Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 7

Воспользовавшись передышкой, Камейн поднялся на ноги и, размахивая над головой молотом, побежал к синергику. Он надеялся, что успеет спасти Алор, но опоздал на какие-то секунды. Биомашина нанесла блондинке сокрушительный удар в голову, заставив опустить руки, а затем пробила грудную клетку, вырвав сердца.

Спасая синергика, Малак расстреляла по Камейну оставшиеся в обойме патроны, но смогла лишь ранить его в плечо.

Кровь из груди Алор хлестала фонтаном, заливая биомашину, сжимавшую в руке тело игрового клона. Пару секунд сознание Алор оставалось в теле клона, затем жизнь оставила оболочку.

Камейн видел, как блондинка падает на колени. Припорошенный снегом лед вокруг нее розовеет от крови.

– Обернись! – закричала Малак синергику, не зная, как еще помочь биомашине.

Молот Камейна описал в воздухе дугу и опустился на залитого кровью убийцу Алор. От удара синергика сплющило, казалось, вдвое, но Камейн не собирался останавливаться. Он крушил биомашину до тех пор, пока от нее не осталось месиво из механизмов и синтетической плоти. Затем вспомнил о Малак, обернулся, но девушки не было там, откуда она вела стрельбу минуту назад.

Расстреляв имевшиеся патроны, она бросилась к Эбису, пытаясь сдвинуть неподъемную тушу, чтобы добраться до магнитного ружья. Рядом продолжали кататься по льду Шамс и электрический пес. Малак планировала уничтожить выстрелом из ружья железного пса, после чего Шамс должна была сразиться с Камейном, но последний разделался с синергиком слишком быстро, и, когда Малак наконец-то добралась до ружья, стрелять ей пришлось в хиляка с накачанными руками и огромным молотом, с которого все еще капали жидкости расплющенного синергика.

Разбираться в настройках магнитного ружья не было времени, поэтому Малак просто прицелилась и выстрелила в ближайшего противника. Импульс преобразовал молот Камейна, превратив в ливень смертоносных осколков. Если бы он додумался выбросить молот чуть раньше, то, возможно, смог бы уцелеть, разделавшись с Малак голыми руками, но так его собственное оружие выступило на стороне противника, преобразованное выстрелом из магнитного ружья. Стальной ливень превратил в кровавое месиво среднюю часть туловища Камейна. Уцелели плечи, левая рука, ноги и голова, рухнув в общую кучу бесформенной массой искалеченной плоти.

Информационная система магнитного ружья пиликнула, предупреждая Малак, что зарядов больше нет, а энергия для минимального по мощности выстрела сможет восстановиться в течение следующего часа. Отбросив ставшее бесполезным оружие, она сняла с пояса мертвого толстяка гравитационную дубинку и атаковала электрического пса, успев ударить его трижды, прежде чем он отмахнулся от нее лапой, отбросив к стене. От удара мир вздрогнул и погрузился во мрак. На обледеневшей поверхности стены, там, где с ней соприкоснулся череп, остался кровавый след.

Шамс видела, как медленно оседает Малак. Жива девушка или нет, не имело значения. Главное, что сейчас она была выведена из игры, а это значит, что помощи больше ждать неоткуда. Оставалось надеяться только на себя. Шамс попыталась дотянуться до связки гранат на поясе, но не смогла, да и не было от них пользы, разве что взорвать себя вместе с электрическим псом, но это означало бы провал миссии. Кто доставит тележку с инвентарем к главным воротам, когда их откроет Думах? Значит… «Что же мне делать, черт возьми?» – лихорадочно соображала Шамс, стараясь не замечать лязгающие перед лицом железные зубы пса.

Взгляд зацепился за наномеч якудзы, который он выронил перед смертью. Это оружие давно стало легендой, и о нем слышали все, кто имел отношение к игровым площадкам. Разработчики «Голода» сделали хитрый ход, ограничив возможность использования наномечей представителями кланов якудза. Никто другой не мог получить это грозное оружие ближнего боя. Но и внутри кланов не все было так просто. Меч считался личным оружием и детонировал, если оказывался в руке чужака. Обычно взрыв был несильным – он отрывал глупцу руку. Разработчики пошли на этот ход, чтобы заставлять игроков тратить время и деньги, добывая себе личное оружие, а не получать его в схватках, которые, как правило, в подобных случаях редко бывают честными. Все это служило ореолом забытых традиций, окутывавших кланы якудза до того, как произошло обрушение игровой площадки.

– Плохая это идея, – проворчала Шамс, протягивая левую руку к наномечу.

Она не знала, как быстро произойдет взрыв, но надеялась, что у нее будет одна-две секунды, чтобы поразить эклектического пса. Рукой, разумеется, придется пожертвовать. «Что ж, рука лучше, чем лицо», – безрадостно подумала Шамс, схватила наномеч и вонзила острие псу под ребра, успев потянуть вверх, чтобы наверняка разрушить важные для нормального функционирования системы, после чего последовал взрыв. Боль обожгла левую руку… Вернее, не руку, а уже обрубок, заканчивавшийся чуть ниже локтя, из которого хлестала кровь. Попадая в открытую рану электрического пса, увеличенную взрывом, кровь вызывала множественные замыкания, в результате чего внутренние механизмы машины раскалялись докрасна.

С трудом переводя дыхание, Шамс просунула в пышущую жаром полость обрубок руки, надеясь, что это остановит кровотечение. Новая боль вспыхнула россыпью звезд. Шамс закричала, здоровой рукой пытаясь сбросить с себя электрического пса. Сейчас его вес показался намного меньше, чем прежде. Боль активировала скрытые возможности организма, придавая сил. Шамс отшвырнула обездвиженную груду железа в сторону и тихо заскулила.

– Как же больно! – прошептала она, но плотно стиснутые зубы скрипели громче.

Встав на четвереньки, она на трех конечностях поползла к Малак, надеясь, что девушка не погибла. Боль от искалеченной левой руки волнами поднималась к плечу, скапливалась там, а затем взрывалась, прокатываясь по всему телу, достигая даже пальцев на ногах. Обычно в таких ситуациях тела игровых клонов блокировали боль, но фильтры, установленные Думахом на жидкий чип, кажется, заблокировали эту способность. Реальность была смазанной. Шамс чувствовала, что балансирует на грани обморока, каким-то чудом заставляя себя оставаться в сознании.

– Эй! Очнись! Слышишь! – захрипела она, добравшись до Малак.

Девушка медленно открыла глаза. Шамс шумно выдохнула. Лицо ее было бледным. По лбу катились крупные капли пота. Глаза налиты кровью.

– Что случилось? – испугалась Малак, затем вспомнила сражение и улыбнулась, понимая, что если они обе живы, значит победа осталась за ними. – Ты все-таки прикончила железного пса! – она заметила уродливый обрубок, в который превратилась левая рука Шамс, и громко ахнула. – Очень больно?