Андрей Лавригин - Осколки Прошлого

Сколько времени прошло? Секунда, месяц, год? Я не знал...

Я очнулся внезапно.

Пещеру заливал ровный белый свет. В воздухе кружил мелкий черный пепел, который рябил черными точками перед глазами. Я помахал перед глазами в тщетной попытке от него избавиться.

Уши словно ватой набили, сквозь которую я приглушенно слышал непонятный резкий шум, похожий на скрежет пилы. Я, слабо понимая, что происходит, попробовал подняться с холодного камня. Ноги подгибались и держали слабо, пришлось опереться на ближайший камень, чтобы просто продолжить стоять.

В дальнем конце пещеры спиной ко мне стояла Лилиана. Стояла сгорбившись, будто разом постарела на пятьсот лет. Волосы на ее спине посверкивали частой проседью. Боже мой... Что же произошло?!

Мой ошарашенный разум, категорически не хотел давать ответов. Я помахал рукой перед глазами, чтобы избавится от черной пыли, заполонившей воздух. Без толку.

Я сделал неуверенный шаг вперед... Нога уткнулась во что-то мягкое, и я опустил взгляд. На холодном полу пещеры неподвижно лежал Стив. Его открытые глаза стеклянным немигающим взглядом смотрели в потолок.

И выражение его неестественно спокойного лица было знакомым. Знакомым до резкого укола в сердце. Я уже видел такое...

- Стив... - с какой-то мягкой надеждой позвал его я, - Ты в порядке?

Он не ответил. Его взгляд застыл навсегда.

Сзади вдруг раздался пронзительный скрип - под ногу Лилианы попал очередной мелкий камушек. Она направлялась ко мне.

Ее лицо, теперь прорезанное морщинами, было неподвижным. Оно застыло маской, вырубленной в сером граните. Не замечая меня, она подошла к Стиву, присела к нему и прикрыла ему веки.

- Аномалия расширяется, - апатично прошептала она, обращаясь к неподвижному Стиву.

Резкий, визгливый шум вдруг на мгновение прекратился. Сменился сдавленными всхлипами. И я понял, что все это время, надежно спрятанный за камнями, плакал Артур.

Лилиана отреагировала на этот звук все в той же манере робота. Не выражая никаких эмоций, она встала и направилась к плачущему Артуру. Ее походка стала немного вихлять, и я только сейчас заметил, что сила внутри нее тает. Словно кто-то невидимый капля за каплей выпивает из нее жизненные соки.

Все еще слабо соображая, я на негнущихся ногах последовал за ней.

На стенах пещеры, прямо на моих глазах, медленно нарастали белесые гроздья. Тех самых псевдокристаллов. Иногда, прямо из воздуха, из разных точек, по ним били видимые мне темно-серые разряды энергии. И в точке попадания, эти наросты чернели, а затем выбрасывали в воздух крошечный сгусток темной пыли, который быстро распадался на отдельные песчинки. И вскоре, ведомые природными потоками пси-энергии, они начинали хаотично кружиться, танцевать в белом свете под сводами пещеры.

А вокруг, в псиэфире, то тут, то там появлялись черные разрывы. Они множились, потом вроде бы зарастали на секунду, но неизменно появлялись вновь. Их становилось все больше и больше.

Мне не было страшно. Все мои чувства будто стер кто-то. После буйного шторма, океан обычно впадает в спокойное забытье.

Лилиана же подошла к Артуру. Черная пыль облепила его особенно густо.

Лелиана не моргнула и глазом, но налетел легкий порыв ветра и сдул с ее сына, всю темную муть. Артур увидел мать, и вдруг успокоившись, неумело пролепетал:

- Ма-ма...

Лелиана не отреагировала внешне, но я видел, как в ее мозгу вдруг резко ускорился обмен энергией. Секунду просто простояв, она быстро осмотрелась, а затем решительно сорвала со стены кусок белых наростов - спор или личинок псиазов - и сжала их в ладонях.

Со слабым удивлением, я вдруг понял, что кружащая вокруг меня пыль никак не влияет на мое тело. Силы Лилианы таяли с каждой секундой, я видел, как несладко ей приходилось. Я же не ощущал ровным счетом ничего. Моя энергия, как и всегда, не давая даже ауры, была надежно заперта внутри.

Я не знал, что делала Лилиана эти полминуты. Я совершено безучастно наблюдал, как ее энергия катастрофически таяла, и гораздо, гораздо быстрее, чем раньше. Она тратила колоссальные силы, опустошала все резервы. Сжигала себя изнутри.

Между ее зажатых ладоней разгоралось светло-серое сияние.

И когда она их раскрыла, на них лежал готовый пси-кристалл.

Это было совершенно невероятно. Невозможно. Но я уже видимо физически не мог испытывать никаких эмоций.

Лилиана покачнулась... И упала прямо рядом с сыном. Я не успел никак среагировать, а она уже действовала. Слабеющими руками, она вытащили из-под своей туники какой-то кулон. Раскрыла его - на пол просыпался синий песок и выпал крошечный, свернутый в рулон кусочек папируса. Она зубами оторвала крышку, порезав себе губы и даже не заметив того, а затем прикрепила к истерзанному кулону кристалл. Одно усилие и она спаяла их вместе в единое целое.

Ребенок вдруг снова заплакал. И это был не испуганный рев, как раньше. Нет, это был горький, просящий плач. Мольба. То, что в Лилиане было для меня тайной за семью печатями, он прекрасно чувствовал.

Лилиана вдруг отчего-то дернулась, окончательно повалилась на спину и еле слышно зарычала, кусая себе губы. Показалась кровь. Одна рука вдруг, скрючившись в подобие орлиной лапы, напряженно потянулась к сыну, а другая пыталась ее остановить. С меня, наконец, сошло мое бездеятельное оцепенение, и я, было дернулся к ней на помощь, опустился рядом с ней на колени... Но она уже справилась с собой. Снова не обратив на меня никакого внимания.

Аккуратно двигая трясущимися от слабости руками, она одела на шею маленькому Артуру кулон с кристаллом, затем поцеловала его в лоб и на секунду отстранилась. Малыш расплакался пуще прежнего, по щекам ручьями потекли слезы, и он потянул свои маленькие ручки к матери.

- Прости... Тебя обязательно найдут... - еле слышно прошептала Лилиана, касаясь своего сына, будто в последний раз.

А затем она прикрыла на миг глаза, и пси-эфир озарила светло-серая вспышка. Налетел поток воздуха, очищая воздух от псиазов... И малыш вдруг застыл. Превратился в неподвижную, будто из воска отлитую статую, замерев с протянутыми к матери ручками. Ни одна слеза так и не успела упасть с его подбородка.

Я стоял на коленях, ошарашенный, наблюдая эту картину, когда Лилиана снова откинулась на спину, и задела рукой мою ногу.

Она будто впервые за все это время меня заметила. Со слабым удивлением взглянула на меня.

- Что ты здесь делаешь?.. - прошептала Лилиана, - беги...

- Куда мне бежать?

Лицо Лилианы вдруг изменилось. Она дернулась ко мне, с яростным шипением схватила руку... И вцепившись в нее ногтями, разодрала до крови. Я вскрикнул, и не успел даже отшатнуться, когда Лилиана вцепилась мне в другую руку. Ее глаза пылали животной яростью.