Е Войскунский - Экипаж Меконга

- Так вы разрешите нам посмотреть опись?

Директор извлек из шкафа зеленую папку, перелистал ее.

- Вот. Только дальше этой страницы попрошу не читать.

Привалов и Николай с изумлением прочли, что труп диверсанта и его снаряжение были найдены в августе прошлого года в окрестностях Дербента кандидатом технических наук Н.И.Опрятиным.

- Всюду этот Опрятин, - негромко проговорил Николай.

- Что-то я слышал насчет его дербентского приключения, - заметил Привалов. - Ну, дальше.

В описи за номером 14 значилась металлическая пластинка с вырезанными буквами "AMDG" и ниже и мельче - "JdM". Вес пластинки - 430 граммов. Размеры...

- Те самые, - сказал Николай взволнованно. - Я хорошо помню. Это "ключ тайны", Борис Иванович. Никаких сомнений.

Затем им пришлось повторить рассказ о ящичках приехавшему следователю черноглазому молодому человеку. Следователь слушал, записывал что-то в блокноте.

- Вы считаете, что кража совершена лицом, которое знало о возможной научной ценности ящичка? - спросил он.

Привалов пожал плечами:

- Во всяком случае, любопытно, что вор взял именно этот ящичек, хотя рядом висело золотое распятие.

- Кто, кроме вас, знает про ящички?

- Знают многие сотрудники нашего института. Знают некоторые ученые. Это солидные люди, все они вне подозрений.

- Безусловно, - согласился молодой человек. - Но все-таки, будьте любезны, назовите их.

Привалов назвал фамилии. Николай попросил записать еще и Опрятина и Бугрова Владимира.

- Кстати, они сейчас в Москве, - добавил он. - Опрятин, конечно, сам не похищал, а вот Бугров... Имею на него подозрение.

- Их адрес?

- Гостиница "Золотой колос", седьмой корпус.

Следователь поблагодарил инженеров и попросил не разглашать историю с кражей, "пока не будут выяснены ее мотивы".

Было уже довольно поздно, когда наши друзья вышли на улицу. Мела поземка. Мороз пощипывал уши.

В полупустом вагоне метро Привалов сказал:

- Вы в самом деле подозреваете Опрятина?

- Он знал об эскизах ящичков. Ну, а диверсанта он, оказывается, сам нашел... И, если он с Бенедиктовым работает над проблемой проницаемости, то, конечно, "ключ тайны" должен его здорово интересовать.

- "Ключ тайны"... Что бы это могло быть? - задумчиво сказал Привалов. Очевидно, очень важный документ.

- Может быть, описание установки?

- Не успел вам рассказать о встрече с вашим тезкой.

- С моим тезкой? - переспросил Николай. - А, с Опрятиным! Расскажите, Борис Иванович.

- Да что рассказывать? О ноже он ничего не знает. Отверг с негодованием. Когда встретились - сиял улыбкой, когда прощались - волком глядел. Скрытный человек...

Они шли по дорожке, протоптанной в снегу, к гостиничному городку. С одной стороны тянулись заборы, с другой - промтоварные ларьки и киоски. Где-то выла собака. Впереди сверкали освещенными окнами корпуса гостиниц.

"Ну и денек!" - подумал Николай. Только теперь он вспомнил, что не обедал сегодня.

- Пойду в столовую, Борис Иванович.

Проходя мимо седьмого корпуса, Николай вдруг остановился у подъезда.

"А что, если попробовать?.. - подумал он. - Вызвать его из номера, только чтоб Опрятин не знал... Сразу огорошить его вопросом, к стенке прижать..."

Он вошел в вестибюль и попросил дежурного администратора вызвать из сто тринадцатого номера гражданина Бугрова.

- Бугров? - сказал администратор и заглянул в пухлую книгу. - Выбыл Бугров. В шестнадцать двадцать. Опрятин и Бугров. Вызвали такси и уехали в аэропорт.

