Ирина Ванка - Секториум

— Я ж ее без хлеба съем, — канючил он, но, встретив мое равнодушие, стал раздражаться. — У меня башка не работает на голодный желудок! Я ж не могу как некоторые, на одних конфетах. Я мяса хочу!

Я устроилась на бордюре газона и еще раз задремала, чтобы не ругаться в первый день приезда в Америку. Миша бывал здесь много раз и съел тонну местных сосисок. Он испытывал чувство голода везде и всегда, даже в невесомости и на поверхности необитаемых планет. Только там он не был подвержен соблазну наброситься на «Макдональдс». Поворчав немного, он начал складывать сумки вокруг меня. Потом пропал, а когда вернулся, был уже добрым и вытирался салфеткой.

— Во, — сказал он, — Анджей катится. Я уж думал, мы здесь табором стоять будем.

К газону подрулила машина, открылась дверь. Миша все еще был обижен на меня за сосиску, поэтому все заднее сидение оказалось в моем распоряжении. В последний раз я мне представилась возможность заснуть, но чем ближе мы подъезжали к месту аварии, тем больше холодело на душе, тем чаще мы сверялись с картой.

— По радиомаяку сто двадцать километров отсюда, — сказал Миша.

— А в милях? — уточнил Андрей.

— Семьдесят пять… — Миша посмотрел на спидометр. — С такой скоростью через час будем у цели.

Мне тоже стало интересно поглядеть на американский спидометр. Ночь, темное шоссе, скорость… Если сейчас нам навстречу вылетит бензовоз, а Андрей чихнет за рулем, мы разделим участь родителей Джона Финча. Как его, такую малявку, выбросило в открытое окно без единого перелома и сотрясения, действительно чудо. Индер говорил, что он сильно обгорел и плакал сидя в канаве у гигантского костра, что бровью не повел, когда его крали инопланетяне. Он ничего не видел и не соображал от боли, а как только в лаборатории обезболили ожог, успокоился, притих и начал улыбаться всем подряд своей очаровательной улыбкой. Наши были уверены, что у ребенка психическая травма, а Джон просто улыбался, ничего не помнил и приводил в замешательство не только своими природными способностями, но и добродушием. Одно стало ясно сразу: в нашей компании появился новый необычный информал. Какая с него польза Секториуму, — большой вопрос, но то, что Джон Финч уже не жилец в социуме, понимал каждый.

Мы должны были узнать место аварии издалека по черному пятну на дороге. Вся ночь вокруг была одинаково черной. Машина прорубала себе туннель светом фар. Редкие встречные машины выскакивали из темноты, и, как в тайге, ни одного фонаря на километры.

— Будем ориентироваться на заправку, — рассуждал Миша. — От нее ровно полторы мили. Стоим не больше трех минут. Как только я найду маяк, сваливаем.

Андрей уже спал за рулем, когда на горизонте вспыхнул рекламный щит.

— Мотель! — воскликнул Миша, но пока Андрей просыпался, мотель с баром и заправкой пролетели мимо. — Остановимся там, заодно и поужинаем.

Черное пятно стало видно уже через милю. Машина влетела в колдобину прямо под знаком ограничения скорости. Словно на этом месте выгорело дорожное покрытие. В кювете валялся обрывок полицейского ограждения. Пятно «стекало» на поляну. Издали в темноте оно становилось похожим на пропасть. Смотреть на это зрелище без содрогания было невозможно. Андрей неуверенно притормозил у обочины. Только Мише было наплевать на все, кроме предстоящего ужина. Он открыл дипломат, достал антенну, стал напевать себе под нос глупую песенку. Андрей надел резиновые перчатки, взял кейс с «запеканкой» и обернулся ко мне:

— Сядь за руль, — попросил он. — Если заметишь встречные фары, поезжай вперед. Сможешь?

— Конечно, — ответил я, и перебралась на его место.

Из темноты не выплыл никто. Словно на несколько минут нас засосала черная дыра. Миша перестал петь, и стало тревожно.

— Что? — спросила я.

Он вышел и вернулся с мятой пивной банкой на магните.

— Маяк, — сказал он. — Рукой не бери, кинь в пакет.

Вернулся Андрей, и я с удовольствием уступила ему место водителя. В тот же пакет мы сложили куски фольги, оставшиеся от «запеканки», перчатки, и хотели сунуть все это в аннигиляционный патрон, но Миша передумал.

— Не здесь, — сказал он. — Поехали отсюда, поехали.

К мотелю мы подкатились молча.

— Фонит? — спросил Андрей, когда машина встала под фонарями.

— Еще бы…

— Черт, а я надеялся…

Командировка начиналась мрачно.

— Интересно, — спросил Миша, — полиции никогда не приходило в голову, побродить с дозиметром по местам катастроф? Просто так, ради любопытства?

Администратор гостиницы, молодой парень, вышел к нам нехотя. Похоже, мы его разбудили. Андрей запретил нам разговаривать между собой на каком бы то ни было языке, кроме чистого «американского», пока не получим ключи от номеров. Как будто по нашим физиономиям не все было ясно издалека.

— Что за колдобины на дороге? — спросил он молодого человека.

Администратор зевнул и взбодрился.

— Авария была, — ответил он удивленно, словно мы стали первыми клиентами, которые еще не знают, как бензовоз прикатал легковушку в полутора милях отсюда. Мы с Мишей поняли без перевода.

— Душ в номерах работает? — спросил Андрей.

Парень выдал нам ключи и указал на двор, где виднелась одноэтажная пристройка.

— Русские? — удивился он, рассматривая карточки.

— Что за авария? — продолжил расспрос Андрей.

Мы с Мишей удалились. Забросили в номер сумки, присели у порога. Миша закурил. Дозиметрический индикатор висел у него на браслете часов. Небо было чистым, прибор подмигивал лунным глазком.

— Что происходит? — спросила я. — Они же могут следить за нами прямо сейчас.

— Глупости.

— Почему? Они могли видеть, как шеф подобрал Джона. Они и теперь могут пасти нас.

— Они нас по туннелям пасут, — ответил Миша. — Успокойся.

Но я не успокоилась. Он стряхнул пепел и еще раз взглянул на дозиметр.

— Миш, давай зайдем под крышу, — просила я.

— Засветились бы уже… — упрямился Миша, — если бы пасли. Шеф бы позвонил. Расслабься. Этим козлам в голову не придет, что можно пользоваться самолетом, имея свою «кастрюлю». Удивительно, — добавил он громче, — что люди и «белые» умны по-разному, зато тупы однотипно. Как думаешь, «белым» тоже не достался приличный слэп?

Андрей услышал его речи издалека, загнал нас номер и запер на ключ.

— Здесь не принято курить на виду, — объяснил он, доставая сигарету.

— Выяснил что-нибудь? — спросил Миша.

— Похоже, на аварии была не портлендская полиция. Вся округа знает, что найдены два взрослых трупа. Полицейские должны были составить протокол, в котором нет сведений о Джоне. Еще мне удалось выяснить, что родственники ищут ребенка. Как поступим? Надо внести изменения в полицейские документы, раньше чем «белые» пошарят в сети. Надо внести их прямо в компьютер. Это возможно?