Сергей Вольф - Где ты, Маленький Птиль

-- Я пока отключил его. Простите нас, этот аппарат сообщает нам, не делается ли чего плохого с нашим космолетом, пока он стоит внутри корабля Карпия. Мы с сыном были сегодня на нашем "Птиле" и, летя обратно, проделали один эксперимент. Для нас, землян, все это связано с птицами, и я прошу прощения за включение птиц в эту тему, так как вы -- птицы.

-- Не ожидал, -- сказал Палиф. Все, кроме моро, рассмеялись.

-- Особенно, геллы, -- продолжал папа. -- Я исходил из посылки, что за многие века развития некоторые различия, скажем так. в химии тела политоров и геллов закрепились.

-- Вполне допустимо, -- сказал Палиф.

-- Может быть, этим и объясняется разница реакций политоров и геллов на биополе машины.

-- Вот именно, -- сказал Палиф. -- Разница некоторых желез.

-- Еще находясь сегодня на "Птиле", я включил на нем наш поток биополя, правда, потом частично перекрытого, к счастью, стенками корабля Карпия. Когда мы быстро летим над Землей в воздушном пространстве, мы включаем этот мощный поток биополя, и птицы, чувствуя его, "сходят с курса" корабля, а раньше они часто гибли. Так вот, на этом сигнализаторе есть шкала, регистрирующая силу потока биополя. Мы с Митей включили его, отлетая на машине от Карпия; он показал небольшую дозу, и, пока мы отлетали, доза эта упала до ноля, а когда приблизились к Тарнфилу, летели по нему и подлетели метров на сто к квистории, стрелка шкалы была на максимуме, на пределе. Наше "поле" -- для птиц, и у вашей машины "поле" -- тоже в расчете на птиц... геллов...

-- И не есть ли это доказательство, что машина в квистории? -- спросил Палиф. -- Х-м, хотя теперь я почти в этом уверен, -- добавил он. -- Не знаю, что мне мешает сказать просто "да", может быть, сознание того, что геллы -давно не птицы, что наши птицы, возможно, биологически очень несхожи с вашими или несколько несхожи. Может быть, есть разница какая-то в типах наших аппаратур... Но тогда на что же в квистории реагирует эта ваша "штучка", если в этом здании только политоры и, кроме предполагаемой машины, нет миллиона маленьких птичек галли, чтобы был такой эффект?

-- А что, -- сказал папа, -- если политоры иные, чем геллы... но все же -- птицы для нашей "штучки"? Трэг, -- сказал он. -- Клуб технициума далеко от квистории?

-- Хорошая мысль, -- сказал Палиф, -- если моя догадка верна.

-- На другом конце города, далеко, -- сказал Трэг.

-- Отлично.

-- Наша штучка не очень чувствительна, скоро мы увидели на ней ноль, когда отлетели от космодрома. И полную реакцию -- возле квистории. В квистории тьма политоров, и если это реакция на них, как все же на птиц, это можно проверить сегодня в клубе, где не будет геллов.

-- Толково, -- сказал Палиф.

-- Когда я слушаю этого мальчика и его папу, я иногда думаю о тех, верующих в Чистый Разум, которые говорят, что когда-нибудь он пришлет нам своего гонца, чтобы избавить нас от раздоров, -- и Пилли добавила: -- Обожаю высокие идеи и высокие слова!

-- Захватите с собой эту штучку, ладно? -- сказал Трэг.

-- Она всегда со мной, -- сказал папа, а Палиф добавил:

-- Вы меня взволновали.

Закончился обед. Орик спросил у папы, можно ли, сохраняя огромную предосторожность, сделать так, чтобы этой ночью моро переночевали у нас или ему забрать их к себе?

-- У нас это абсолютно удобно, -- сказал папа.

-- Пусть они отдохнут сейчас, -- сказал Орик и добавил моро, что если они устали, то могут отдохнуть, и показал им на третий этаж. Поклонившись, оба моро вышли.

