Сергей Вольф - Где ты, Маленький Птиль

-- Ты... что... ничего не видел?! -- почти крикнул я, когда немного прошла оторопь.

-- А что?! -- Папа заметно напрягся.

-- У этого, у Лысого, когда они повернулись и ушли, -- глаз на затылке! Представляешь -- глаз, третий!

-- Нет, я ничего не заметил, -- сказал папа, явно сбитый с толку. -- А как же тогда глаз капитана? Он же волосатый.

-- Понятия не имею, -- сказал я.

-- Ну и бог с ним, с глазом, -- вяло как-то сказал папа и тут же снова напрягся: -- Давай, Митяй, отключи быстренько свою присоску (сам он при этом отодрал свою), неизвестно, вдруг эта штука записывающая. Теперь быстро иди сюда.

Мы оба подошли к пульту управления.

-- Шляпы они, -- сказал он. -- Помнишь, как они управляли нашей скоростью, когда уже втянули нас в себя? Так что у них эта цивилизация, по крайней мере техническая, такая, что нам и не снилось. Но кое-что они прошляпили. Ты помнишь наш курс, каким мы шли до встречи с ними?

-- Помню.

-- Точно?

-- Как дважды два. -- Я назвал курс почему-то шепотом.

-- А погляди на него теперь.

-- Абсолютно другой!

-- И он держится давно: забрав нас, они, вероятно, сразу легли на свой курс...

-- Похоже.

-- Так вот: на наших приборах и есть их курс, путь к их планете. Если они чего-то боятся, то тут-то они и прошляпили. Первое: запомни, как и я, этот курс намертво. Второе: никогда, ни под каким видом, что бы там ни случилось, -- ты его не знаешь! Это приказ. Понял? Или эта их небрежность объяснима, -- уже задумчиво сказал он. -- Две пылинки внутри их цивилизации. Сдули нас -- и нас нет, удар, укол, ихний лазер какой-нибудь -- и мы уйдем в пустоту... Не знаю, правильно или нет я поступил?..

-- А что такое?

-- Видишь ли, когда мы оба поняли, что это корабль чужой и при этом -не стремится нас уничтожить, может, все же следовало дать сигнал на Землю, где мы и что с нами... Но у меня не было гарантии, что они не перехватят сигнал.

-- Мама, -- сказал я тихо. -- Как быть с мамой? Папаня обнял меня за плечи.

-- Это -- как гвоздь раскаленный сидит во мне, -- сказал он. -- Наши сигналы принимал Славин на пульте главного космодрома и передавал их потом на Каспий-один, маме. Но я, не знаю уж почему, под-подсознание, что ли, какое-то сработало, договорился с ним, что если сигналы от нас прекратятся, он должен регулярно ей звонить, что у нас все нормально. Но все же мы улетели на три недели всего, и когда они кончатся и мама вернется с Каспия, -- вот тогда что делать? Пора начинать думать, как связаться с Землей. И ты думай. Сейчас это необходимость номер один.

-- Понимаю, -- сказал я. -- Это дико сложно! А третий глаз!

-- Да, -- сказал он. -- Третий глаз. Как только они появятся, я сразу же сброшу с приборов координаты их планеты, чем позже, тем лучше, больше будет уверенности, что это точно их курс, этих трехглазых. -- Потом: -Беспокоят меня эти их "плееры". Зачем они им? Что -- нас ждали?

-- Ты хочешь сказать, что иная (не для нас, а для них) цивилизация существует, отсюда и "плееры"?

-- Верно. Не обязательно наша!

Два главных политора были точны: за минуту до истечения названного часа в свете прожекторов "Птиля" открылась дальняя "диафрагма", и к "Птилю" покатила их машинка. Папа быстренько снял показания курса корабля на приборной доске и выключил прожектора, чтобы не слепить передние глаза наших "хозяев". После уже Седоволосый и его старпом поблагодарили за это и особенно за то, как мы "усмирили" нашего Сириуса. Папа успел сделать для него намордничек, ошейник и поводок. Оба они были просто потрясены, узнав, что у нас на затылке нет глаза, после мы закрыли люк "Птиля" и "покатили" на их машине. Открылась перед нами и сразу же закрылась эта их стена-диафрагма. Лысый остановил машину; мы были в ярко освещенном, полукруглой формы зале, где, правда, никого не было, а за десятком прозрачных дверец уходили веером вдаль длинные коридоры. Пока мы шли по одному из них, спускались на скоростном лифте, снова шли, потом поднимались и даже мчались на лифте горизонтальном, по просьбе Седоволосого мы "обменялись" именами. Капитана звали Карпий, старпома -- Ол-ку. Ну, а нас так: папу -- Мунлайт, а меня -Сан, это я успел встрять и таким вот образом назвать нас, затемнить правду, от балдежа, что ли, от нервов -- не знаю, папе уже поздно было что-то переиначивать. Карпий, улыбаясь, прощебетал, что мы, наверное, любим все красивое, если одного из нас зовут Лунный Свет, а другого -- Солнце: эти их хитрые машинки умудрились даже сделать перевод с английского.

-- А Карпий и Ол-ку -- ничего другого не значат?

-- Нет. Аппарат передал вам только звучание, но не перевод, так как его и нет. Это просто звукосочетания. Имена.

-- А почему у вас просто имя, -- не унимался я, -- а у Ол-ку через черточку?

-- Видите ли, у нас за сотни веков образовались... династии разной старости, так? Мой род очень-очень древний, и все мужские имена моих прямых предков и потомков начинаются со знака "К", имена прямых предков и потомков менее древних родов могут быть разными, начинаться с любого знака, но обязательно через... черточку.

Весь разговор велся на ходу, и то, что спросил папа, он спросил, когда мы уже сидели за гладким элипсовидным столом, в каюте капитана Карпия:

-- А что значит у вас понятие род? Как определить его древность, или его начало, если он менее древний?

-- Видите ли, -- сказал Карпий, -- есть такие роды, как мой, что его древность и проследить почти невозможно.

-- А как проследить возникновение менее древнего рода?

-- Как бы это сказать, -- похоже, Карпий даже нахмурился. -- У каждого политора, мужчины или женщины, формально есть какой-то биологический род, но он как бы не в счет, если... Словом, есть или был какой-то политор, просто политор, ничем не примечательный, и вдруг он нечто совершает: раньше, например, -- убил из лука на охоте сто ядовитых кольво (я поглядел на Сириуса, и, честное слово, он глядел на Карпия) или загрыз тысячу врагов... это в древности, конечно, а позднее, например, -- открыл звезду или редкий металл, окончил с отличием Высшую школу наук, технициум. Или просто -деловой политор и скопил определенное богатство... Есть свод положений, когда проявивший себя политор считается зачинателем рода. Род Ол-ку, например, тоже достаточно древний.

-- А может род начаться с политора, который стал старшим помощником?

-- Нет, -- сказал Ол-ку.

-- А если капитаном?

-- Тогда да, -- сказал Ол-ку. -- Это высокая должность. Не всякого, правда, корабля.

-- А что совершил ваш предок, Ол-ку? -- спросил папа.

-- Он был богат, имел сто рабов и рабынь, личную подводную машину. А у вас там есть рыбы?

-- Нет, -- сказал папа. -- Были, но давно.

-- А когда он имел личную подводную машину? -- спросил я.

Ол-ку защебетал сразу, но машинка сделала паузу, каким-то образом, я думаю, пересчитывая политорское летосчисление на понятие "год". По словам Ол-ку, его предок имел подлодку пятьсот лет назад. Мы с папой переглянулись.