11. ВНИМАНИЮ ЧИТАТЕЛЯ ПРЕДЛАГАЮТСЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ ИЗ ИСТОРИИ РОДА МАТВЕЕВЫХ

Как прилежно стараюсь я вести рассказ, не

останавливаясь, и как плохо мне это удается! Но что же

делать! Люди и вещи перепутываются таким, досадным образом

в этой жизни и сами напрашиваются на ваше внимание. Примем

это спокойно, расскажем коротко, и мы скоро проникнем в

самую глубь тайны, обещаю вам!

У.Коллинз, "Лунный камень"

Свисток - как удар бича. Поезд послушно тронулся. Поплыл перрон мимо зеленых вагонов, и вместе с перроном стали уплывать столбы, киоски, Ритина подруга, машущая рукой, и Борис Иванович в новой коричневой кепке.

Прощай, Москва!

- Молодой человек, поднимитесь с подножки, - строго сказала толстая проводница.

Николай, в последний раз махнув рукой, поднялся и вслед за Ритой вошел в коридор вагона.

За окном все еще текли московские улицы, кварталы новых домов, магазины, троллейбусы. На переездах, за полосатыми, шлагбаумами, урча моторами, толпились автомобили.

- Давно я не ездил в поездах, - сказал Николай. - Дикая трата времени. Летать куда лучше.

- А я люблю поезда, - сказала Рита. - Хорошо спится в дороге. И читается. Люблю смотреть в окно.

- Тебе не жаль уезжать из Москвы?

Рита пожала плечами.

В соседнем купе шел громкий спор. Упитанный гражданин средних лет не пожелал уступить женщине нижнее место, мотивируя это тем, что заплатил за него деньги; соседи совестили его. Николай ввязался в спор и упрекнул гражданина в отсутствии гуманизма.

- Ты, оказывается, крупный общественник, - сказала Рига.

- Ничем его не прошибешь, - проворчал Николай. - Сидит с величественным видом в своей пижаме и ухом не ведет.

- Может быть, он начальство?

- Любое начальство, даже самое грозное, на девяносто процентов состоит из воды.

- Не только начальство. - Рита улыбнулась.

В Серпухове Николай выскочил на перрон. Ему очень хотелось купить чего-нибудь для Риты. Но в ларьке, кроме колбасы, консервов и печенья, похожего на круглые кусочки фанеры, ничего не оказалось. Николай нетерпеливо огляделся. Навстречу шла шустрая девчонка в белом халате и огромных валенках.

- Купите мороженое! - взывала она к пассажирам. - Мороженое кому?

- Мне! - не задумываясь, отозвался Николай.

Он вошел в купе и протянул Рите холодный дымящийся пакетик. Рита удивленно посмотрела, подбородок у нее задрожал от сдержанного смеха.

- Ну кто в такой мороз ест мороженое?

- Реклама велит есть мороженое круглый год.

- Ну и ешь его сам. Раз ты придерживаешься требований рекламы.

Николай молча развернул пакетик, откусил. Заныли зубы. Рита взглянула на его огорченное лицо, и глаза у нее стали мягкими и грустными. Она отвернулась и долго смотрела в окно. Там убегали березы - белые на белом снегу. На их голые ветки нанизывались клочья желтого дыма.

Быстро сгущались ранние зимние сумерки. Возникли и пролетели мимо небольшой поселок, замерзшая речушка и три темные фигуры с удочками над прорубями.

Николай проговорил негромко:

- Рита, ты хотела о чем-то мне рассказать.

- Да.

Мерно постукивали колеса на стыках рельс.

Николай ждал, рассеянно глядя в окно.

- Не знаю, с чего начать, - сказала наконец Рита. - Сложно все у меня... Я ни с кем еще не делилась... - Она тихонько вздохнула. - Ну, слушай. Ты вспомнил, как тогда, в детстве, у папы на столе лежали два металлических брусочка. Так вот. Расскажу все, что знаю о них...