Ирина Ванка - Секториум

— Ты меня спрашиваешь? — удивился Имо, потому что Миша адресовал вопрос именно ему.

— А что ты сделал с моей памятью? — спросила я.

— То же, что первый раз, — объяснил Джон.

— А что он сделал с моей памятью в первый раз?

— Откатил время назад, до прошлой экспедиции. А что мы еще могли сделать? Приборы потеряли тебя.

— Какой еще экспедиции?

— Так, — дошло до Миши. — Я стер ей архив последних трех лет. Черт меня возьми! — выругался он, — чтоб я понял, как эта хреновина работает!

— Где Сириус? — повторила я.

— О! Полюбуйтесь, — указал на меня Миша, как на верное доказательство своей идеи. — Откуда ему здесь взяться?

— Знаешь, что, голубчик, может, я и лишилась памяти, но пока что не спятила!

Миша расхохотался.

— Сир дожидается тебя на Блазе. Пьет компот из лепестков розы!

— Ма, ты действительно не помнишь? — пришел ему на помощь Джон. — Мы же пришли сюда без него. Ты не помнишь, как мы вернулись на Землю? Как закрыли Секториум? Мы переехали на Блазу, ты нашла работу, и говорила на «сиги»?

— Вы сговорились меня разыграть? На каком «сиги»?

— Подожди, — Миша присел рядом со мной. — Почему мы вернулись к «белой планете», рассказывай?

— Откуда вернулись?

— Нет, так она не поверит. Ведите сюда доказательство… Только аккуратно.

Дети ушли за доказательством.

— Я запер ее, — объяснил Миша. — Ну, мало ли… Мы ж не знали, жива ли ты? И в каком виде… Девчонка извелась.

На пороге появилась возбужденная Ксюха.

— Ирина Александровна! — воскликнула она. — Это не Сириус! Это я, я привела вас сюда! Он использовал меня так же, как вас!

— Молчать! — прикрикнул на нее Миша.

— Не слушайте их! — кричала Ксю. — Это я во всем виновата! Я…

Ксюшу унесли на полуслове. Из коридора донеслись крики. Ни слова я не смогла разобрать, словно она изъяснялась на чужом языке. Потом все стихло за глухой занавеской.

— Выпущу, когда научишься себя вести! — крикнул Миша ей вслед и посмотрел на меня. — Совсем, паршивка, распоясалась. Ты как? Голова не кружится?

— Откуда она здесь?

— Прошло три года!

— Хорошо! Хоть десять лет! Где Сириус, я могу узнать?

— Опять двадцать пять, — вздохнул он, и сел за компьютер.

Я отправилась к Ксюше, но дети меня не пустили.

— Она плохо себя чувствует, — объяснил Джон и пошел к ней один.

— Космическая болезнь? — спросила я Имо.

— Космический стресс.

— Почему?

Он не ответил. Только встал у стены, поднял взгляд к потолку и замер. Имо больше не рисовал. Он не делал ничего, только смотрел в потолок и слушал Мишины бормотания за стеной.

Миша тоже переживал стресс, он пытался понять, что произошло, как он это сделал, и какие выводы из этого следуют? С выводами у Миши не клеилось.

— Я все знаю, — убеждал себя он. — Теперь я знаю все!

— Что? — спросила я.

— Я знаю, зачем он прислал Макаку! И зачем дал Макаке корабль, тоже знаю.

Макака присутствовал за стеной и не пропустил ни слова.

— Зачем? — спросила я.

Миша погрузился в компьютер.

— Имо, я действительно говорила на «сиги»?

Имо кивнул в ответ, и приложил к губам палец, чтобы я вела себя тише.

— Это не «парус времени», — бормотал Миша. — Это не просто «парус», а нечто покруче… Это самое настоящее оружие будущего. Будущего, до которого мы не доживем. И сиги не доживут… Ха-ха! Самое совершенное оружие, которое фроны изобрели для войны с себе подобными! Ай да Мишкин! — приговаривал он. — Ай да сукин сын! Вот зачем он подсунул корабль. Предчувствовал, гад. А! — заметил он меня у порога. — Ты думаешь, это прогулочная яхта? Ничего похожего. Это именно то, что нам, землянам, именно сейчас… именно позарез. Я понял. Эта фиговина способна стирать планетарные макрослэпы к этой самой матери. Смотри сюда. Знаешь, как?.. — я смотрела, что-то плавало перед глазами в поле экрана: то ли шар, то ли космический корабль. — Берешь на борт своих, — объяснил Миша, — всех, кого жалко…. Подходишь к Земле и даешь разгон полный назад, такой, чтобы планетарная матрица вывернулась наизнанку. Точно говорю, все гиперузлы развяжутся. Планета будет стерильной, «белой»… Не веришь? — он обернулся, чтобы видеть мою реакцию. — Считай, гонку на «Марсионе» я тебе проиграл. Тебя, мать, спас «стакан». Пошла бы на моей «кастрюле» — хана…

— Что?…

— Чай бы пила из лепестков розы, — сказал он и отвернулся к компьютеру. Я больше не представляла для него интереса в качестве собеседника. Отныне Миша общался лишь сам с собой. — Ладно, Земля, — рассуждал он. — Черт знает, что можно устроить в Галактике с этой бомбочкой. Это надо же… кто бы подумал?

Я не заметила, как Имо тихонько склонился к моему уху.

— Где его выбросить? — спросил он, прижимая рукой медальон.

— Пульт? — удивилась я.

— Мишкина где выбросить? — уточнил Имо. — На Земле? На Блазе?

Я взяла его за пуговицу жилета и отвела от арки.

— Значит, я говорила на «сиги»?

— Свободно, — ответил человек, который никогда меня не обманывал.

— Скажи, с Землей ничего не случилось за то время, что вы прочистили мне мозги?

— Ничего.

— Почему же мы оказались на Блазе?

— Контора закрылась.

— Почему?

— Все ушли на Блазу.

— Почему ушли на Блазу?

— Потому что закрылась контора.

— Сынок, поклянись, что все, что здесь происходит, мне не снится. — Имо горько усмехнулся в ответ. — Никогда, слышишь меня? Никогда больше не пускай на корабль ни землян, ни сигов. Особенно Мишу. Поклянись, что не сделаешь этого даже перед страхом Вселенской катастрофы! — Имо убедительно кивнул. — А теперь рассказывай, что с Сиром?

— Спроси у него, — сказал Имо, указывая на бормочущего Мишу. — Спроси… — повторил он и ушел.

— Миша! — решительно спросила я. — Мы с Сириусом уходили на «белую планету» вдвоем. Я хочу знать, что он вернулся и с ним все в порядке.

— А… Ты про эту планету… — очнулся он.

— Ты его еще куда-то отправил?

— Отправил, — признался он. — На разведку отправил… На тот свет. Поглядеть, вдруг там на самом деле есть рай?

— Не поняла.

Миша сконфузился.

— Ирка, ну ты знаешь, у меня выбор был небогатый: либо ты, либо он. Так вот, ты мне нравишься больше.

— Опять не поняла.

Миша оторвался от компьютера, почесал затылок.

— Видишь ли, — произнес он виновато, — я подумал, если рай действительно существует, значит, он уже не вернется.

— Не вернется?

— А если вернется, то, клянусь, в следующий раз он отправится искать ад.