Майкл Салливан - Полый мир

— Я как можно скорее отведу тебя на встречу с Полом. Скажи, когда будешь готов.

— А что потом?

— Надо думать, тебя представят Большому совету. У них будет море вопросов. Потом, наверное, тебя покажут всему обществу, и ты тут же станешь знаменитостью. Всех в Полом мире просто унесёт, когда они о тебе узнают.

С местным сленгом Эллис ещё не был знаком, но если под «унесёт» имелось в виду «будут рады», он сильно сомневался. Пока что его существование вызвало хоть какую-то симпатию только у Пакса.

— Я так понимаю, Вина при знакомстве со мной не «унесло».

— Вин… — Пакс задумчиво сощурился.

— Привык быть самым особенным?

— Да.

Эллис бросил взгляд через плечо. Фальшсолнце полностью поднялось над горизонтом и заполнило долину чистым ярким светом, напомнившим Эллису об осени. Может, здесь и сезоны года есть?

— А потом я вернусь сюда?

— Пол наверняка пригласит тебя остаться в Вегенере.

— Где-где?

— Вегенер это, можно сказать, — главный город Полого мира. На Антарктической плите, Кергеленском микроконтиненте. У каждой плиты есть свой центр, многие даже больше Вегенера, но все отправляют в него своих представителей. Там работают самые талантливые мастера — в Полом мире, наверное, не сыщешь города красивее.

— По мне, так и здесь безумно красиво, — сказал Эллис, не отрывая взгляда от долины.

По тону разговора слышалось, что он станет последним. Может, Эллис и в самом деле видел то, чего не замечали другие. Какой сегодня Пакс тихий, какой у него мягкий тон — смущённый, даже пристыженный. А его слова, что он восхищается Эллисом, — откровенные, как в беседе на смертном ложе. Даже если Пакс отказывался признать правду, Эллис понимал, что они больше никогда не увидятся. Пора было прощаться.

У него в груди что-то сжалось, а дыхание перехватило от нашедшей печали, словно от фиброза. Пакс да Альва — вот и все его друзья в этом незнакомом новом мире, и одна мысль о разлуке с ними была невыносима. Хотя как иронично: всего пару дней назад Эллис бросил целый мир, практически не подумав о тех, кого оставил в прошлом. Он пожертвовал Пегги и Уорреном в надежде обыграть судьбу. Хотя тогда ещё не знал, что принесёт будущее, — по крайней мере, так Эллис себя утешал. Пока что здесь никто не проявлял к нему особого радушия, кроме Пакса. И вчерашняя встреча со смертью не прошла бесследно: Эллис чувствовал, что это связало их вместе.

Наконец, имела место и обычная паранойя. Он боялся за жизнь Пакса.

— Ты сказал, что незнаком с ним, так?

— С Полом? Нет. Я же посредник, я никогда не входил в Совет и не…

— Я имел в виду Гео-24.

— А-а… нет. Хотя может быть. Я встречался с одним геомантом на Дне Чудес.

— Когда?

— Наверное, год назад.

— И как прошла встреча?

— Даже не помню. Я просто, как все, обрадовался, что смогу познакомиться с настоящим геомантом. Они же так редко появляются на людях. Мы, наверное, всего пару минут разговаривали. Так, ничего серьёзного. Я, наверное, спрашивал типичные глупости: «Каково это, быть геомантом?» Что-нибудь вроде того.

— Тебе не кажется странным, что как раз год назад Гео-24 тебя изучал? — спросил Эллис. — И то, что Глас должен был связаться с тобой, если Гео умрёт, и больше ни с кем?

— Я согласен, странно, только ведь это сущая бессмыслица, а что толку мучать себя безумными вопросами, если на них всё равно никто не ответит?

Квартет в парке закончил выступление и стал собираться. Тем временем к лужайкам стягивались новые игроки с мячами, а к обширному пруду — любители игрушечных яхт.

— Я смогу тебя навещать, верно? — обернулся Эллис.

Пакс подошёл, взял его за руку и нежно сжал.

— Наверное… не надо. Так для всех будет лучше.

— Почему?

— Просто… просто так будет лучше.

— Из-за Вина?

Пакс отвёл взгляд.

— Ты не спал всю ночь из-за бессонницы или потому что вы обо мне говорили?

Пакс отпустил его.

— О тебе говорили.

— Всё дуется на меня?

— Дело вовсе не в этом.

— А в чём тогда?

— Вин думает, что ты оказываешь плохое влияние.

— Ну ещё бы.

Эллис разозлился — причём явно слишком. Конечно, он считал Вина заносчивым франтом и не желал терять единственного настоящего друга по вине такого гада. Но Эллису хотелось прямо взять и врезать ему — да посильнее. Откуда вдруг такие чувства? Скажи Уоррен, что они не могут больше видеться, потому что Марция против, Эллис принял бы это куда спокойнее. Встань она между ними, он бы и не подумал её ударить, а ведь они с Уорреном больше сорока лет дружили. Впрочем, Марция была крохотной блондинкой с большими голубыми глазами, и бить её — всё равно, что бить ребёнка. С другой стороны, Вин — напыщенный, самодовольный шут, не дающий покоя молодой… молодому…

— Нам пора к Полу, — сказал Пакс. — Я принесу твой рюкзак. — И ободряюще улыбнулся — очевидно, через силу.

Когда Пакс вернулся, в комнату отдыха через другую дверь вошёл Вин и застыл как вкопанный. Маски на нём не было, лишь тот же костюм из восемнадцатого века. И теперь было очевидно, что они с Паксом — близнецы. Эллис переводил взгляд с одного на другого, «зависнув», как компьютер, которому поручили найти самое большое число в мире или точное значение «Пи». Надень Вин шляпу-котелок…

— Почему Эллис Роджерс до сих здесь?

Пакс пересёк комнату и потянул Эллиса в сторону.

Возможно, посредник боялся, что он пристрелит Вина. Такая мысль Эллиса посетила. Наказания за убийство здесь, похоже, нет, а в оправдание можно заявить, что таким его воспитало прошлое. Пакс потянул настойчивее, всучил Эллису рюкзак и достал свой айпорт. С уже знакомым треском и шипением в воздухе появилась дыра. За ней виднелся круглый пруд в окружении деревьев, лужаек и каменных дорожек.

— Пожалуйста, — с испугом взмолился Пакс и указал жестом на портал.

Эллис взглянул на посредника, удивившись страху в его голосе. Может, не один Эллис замечал скрытое от других? Ему стало стыдно.

В воздухе мерцал портал — окно в другую реальность — и ждал, когда он сделает шаг, но Эллис снова видел перед собой пластиковые ящики, очередное средство побега в чужой мир. Он вздохнул и шагнул вперёд.

Первым делом Эллис услышал фонтан, бивший из центра пруда на высоту пятиэтажного дома. Прошли десятки тысяч лет с тех пор, как люди выбрались из первобытного леса, но их так заворожил плеск воды, что они принесли журчащие ручьи вместе с собой в город. Было что-то умиротворяющее в этом звуке, нашедшем место глубоко в разуме человека. Как тикающие часы усыпляют щенков, так и фонтаны заменяют людям недостающее биение материнского сердца.

После Эллис заметил и самих людей. В Полом мире он ещё не бывал в обществе, только наблюдал с балкона за парком. Прохожие вокруг собирались компаниями или спешили по своим делам, но — пока что — не обращали на Эллиса внимания. По какой-то детской логике он и сам на других не смотрел, будто надеялся стать невидимкой. Впрочем, он и так знал их в лицо — одно на всех.