Игорь Винокуров - Ужас. Иллюстрированное повествование о нечистой силе

Рассказывает участковый:

— Сижу я за столом и глазам своим не верю. Летит подставка из-под сковородки, и прямо по портрету — шлёп. Затрещали стёкла. Роман [16] Отец Юры, Роман Леонтьевич. берёт её, отнёс на кухню. Через несколько минут она опять летит. Прошло немного времени — ведро с водой прилетело из кухни и стукнулось о стену. Вода разлилась. То валенки прилетят, то пластинки, то пузырьки разные. И летят они в основном оттуда, где сидит Юра, хотя он к ним даже не притрагивается. Стемнело. Включили свет. Поговорили немного, слышу скрип. Глядь, пробка в счётчике выворачивается. Свет погас. Пробка улетела и с силой стукнулась где-то. Зажгли керосиновую лампу, поставили на стол. Через минуту свист вьюги и словно кто-то дунул. Лампа погасла. Лежит на столе коробок спичек и вдруг сам открывается. Зажигаются спички и горящие, словно свечки, выстраиваются на полу.

Однажды Юра исчез сам. Сидел рядом на диване и вдруг исчез. Всё обыскали — нет нигде. Нашли на чердаке:

— Почему ты здесь?

— Меня затащили.

— Кто?

— Не знаю.

Зашли в дом — опять исчез. Оказалось, решил убежать. Догнали, а четверо здоровых мужчин остановить, справиться с ним не сумели. Справились с ним, лишь когда кто-то прочёл «Отче наш». Почему и куда бежал, объяснить Юра не мог.

Опять пошли записки: «Уберите Юрку, иначе замучаю». Решили увезти Юру в Середино-Буду, к старшему брату. И опять, только заговорили об этом, записка: «Что, Юрку в Буду хотите отправить, знаю, догоню и там. Только вот в Брянске не знаю, где искать». И добавлено: «Моя сила действует за 50 километров, всё видит и всё может».

Решили обратиться к помощи церкви. Но и тут записка: «Что, в церковь поедете? Лучше б о Юрке позаботились, пока не поздно, а то убью и дом спалю. Хотела это сделать, да Юрка увидел». Катька добавила, что попа она не боится.

Тогда задумали пригласить в дом местное начальство. Катька узнала и об этой задумке, написала: «Что, Роман, и начальство пригласил? Да я их выгоню. Роман, помни, до конца Юркиного срока 9 часов осталось. А завтра утром ты его уже не увезёшь, потому что ноги у него не пойдут. Если хочешь, то только вечером. Вообще-то, как сам знаешь. Думай, Роман, 9 часов осталось. Катька». И стал Роман Леонтьевич думать.

Решили вызвать из Брянска зятя Сергея, чтобы забрал Юру, а заодно и своих детей Сашу с Олей. Тут же записка: «Тонь, [17] Антонина Степановна, мать Юры. я знаю, ты дала телеграмму Сергею, чтобы приехали. Я их переверну при первом же повороте».

Сергей приехал с женой на своей белой «Волге». Решили уезжать вечером. Перед выездом мать Юры окропила «Волгу» святой водой. Дети при этом были в машине. И тут по ней пошли удары, да такие, что боялись, как бы не перевернулась. Отложили выезд до утра.

Утром не нашли ключей от машины, использовали запасные. Уехали. Антонина Степановна вошла в дом — ключи от машины из печки летят, вслед записка. Катька сообщает, что ключи она спрятала, что детей зря отправили — в больнице теперь они…

И тут в доме появилось письмо без почтовых печатей, написанное знакомым почерком дочери Антонины Степановны, жены Сергея. В письме сообщалось, что под Навлей они попали в аварию: у Саши сломана рука, у Оли повреждены лоб и переносица. Они в больнице.

Позвонили в Навлю: да, была авария. Всё правда. В машине — белой «Волге» — ехали муж с женой и двумя детьми. У мальчика сломана рука, у девочки разбиты лоб и переносица. Но фамилия пострадавших другая!

Как оказалось впоследствии, Сергей подъехал к Навле несколько позже той белой «Волги»…

До Брянска доехали благополучно. Но и там нечистая сила, похоже, достала бедного Юру. Наврала, как всегда: за пределы 50 километров её возможности распространяются…

Но история имела продолжение. Об этом я узнал из сообщения ТАСС. Оказывается, летом 1991 года в Подывотье побывали брянский экстрасенс Игорь Сенчилин и корреспондент ТАСС Леонид Свердлов. Когда зашли в дом Юры, упала записка: «Сенчилин, зайди ко мне, поговорим по душам». В процессе такого душевного общения посредством записок получили совет сходить к той женщине, что якобы напустила на Сашу всё это. Но по указанному адресу в доме никого не застали. Когда вернулись, нашли Юру в сильном возбуждении: глаза бегают, косится на печку и шепчет:

— Вот она, лицо круглое, красное, сейчас вон на кровать села!

Решили замерить в доме радиационный фон. В основном норма, но у печи, где Юре виделось лицо, дозиметр дважды засвистел, цифры понеслись с бешеной скоростью. Остановились в пределах 500 микрорентген! Повторили замер — всё то же самое…

Летом 1990 года многие десятки людей стали жертвами до того им неизвестной и малоприятной напасти: на их коже вдруг возникли странные изображения. И что любопытно — почти во всех известных мне случаях жертвами оказались исключительно женщины…

Если к этому добавить и более ранние случаи, то вырисовывается такая картина. Форма изображений — самая разная. Тут и рисунки неведомых листьев с зубчиками и прожилками, как бы еловых веток, различных геометрических фигур (квадраты, треугольники), стилизованных цифр и каких-то каббалистических знаков, стрел, трёх порхающих по кругу бабочек, человечка с антенной на голове, а над ней — испускающего лучи солнца, буквы W, ковша, различных изогнутых и прямых линий и так далее, и тому подобное.

Возраст пострадавших — от подросткового до пенсионного. Места появления меток — руки, ноги, спина (обычно правая лопатка). Цвет меток — красный, ярко-красный, ярко-розовый, оранжевый, цвета солнечного ожога. В отдельных случаях появлялись метки белого цвета, в других — они со временем белели или тускнели. Время жизни меток — от нескольких часов до десятков лет. Иногда метка наносилась на кожу одного и того же человека повторно, с интервалом от нескольких недель до нескольких лет. Время появления меток — лето и осень. Обнажено тело или одето, в помещении человек или на открытом воздухе, солнце сияет или скрыто за облаками, жарко или прохладно — похоже, принципиального значения не имеет. Хотя наибольшее число меток, сообщают их владельцы, появилось у них 21 июня 1990 года.

Изображения поражают своей фотографической ясностью, чёткостью передачи рисунка на коже. Они словно нарисованы очень старательной детской рукой…

Метки, как правило, гладкие, нерельефные, несмываемые. В отдельных случаях контур изображений рисуется на коже глубокими вмятинами.

Иногда нанесение меток не было связано с изменением самочувствия. Но при этом возникали удивление и чувство тревоги, как почти всегда при встрече с непонятным. Иногда появляются боль, ощущение укола или укуса, невероятно чешется тело, на месте метки, бывает, наблюдаются ожоговые симптомы — воспаления, волдыри. Обычно ожоговые симптомы, если и проявляются, то в лёгкой форме.