Ушли Палиф и Трэг, долго благодаря Пилли за обед.

-- Мы, я надеюсь, увидимся? -- сказал мне и папе Палиф, -- Я был рад узнать вас.

Мы сказали, что тоже очень рады.

-- В семь вечера я залечу за вами, -- сказал нам Трэг. Когда они ушли, Орик снова набрал какой-то номер.

-- Уль Ки-ол? -- сказал он. -- Долгой жизни. Это ваш ученик, Орик. Я слышал, что вас собираются попросить выделить несколько учеников для показательных выступлений в клубе технициума. Да? Я-то не могу. А земляне очень хотели посмотреть. Благодарю вас. Кого вы пошлете, чтобы это было сильным впечатлением? Отлично. Кланяюсь вам.

11

Вечером Трэг залетел за нами, и мы отправились в их клуб. Орик улетел в квисторию; он сказал, что моро пусть спят, Пилли тоже останется.

-- Почему-у? -- спросил я.

Пилли раз десять повторила одну и ту же фразу, но перевода я не слышал, наверное, "плеер" "думал", наконец все стало ясно -- он "искал" аналогию и нашел: "Любопытному на днях прищемили нос в дверях". Н-да, это был класс!

Мы с папой и Трэгом полетели на другой конец Гарнфила; волнуясь, я подумал, что скоро мы будем в клубе, не так уж удобно мне будет говорить с Латором, если он позвонит, и тут -- хвала небу! -- он и позвонил. Он радостно прокричал, что все в порядке, он привез нам целебных корней.

-- А птичка-то как?! -- заорал я, хотя и так все было ясно.

-- Ой, она улетела. Быстро-быстро. Не поймал!

-- Ну, ладно, -- сказал я, смеясь. -- А за корни -- огромное спасибо, не знаю, как сегодня, но вскоре повидаемся, да?

-- Да, -- сказал Латор. -- Я, мы были бы рады.

Во время этого разговора (я видел) папа был напряжен дико, даже когда, улыбаясь, понял, что все в порядке. Свободной от руля рукой он обнял меня, лицо его светилось.

-- Молодец, Митька, "молоток"! Ну, будем надеяться!

Все в голове и в душе у меня перекрутилось, какие-то разные клочкообразные мысли запрыгали, заметались в моей голове, в том числе и такая: а будет ли в клубе та девуля, которая хотела со мной потанцевать? Я им там дам звону!

Клуб оказался в нижнем Тарнфиле и действительно далеко от квистории. Это был отдельный небольшой домик, состоящий только из зала и сцены. Зал был уставлен столиками с разными напитками. Конечно, здесь, в основном, была та же публика, что и на встрече со мной, и нас с папой встретили аплодисментами, отчего он немного растерялся. Зальчик был хорошо радиофицирован, говорить громко было легко, играла тихая с малой дозой металлического звучания музыка -- больше было, что ли, флейт и ударных, и легко угадывался ритм, одновременно незнакомый и какой-то знакомый. На сцену вышел политор, не Трэг, другой, Трэг сидел с нами, и еще какая-то девушка с темно-медными волосами.

-- Мы снова приветствуем уля... -- сказал этот, незнакомый.

-- Просто -- Митю! -- сказал я с дурацкой поспешностью.

-- Приветствуем... Митю, но прежде всего вас, уль Владимир, ученого, которого кое-кто из нас видел только по стереотелеку.

Папа встал и долго "отвешивал" поклоны.

-- Я буду вести эту встречу. Она пройдет... как пройдет, как ей захочется, но будут танцы, будут концертные номера, вероятно, о чем-то мы поболтаем, в общем, все...

Сцена была неким круглым возвышением в центре зала. Как я потом понял, в серединке она имела скрытую "яму", занавес опускался с потолка, скрывая всю сцену по кругу, и тогда артисты через "яму" сменяли друг друга. Кстати, если нужно, она могла вращаться с разной скоростью. Вероятно, под