Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 6

– Да и о какой культуре вообще идет речь? – заявят купленные клириками аналитики, готовые плясать под любую дудку, лишь бы попасть в центр внимания.

Их основной критикой современного мира станут жестокие игровые площадки, владельцы которых зарабатывают колоссальные суммы единиц Влияния, приобщая к своему «прогнившему миру» – ключевая фраза будущей критики – все больше и больше «молодых и перспективных жизней, которые тратят время, предаваясь насилию и пророку, в то время как могли бы приносить пользу обществу в это трудное для Размерности время» – еще одна тирада, которую обязуют продажных аналитиков запомнить наизусть и вставлять ее везде, где только можно. Хотя вскоре, в силу отключения нейронных сетей, слово «Размерность» в тираде будет заменено на «жилые комплексы», что, по мнению клириков, будет служить напоминанием о временах до наступления Великого ледника, когда мир только начинал возрождаться после затяжной, длившейся не один век Третьей мировой войны.

Тогда люди, вернувшись на материки, начали строить Размерность. Появились первые нейронные сети – настолько примитивные, что сравнивать их с нынешними не имеет смысла, – а гигантские жилые комплексы, вспоровшие океанские глади, правили возрождающимся миром. Именно в те времена Galeus longirostris и начал становиться центральной фигурой в жизни мира. Клирики считали, что напоминать современным жителям о тех временах – это хороший ход, способный пробудить в них ностальгию, а в случае с коренными жителями Galeus longirostris еще и гордость.

– Мы возродим то, что было нами забыто! – будут кричать продажные аналитики, подавая людям отказ от нейронного мира и возвращение к устаревшим, изжившим себя ценностям как единственную панацею от тупикового пути развития, коим они назовут нейронные сети.

В действительности главной бедой будут не сети, а неспособность Иерархии создать новые генераторы, чтобы обеспечить энергией развивающийся мир. Проблему могли бы решить независимые разработчики, но это могло пошатнуть абсолютную власть клириков, что, по их мнению, было неприемлемо.

– У разработчиков уже был шанс показать, на что они способны. И что? Кто-нибудь из них предложил миру реальный проект по замене единственно актуальных генераторов холода, созданных Иерархией? Нет! Так что не надо обвинять клириков, что они душат независимые разработки – Иерархия готова поддержать любые исследования. Но в действительности достойных предложений попросту нет! – будут кричать продажные аналитики, игнорируя факты и убедительные доводы реальных разработчиков, столкнувшихся с запретами клириков. Впрочем, ученых, которые стоят хоть что-то в современном мире, будут приглашать только вначале – потом пачками начнут поднимать истории коростных и глупых разработчиков, которые называли себя столпами науки, но в действительности были третьесортными неудачниками.

Что до главных претензий несогласной с пропагандистской точкой зрения общественности касательно запрета клириками изучения тонких граней временных мембран, наделавших больше века назад столько шума, что эхо продолжало звенеть и по сей день, то здесь аналитики будут вначале отмалчиваться, а потом, не вдаваясь в объяснения причин, заявят, что Иерархия была вынуждена закрыть исследования по причинам безопасности.

– Вы хотите спасти мир или разрушить его, вызывав новый апокалипсис? – станут надрываться аналитики, и вошедшая в раж общественность, совершенно не разбираясь в вопросе, поддержит их. – Наука должна служить миру, как это было в прошлом. А что мы видим сейчас? Человек стал заложником технологий, рабом поставленных на конвейер открытий…

Согласно переданной Демиру реконструкции предполагаемых событий, пропаганда начинает приближаться к абсурду, но к тому времени общественность должна была мало что понимать. Давление на оставшихся в меньшинстве несогласных усилится – аналитики, убедив общественность, что отключение нейронных сетей станет новым расцветом для мира, превратят несогласных в изгоев, тормозящих «неизбежное развитие мира, после того, как человечество избавится от технологического рабства, вернувшись к своим истокам». Так что от несогласных будут требовать либо молчать, принимая перемены, либо переселяться в Квазар, превращенный пропагандой к тому времени в понимании жителей Размерности в рассадник содомитов, коррупционеров и террористов, возглавляемых преступной организацией «Мункара и Накира».

«Надеюсь, мои дети не увидят подобного», – думал Демир, приближаясь к нейронному войду, устроенному в принадлежащем ему квартале. Вспоминать нейронную реконструкцию возможного отключения нейронных сетей не хотелось, но мысли об этом не покидали его с того дня, как он просмотрел ее. Конечно, в действительности все может произойти совершенно иначе, но… Будучи бизнесменом, Демир привык учитывать все возможные варианты развития событий, и то, что подсказывал ему опыт, было далеко от радужных видений будущего.

Оставив транспорт недалеко от границ квартала, Демир активировал нейронные экзоскелеты Окса и Лиора, чтобы они могли самостоятельно следовать за ним. По зашифрованному каналу он передал сигнал на приемник, перенаправивший его в нейронный войд, дав охранявшим квартал синергикам команду выдвигаться навстречу, потому что экзоскелеты представителей агентства «Ксанет» перестанут работать сразу, как только окажутся вне зоны действия нейронных сетей. Впрочем, помощь синергиков не потребовалась – как только Окс и Лиор оказались в радиусе нейронного войда, Сарс, блокировавший работу их жидких чипов, утратил полученный над ними контроль, позволив очнуться.

– Ух ты! – сказал Окс, недовольно уставившись на друга и компаньона. – Никогда еще не зависал настолько…

– Это не из-за меня! – сказал Лиор, растерянно оглядываясь, пытаясь сообразить, где находится.

– Вы в моем квартале, который я создал в качестве временного убежища для своего сына, – пояснил Демир.

Лиор никогда не был здесь прежде, зато Окс хорошо помнил, как забирал из игрового филиала «Фив» Джаво, сына Демира. Тогда он отвел мальчишку в этот квартал, решив, что никогда бы не стал запирать своего ребенка в подобной серой неприглядности. Пусть даже на кону будет стоять желание не допустить активации сверхспособностей, выжигающих остальные чувства и восприятия. Лучше уж спрятать человека в Квазаре, где, как считают ученые, нейропатия находится в дремлющем состоянии…

– Как мы оказались здесь? – спросил Лиор, стараясь не замечать окружавшие картины распада несущих конструкций, скрытые в обычное время нейронными образами.

В мире света и энергии, коим являлась КвазаРазмерность, люди привыкли, что все должно сиять, переливаясь тысячами бликов, радуя глаз. Подпространство казалось кристально чистым и пластичным, как мечты ребенка, а Размерность… Материальный мир, разумеется, обладал рядом своих недостатков, но мало кто думал о том, как выглядят жилые комплексы, если отключить нейронные сети. Конечно, время от времени случались сбои, но жители относились к этому как к дурному сну, который забывается спустя пару дней. Да и клирики не позволяли культивировать страхи и опасения, не желая выставлять напоказ недостатки Размерности, которую люди постоянно сравнивали с Квазаром, где власть Иерархии была минимальной, если не сказать, что вообще отсутствовала.