Мишель Кондер - Неукротимая пленница

Фарах с вожделением посмотрела на его возбужденную плоть и, облизав губы, потянулась к ней и сделала то, о чем мечтала с того момента, когда почувствовала ее прикосновение к своему телу. Фарах взяла мужское естество Закима в руку и услышала, как он застонал, ухватившись за стол по обеим сторонам ее бедер. Она позабыла о всяком смущении и неловкости и провела несколько раз рукой по его твердой и гладкой плоти. Ей понравилось смотреть, как Заким полностью расслабляется от ее ласк.

– Жестче, – хрипло выдохнул он и запрокинул голову.

– Вот так? – Ее ласки стали более усердными.

– О да, именно так, – потемневшими глазами посмотрел на нее Заким.

Без лишних раздумий Фарах наклонилась и обхватила губами кончик его упругой плоти. Заким глухо застонал и положил руки ей на затылок. Она ощутила на языке вкус его жаркого тела и почувствовала, как увлажнилось ее лоно.

– Хватит. – Зак заставил Фарах поднять голову и, стянув с нее футболку, наклонил ее и прильнул к губам. Затем он раздвинул ей ноги, и его пальцы скользнули к ее разгоряченной сердцевине.

– Ты готова принять меня, любовь моя, – со стоном сказал он, подхватил ее на руки и унес в спальню.

Некоторое время спустя Фарах, влажная от пота и со спутанными волосами, лежала на кровати, придавленная тяжестью тела Закима.

– Фарах, черт побери… – Он провел рукой по волосам и поднялся с нее. – Я хотел, по крайней мере, для начала накормить тебя. – Ее желудок снова тихо заурчал. – Прости, сердце мое.

– Все в порядке. Это было…

– Хорошо?

– Да.

– Потрясающе хорошо?

– Да, – вздохнула она. – А секс всегда такой?

– Это называется заниматься любовью, и нет, это не всегда так прекрасно.

Заниматься любовью?

– Заким? – Она поморщила нос, уловив запах сгоревшей пищи.

– М-м-м? – Зак ласково погладил ее по спине.

– Ты выключил плиту?

– Черт подери. – Заким вскочил с кровати и выбежал из комнаты.

Фарах схватила футболку, надела ее и поспешила за ним. Когда она вбежала на кухню, то увидела мужа с дымящей сковородкой в руках.

– Надеюсь, ты любишь хорошо прожаренное мясо, – посмотрел на нее Заким, и Фарах громко рассмеялась.

Позже они наконец сели завтракать. Заким не отводил взгляд от Фарах, которая сидела у окна и, не выпуская из рук чашечку кофе, задумчиво смотрела на безмятежные голубые воды залива Таламанка. Мысли Зака были такими же спокойными. Беспокойство, которое мучило его на протяжении нескольких недель, странным образом улеглось. Неужели благодаря этой женщине?

Этот вопрос привел его в некоторое замешательство, потому что Зак понятия не имел, что Фарах чувствует по отношению к нему.

– Милая моя, мне кажется, тебя что-то беспокоит.

Она посмотрела на него и слабо улыбнулась:

– Просто я думала о том, что мы совсем не знаем друг друга.

– Ну, вообще-то знаем, – лениво протянул он. – Но ты сейчас не об этом.

– Нет. – Ее улыбка стала натянутой.

– Ладно. Что ж, я знаю, что ты пьешь кофе со сливками, а ты знаешь, что я предпочитаю кофе без сливок. Что еще тебе хотелось бы выяснить?

– Понятия не имею, – скорчила гримасу Фарах. – Что ты любишь есть на завтрак?

– Бекон, – ответил он, кивнув в сторону почерневшей сковородки. – А ты?

Фарах рассмеялась, и Заким воспринял это как маленькую победу.

– Яйца с сумахом, хлеб с хумусом, йогурт и финики.

– Любимый цвет?

– Их слишком много, чтобы остановиться на каком-то одном. У тебя?

Заким посмотрел на волосы Фарах:

– Каштановый.

Она в ответ мило зарделась.

– Чем любишь заниматься в свободное время?

– Обожаю возиться с моторами. А ты?

– Я люблю читать.

Зак улыбнулся, почувствовав, что Фарах стала чуть более раскованной.

– Видишь? Наш брак работает.

– Как насчет любви?

Заким застыл, а его сердце гулко забилось. Неужели она собирается сказать, что для нее важна любовь и что она не любит его?

– А что любовь? – нахмурился он.

– Твоя мать сказала, что ты всегда хотел жениться по любви.

– Моя мать слишком много говорит. Лучше скажи мне, как ты научилась так хорошо владеть мечом.

Смена темы была слишком очевидной, но Фарах не стала возражать, потому что разговор о любви был для нее почему-то таким же неудобным, как и для Закима.

– Как твоя рука? – спросила Фарах. – Я заметила шрам. Прости, что поранила тебя.

– Это был всего лишь небольшой порез, но, должен признать, я тебя недооценил. Ты очень хорошо дерешься.

– Вряд ли.

Заким потянулся к ней и слегка ущипнул за нос.

– Это был комплимент. Так что натолкнуло тебя на мысль научиться владеть мечом?

Заким снова увидел промелькнувшую в ее глазах ранимость и беззащитность и почти пожалел, что начал этот разговор. Потом она пожала плечами, как будто это не имело никакого значения, но Заким понял, что все как раз наоборот.

– Когда умерла мать и мой неродившийся брат, отец пришел в отчаяние, и я ничем не могла ему помочь, как ни старалась. Однажды на рынке я увидела мальчишек, которые дрались на мечах. Это заставило меня возненавидеть себя за собственную слабость, и я попросилась к ним в компанию.

– Странно, что твой отец позволил этому случиться.

– Он не знал, – печально улыбнулась Фарах. – Долгое время он как будто отсутствовал в моей жизни. Я помнила, как отец мечтал о сыне, и хотела впечатлить его. Поэтому я усиленно занималась и приняла участие в турнире, который проводится в нашей деревне один раз в году. И я почти победила.

– Не сомневаюсь. Твой отец был впечатлен?

– Правильнее сказать «шокирован». – Фарах отвернулась, стараясь не вспоминать, как сильно ругал ее отец тогда и какой беспомощной она почувствовала себя. – Иногда казалось, что бы я ни делала, это было… – Ей показалось, что она обнажена гораздо больше, чем несколько часов назад в объятиях Зака.

– Недостаточно хорошо? – закончил за нее предложение принц. – Не надо так удивляться, любовь моя. Твой отец не единственный, чья любовь была слишком слабой, он просто боялся ее показать. – Выражение его лица стало мрачным. – Мой отец из того же теста.

Фарах понимала, что Заким прав. Раньше она всегда считала, что виновата сама, что это с ней что-то неладно.

– Ты хочешь сказать, что у тебя тоже не было доверительных отношений с отцом?

– Это мягко сказано, – резко рассмеялся Заким. – Его любимчиком всегда был Надир, а я считался своего рода запасным вариантом, и для общения со мной у него почти никогда не было времени.

Фарах услышала в его словах боль.

– И ты никогда не обижался на брата? – Она сама время от времени испытывала вину за свою обиду на не успевшего родиться брата, потому что считала, что ее собственная смерть вряд ли так сильно огорчила бы отца.