Андрей Васильев - Файролл. Слово и сталь

Хотелось есть, но я побоялся разбудить Вику, которая, похоже, и так еле уснула – на прикроватной тумбе стоял стакан воды, от которого явственно пахло еще и медом. Когда Вика не могла уснуть, она всегда пила воду с медом, говоря, что ее этому научила мама.

Я лег рядом с ней и сразу же не уснул. Эмоции и нервное напряжение сделали свое дело – сон не шел. Я повертелся, потолкал кулаками непривычно узкую подушку – никак не спится.

В голове теснились воспоминания, потом они начали распадаться на отдельные картины и темнота с тишиной все-таки сделали свое дело. Последней связной мыслью было осознание того, что скверно вышло с этим ВеТТром, плохо что он меня в Фладридже видел. Информация об этом несомненно дойдет до моей будущей родственницы, и они с Гервом непременно зададутся вопросом, – а что Хейген делал в этой локации, да еще и ночью?

Проснувшись, я не понял – а что, еще не рассвело? В комнате был все тот же полумрак. Я повернул голову вправо – Вики не было. Вместо нее на подушке сидел очаровательный плюшевый заяц.

– Привет – сказал я ему, моргая – А где Вика?

Ушастое создание ничего мне не ответило, впрочем, я этому не удивился. Решив все-таки выяснить, где пропадает моя вторая половина, я сполз с кровати.

Тело ныло – то ли от давешней беготни, то ли от того, что слишком много времени в капсуле провожу. Надо ходить больше – решил я, и прошлепал к окну, чтобы откинуть глухие шторы, которые и создавали в комнате иллюзию ночи.

Солнце, хлынувшее сквозь стекло на мгновение меня ослепило. Поменялась погода, давешний снег и тучи ушли, как будто их и не было. Небо было пронзительно-синее, в воздухе дрожала мелкая белая пыль.

– Должно быть, подморозило – пробормотал я – А у меня все вещи дома.

Оказывается, время уже перевалило за полдень, то есть я придавил ухом очень неплохо по времени. Нет, я веду неправильный образ жизни, растительный. Вся страна сидит сейчас на работе, мужественно переживая понедельник, а я только-только встал. И главное – я к этому привыкаю. А когда вся эта канитель кончится, как жить буду? Как от такого графика отвыкать стану?

С отвращением обозрев в холодильнике кучу вчерашних нарезок я совсем загрустил – мне очень хотелось горячего. Ну, там, тарелочку каши или картошки жареной, с котлетами.

Ничего такого я в кухне не обнаружил. Точнее, нашел пару коробок с кашами в пакетиках, но эту шнягу едой считать, конечно же, было нельзя. У них в составе половина таблицы Менделеева, а если бы бородатый избретатель коварного раствора исследовал ее поподробней, то он еще пяток элементов для своей периодической системы нашел. А то и поболе. То же самое чипсы. С одной стороны пакета вроде как нарисована картошка и соль. С другой – полстраницы убористого текста с объяснением, что именно в эту картошку и соль входит. Формулы, цифры, непонятные слова. Ужас… Я, когда на это внимание обратил, в какой-то момент подумал, что, судя по сложности состава, эти чипсы должны быть разумны и иметь свою цивилизацию.

Совсем я приуныл, когда обнаружил, что в пачке болтается всего лишь пара сигарет. Еда ладно, покочевряжился бы и бутерами закинулся с чайком, но вот как существовать без курева, мне было неясно.

Подтверждая свои мысли, я умял бутерброд с колбасой, выкурил предпоследнюю сигарету и решил пойти на разведку – здесь была какая-то девушка на этаже, она наверняка знает, где поблизости есть магазин, в котором курево продают. Ну да, выходить из здания мне не рекомендовали, только речь-то шла о поездках на дальние расстояния. А тут до метро за сигаретами добежать, да еще и днем – не смешите меня. Я же не Кеннеди, чтобы за мной охотились? И потом – вроде как Зимин вчера сказал, что, если если будет нужно – мне все доставят. Может, и сигареты тоже?

В прихожей меня ждало еще два открытия. Сначала я обнаружил, что моей верхней одежды там так и не было, хотя вроде обещали отчистить и принести. Ее отсутствие ставило крест на моих планах вылазки. Хуже того – и не верхней одежды я тоже не обнаружил, хотя вроде она вчера была. То есть, мне даже к барышне на ресепшн идти не в чем, разве только что в труселях или халате. Хотя… Мне же вчера Зимин костюм припер со всеми причиндалами – сорочкой и галстуком.

Спустя пять минут я с ужасом смотрел на свое отражение в зеркале. Оттуда на меня глазел небритый тип с помятым лицом и синяками под глазами, одетый в дорогой костюм и тапочки. Ну да, мои любимые чопперы тоже исчезли, из обуви были только колоритные шлепки. Или викины туфли, так сказать – в ассортименте.

– Н-да – я потер щетину – Если бы меня увидел полицейский, он бы из принципа мои документы проверил. Это непорядок. Это надо устранить.

Бритва обнаружилась в ванной, рядом с пеной и неплохим одеколоном. Выглядеть я стал немного попристойней, но тапочки все портили.

С расстройства я выкурил последнюю сигарету, сжигая свой последний мост. Теперь выбора не было, поскольку скоро желание покурить станет маниакальным. Такова натура человека – мы всегда хотим того, чего нет. Если бы у меня на столе лежал целый блок сигарет, я бы может его и распечатывать даже не стал, но теперь, когда курева не осталось – все. Теперь это будет навязчивой идеей, требующей реализации, причем немедленной.

Я направился к двери и около нее замер – а как мне дверь-то закрывать? Точнее – потом открывать? Мне вроде какую-то карточку посулили, но так и не дали.

– Надо звонить Вике – решил я. Если еще потом и у двери придется мыкаться – это совсем уж никуда не годится. А ну, как у этой красотки-горничной универсального ключа нет?

Решение было хорошее, но невыполнимое. Телефон-то мой тю-тю, еще накануне ночью. Разбит на мелкие пластмассовые брызги в ночных московских дворах. Черт, я прямо как лишенец какой-то – ни обуви, ни телефона. Хорошо хоть ума хватило тогда «симку» вынуть из телефона, а то сейчас еще и без контактов всех остался бы.

Короче, осталось мне только табличку на грудь повесить и хоть сейчас по вагонам метро идти можно. «Злодейка-судьба отняла всё, после безжалостно била меня по голове гаечным ключом». Или короче написать – «Памагите мне». А если кто скажет, что у меня костюм больно хороший для горемыки, отвечать буду –

– Ты на костюм не смотри, на табличку смотри.

В результате всех этих раздумий, для меня, к слову, совершенно несвойственных, я начал злиться. Да какого черта?

Под дверь я затолкал обувной рожок, найденный в прихожей, и уверенно зашлепал по коридору к стойке ресепшн.

Сзади что-то щелкнуло, я обернулся и увидел, что моя предсмотрительность пошла прахом – скользкий рожок, видимо, сполз и дверь в номер захлопнулась. Теперь у меня особого выбора уже и не было – идти куда-то или нет. Не в коридоре же куковать?