Мишель Кондер - Неукротимая пленница

– Милая моя, я постараюсь, чтобы тебе было хорошо. – Заким протянул руку и убрал с ее лба влажные прядки волос. – Фарах, раздвинь ноги для меня.

Мягко разведя ее колени в стороны, Заким прилег промеж ее бедер. Она была такой сочной, что кончик его плоти тут же оказался внутри ее. Фарах приподнялась навстречу, и Заким замер на месте.

– Не торопись, сердце мое, я не хочу причинить тебе боль.

Он почувствовал, как она вся напряглась, и склонился над ней, чтобы поцеловать ее сладкие губы. Когда Заким понял, что Фарах поглощена его поцелуями, он скользнул в нее чуть глубже и стиснул зубы. Он сдерживался из последних сил, и это было настоящей пыткой.

– Сердце мое, любовь моя, расслабься немного, чтобы я мог войти в тебя.

Его кожа лоснилась от пота, и Закиму стоило огромных усилий не проникнуть в нее одним сильным, яростным рывком.

– Заким…

Фарах снова приподнялась, и Заким сдался.

– Прости, любовь моя, но мне придется…

Он скользнул глубже и услышал, как Фарах охнула. Заким замер, ожидая, что она оттолкнет его, но вместо этого она начала поглаживать его плечи, спину и потянулась к его ягодицам.

Заким отодвинулся слегка, а потом сделал еще один толчок. Фарах была горячей, влажной и такой мягкой и такой чувствительной к его ласкам.

– Как ты? Тебе больно?

– Нет, я… У меня такое ощущение, что ты наполняешь меня собой.

– Это так, сердце мое. – Заким проник в нее еще глубже. – Я заполню тебя собой без остатка.

Фарах простонала его имя, и в нем проснулось что-то первобытное. Заким попытался разобраться, что это, но Фарах приподнялась, стараясь поймать его ритм. Он отбросил все мысли и сосредоточился только на близости со своей женой.

Вскоре он почувствовал, как задрожало ее тело и как его накрыла волна невообразимого блаженства. Удовольствие было настолько острым, что Заким потерял контроль над собой и отдался потоку наслаждения, который уносил их обоих на неизведанные прежде вершины.

Зак долгое время лежал, уставившись в потолок. Рядом спала Фарах, и Зак мысленно задавался вопросом, переживал ли он в жизни что-нибудь подобное этой близости. Ему казалось нелепым думать о таких вещах в постели с женщиной. В этой ситуации уместней испытывать удовлетворение и удовольствие. Но полноту? Счастье? Собственнический инстинкт?

Заким повернулся на бок и заправил шелковую прядь Фарах ей за ухо. Она вздохнула и прижалась к нему еще ближе. Он почесал грудь и почувствовал себя слишком уставшим, чтобы думать, не говоря уже о том, чтобы анализировать свои чувства. Да и какой от этого толк? Случилось то, что случилось. Фарах была его женой, и он лишил себя пути назад.

Фарах заморгала от солнечного света, щедро лившегося в комнату через распахнутые окна. С улицы доносился шум машин. Фарах подумала, что ей давно следовало подняться, а потом вспомнила все произошедшее ночью и залилась румянцем. Она не знала, ужасаться ли ей или радоваться, но ей никогда в жизни не доводилось испытывать подобного наслаждения.

Фарах закрыла глаза, вспомнив каждый свой вздох, стон и крик. Потом она вспомнила, как касалась темных кудрей, покрывавших живот Закима… Она тогда не владела собой и сейчас не представляла, как показаться ему на глаза. Для женщины, которая заявляла, что не хочет замуж, она оказала слишком слабое сопротивление.

«Вообще-то, – сказал ей внутренний голос, – ты не сопротивлялась».

Просто великолепно, ничего не скажешь.

Фарах приняла душ и вымыла волосы. Выключив фен, она поняла, что ей нечего надеть. Фарах услышала шум в соседней комнате и оглянулась в поисках какой-нибудь одежды. На стуле у стены лежало ее свадебное платье, но ей показалось глупым снова облачаться в него. Потом Фарах заметила красную футболку с рисунком парящей в воздухе птицы. Футболка пахла Закимом, и Фарах сделала глубокий вдох, отчего по ее телу прошла приятная дрожь. Было ли приемлемым так скоро снова думать о близости с ним?

Решительно настроившись не превращаться в одну из тех покорных женщин, которые жили только для того, чтобы прислуживать своим мужьям, Фарах поправила волосы и открыла дверь спальни в надежде, что на этот раз на Закиме будет больше одежды, чем раньше.

К сожалению, ее ожидания не оправдались, и она тяжело вздохнула. Ее муж стоял спиной к ней с ножом в руках и что-то нарезал. Из одежды на нем были только джинсы с заниженной талией. Уловив запах кофе и бекона, Фарах услышала, как у нее в желудке громко заурчало. Заким обернулся, окинул ее взглядом с головы до ног и громко выругался, поднеся палец ко рту.

– О нет, ты порезался? – увидев кровь, поспешила к нему Фарах. – Нужно подставить палец под проточную воду, чтобы посмотреть, насколько глубокий порез.

– Он неглубокий.

Фарах внимательно осмотрела рану и нахмурилась:

– У тебя есть пластырь?

– Понятия не имею, – ответил Заким. – Тебе не кажется странным, что каждый раз при встрече с тобой я начинаю истекать кровью?

– Такое случилось только однажды, – возмутилась Фарах. – И вряд ли за это стоит возлагать вину на меня.

– А что тут удивляться, если ты зашла сюда в одной футболке? Твои чары – более действенное оружие, чем тот чертов меч. – Заким снова окинул ее взглядом. – Пожалуйста, скажи мне, что на тебе под футболкой, по крайней мере, трусики.

– Ты разорвал их, – покраснела Фарах.

Зак застыл, и она поняла, что он тоже вспоминает тот миг, когда упал на колени перед ней и сорвал с нее кружевное белье.

– Припоминаю, – пробормотал Заким и привлек ее к себе. – Как ты себя чувствуешь?

Смущенной. Растерянной. Распутной…

– Хорошо, – хрипло ответила она, не зная, как полагается вести себя после близости с мужчиной, который к тому же до сих пор оставался для нее чужим.

– Ничего не болит? Я был не таким уж нежным, как обещал вначале.

Фарах почувствовала, как ее щеки заливаются румянцем, и ей не понравилось, что Заким так легко подрывает ее самообладание, а сам остается хладнокровным.

– Я в порядке, – соврала она. Если Заким был равнодушен к ней, она тоже постарается успокоиться.

Фарах хотела выбраться из его объятий и попросить кофе, но руки Закима скользнули вверх по ее телу и обхватили ее груди.

– Зак? – взволнованно посмотрела на мужа Фарах.

Он провел пальцами по ее набухшим соскам.

– А здесь? Здесь я ласкал тебя слишком грубо?

Он знал, что это не так. И понимал, что прямо сейчас она настолько возбуждена, что у нее подкашиваются ноги.

– Я… Я… А как твой порез на пальце?

Заким приподнял ее, усадив на стол, раздвинул ее ноги и положил их себе на бедра.

– Мой палец сейчас заботит меня меньше всего. – Он расстегнул молнию на джинсах и посмотрел на манящие губы Фарах. – Есть кое-что более важное.