как наступил на клочок меха, лежавший на полу у стены. В темноте я не мог понять, откуда он взялся, и, ощупав все вокруг, убедился, что мех торчит из-под какой-то закрытой двери.

Распахнув ее, я оказался на пороге небольшой комнаты. По стенам здесь была развешена одежда желтокожих, в которой они появлялись за пределами городской стены.

Поскольку помещение находилось у выхода из тоннеля, нетрудно было догадаться, что это специальная гардеробная, которой пользовались вельможи, покидая жаркий город. Турид прекрасно об этом знал и наверняка остановился здесь, чтобы одеться самому и одеть Дею Торис перед тем, как очутиться среди арктических льдов.

В спешке он уронил кое-какие вещи на пол; предательский мех упал у порога и выдал мне расположение гардеробной, чего Турид, конечно, хотел бы в последнюю очередь.

Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы облачиться в шубу из орлука и надеть тяжелые, отделанные мехом ботинки, – такая обувь является весьма существенной частью гардероба для того, кто хочет идти к цели, не сгибаясь под ударами ледяных ветров бледной северной земли.

Я снова вышел из зева тоннеля, чтобы найти свежие следы Турида и Деи Торис на недавно выпавшем снегу. Наконец-то передо мной стояла легкая задача, потому что я больше не сомневался в выборе направления и мне не угрожала тьма или удары кинжалом из-за угла.

Дорога шла по засыпанному снегом ущелью в сторону гряды невысоких холмов. За ними она ныряла вниз, в другую расселину, а четверть мили спустя опять поднималась на перевал к каменистому гребню.

Я прекрасно видел следы тех, кто двигался впереди меня, потому что Дея Торис постоянно сопротивлялась и чернокожему приходилось практически волочить ее. В снегу отпечатались лишь подошвы его ботинок, кое-где он проваливался очень глубоко; я понимал, что Турид вынужден был иногда нести принцессу, и весьма живо воображал, как она отчаянно борется с ним на каждом шагу.

Когда я обогнул выступ сбоку от вершины холма, моим глазам предстала картина, которая заставила мое сердце заколотиться в два раза быстрее. В небольшой впадине между этим холмом и соседним, перед входом в большую пещеру, стояли четыре человека, а рядом с ними на сверкающем снегу лежал челнок, явно только что выведенный из тайного укрытия.

Эти четверо были Дея Торис, Файдор, Турид и Матаи Шанг. Мужчины о чем-то жарко спорили – Отец фернов явно угрожал, а чернокожий огрызался, продолжая заниматься делом; он готовил судно к полету.

Я осторожно пополз в их сторону, стараясь подобраться как можно ближе, прежде чем меня заметят. В эту минуту мужчины наконец достигли компромисса, потому что они вместе, с помощью Файдор, потащили сопротивлявшуюся Дею Торис на палубу.

Там они связали ее, и мужчины снова спустились на землю, чтобы завершить подготовку к отлету. Файдор же ушла в маленькую каюту на палубе судна.

Между нами оставалось около четверти мили, когда Матаи Шанг меня обнаружил. Он схватил Турида за плечо и развернул в мою сторону, ну а я был полностью на виду… И я в тот же миг распрямился и с безумной скоростью помчался к челноку.

Те двое взялись за пропеллер, спеша закончить работу, – его явно снимали на какое-то время, возможно для ремонта.

Они справились с ним еще до того, как я одолел половину разделявшего нас расстояния, и тут же бросились к трапу.

Турид первым прыгнул на него и с ловкостью обезьяны взлетел на палубу, где одно прикосновение к кнопке накопителя энергии тронуло судно с места; оно стало подниматься вверх, хотя далеко не с такой скоростью, какая присуща кораблю в отличном состоянии.

Мне оставалось пробежать еще несколько сотен ярдов, и я понимал, что беглецы ускользают.