Дмитрий Дудко - Москва, Американская ССР

— Se fortuna mi tormenta, lo sperare mi contenta, — ехидно процитировал Фил Маркович и тут же перевел. — Если фортуна мне изменяет, остается надежда.

Рейган понимающе ухмыльнулся. В отличие от Маккарти актер неплохо знал Шекспира. Финальная фраза прапорщика Пистоля из «Генриха IV» очень даже подходила к нынешнему положению самозваных эсэсовцев, весьма напоминавших шайку Фальстафа, отправленную принцем Гарри в тюрьму. А площадь хохотала, свистела. Маккарти окинул всех презрительным взглядом и крикнул:

— Думаете, это все? Я кончу не тюрьмой, а Белым домом. Вы еще узнаете, кто таков Джо Маккарти!

Обитателям Среднего Запада еще пришлось узнать гауляйтера Йозефа Маккарти. Сидел группенфюрер Маккарти и в Овальном кабинете — в качестве рейхскомиссара Новой Англии. Дальнейшую его карьеру в Рейхе прервал только цирроз печени.

Молчавший до сих пор Боулдер шагнул к микрофону.

— Леди и джентльмены! Вы все еще не приняли решения. Вспомните: у всех вас есть частная собственность. При Советах у вас ее не будет. Защитить ее может только президент Макартур и доблестная японская армия. Я беру на себя оплату всех расходов отряда лейтенанта Рейгана.

— Рука Господа на тебе, Сэм Боулдер, хоть ты и методист! — возопил мормонский проповедник.

— У меня вот собственности вовсе нет. Своей хибары не нажил у таких, как ты. Квартиру с семьей снимаю, — зло сказал Джим Гоблин.

— А мы возьмем и заберем твою собственность. И что с ней сделать, сами решим, — в лицо хозяину заявил ковбой Шеферд.

— Ковбои и в колхозе нужны. А тебе, жулику, на Колыме место! — поддержал друга Дэн Хорсмен.

Боулдер бросил взгляд на Маэду, но тот взирал на происходящее с бесстрастием Будды. Голос Честерфорда, усиленный микрофоном, перекрыл шум толпы:

— Господа… или товарищи! Ставлю на голосование всего один вопрос: установление в городе Москоу и графстве Лата власти Советов. Кто за?

Руки с оружием разом взметнулись. Голоса даже не подсчитывали. «Против» проголосовала какая-то сотня человек.

— Превосходно! В таком случае наш муниципалитет до новых выборов преобразуется в городской Совет, а совет графства — в районный. Председатель горисполкома — то есть мэр, он же и спикер, отныне будет избираться на сессии. И там же смещаться в любой момент. Я за свою должность не держусь.

— Честерфорд, оставайся! — зашумела площадь.

Полковник Старк вытер лоб. Теперь он знал, кому сдать свой гарнизон. За судьбу солдат и раненых в госпитале можно было не беспокоиться. А с трибуны уже распоряжался Малсагов.

— Поздравляю вас, товарищи москвичи! Временным комендантом назначается лейтенант Космодемьянский. Руководство милицией и формирование Красной Гвардии возлагается на товарища Макмиллана. Деятельность проимпериалистических партий, а также организаций, разжигающих расовую вражду, запрещается.

— Это к вам относится! — взглянул шериф на Доджера с Уиллером. — Симпл! Опечатай офисы этих прощелыг, а с них самих возьми подписки о невыезде! Заодно и с этого враля Донахью. Хоть с этим можешь справиться? А ты, Нэд Булл, арестован. Давай сюда винтовку и револьвер и не делай глупостей! Помни: список твоей банды у меня в сейфе. Поняли, где теперь живете? — и терский казак Семен Максимов обложил политическую элиту американской Москвы крепким матом.

Под ружьями шахтеров балахонщики побросали оружие. Шустер с трудом передвигал ноги. «Дурак! Был бы сейчас нормальным красным мэром. Господи! Что будет с Нэнси и детьми? Они теперь… как это… члены семьи врага народа».

— Что, Дэн, жалко ихнюю демократию? — подмигнул приятелю Шеферд.

— Да пропади они пропадом, эти шуты и ворюги, с их дармовой выпивкой перед выборами! А «Москоу ньюс» я в руки не возьму, пока в ней не поменяется редактор. Чуть до крови город не довел, дерьмо господне!

А на трибуне уже стоял Фостер.

— Я председатель Компартии США. Есть в этом городе коммунисты?

— В общем, это мы… То есть, мы просто левые, — отозвался Фил Маркович.

— Не торопись, парень. Ты еще не прочел ни одной книжки, когда я, Джим Майнер, уже бастовал и попал в черный список. В партию, правда, не вступил, хотя и приглашали, — сказал Гоблин.

— Вот и хорошо. Будете вместе создавать партком. Социализм строить молодым и образованным. А не только старым неучам вроде нас с товарищем Майнером, — улыбнулся Фостер.

Капитан Маэда стоял, положив руку на эфес катаны. Все задания были провалены. Оставалось совершить харакири. Но доценту Маэде вовсе не хотелось умирать. Кто тогда спасет бесценные останки саскватча? Сейчас он уведет Рейгана с его киношными всадниками в Льюистон. И отправится к устью Лосиной речки.

А над площадью уже разносился голос Честерфорда:

— Поздравляю вас, товарищи! Москва стала красной. Кому это не нравится, пусть уходит к японцам. А мы дадим место нашим защитникам — красным воинам племени нимипу!

На середину площади выехали индейцы, спешились и начали воинский танец. Впервые они плясали его в этом городе не для туристов, а как победители. Вместе с ними плясали делегаты. Горожане дружно хлопали. Все бы индейские войны кончались так.

— А теперь — танцуем все! Оркестр, «Рио-Риту»!

Мистер Брайт, дирижер городского оркестра, довольно усмехался. Не зря его музыканты тайком разучили столько мелодий. Не знали разве что японского гимна.

А площадь танцевала под звуки старого пасадобля из любимой всеми «Серенады Солнечной долины». Плясали горняки и студенты, торговцы и мастера, индейцы и белые. Рушились все приличия. Черный Бен танцевал с супругой мэра, а сам Честерфорд — с молоденькой студенткой. Рейган, очаровательно улыбаясь, отплясывал с восторженной горожанкой, а капитан Маэда изящно пригласил на танец красивую скво. Плясали, не сводя друг с друга влюбленных глаз, Мэг и Чарли. Разведчица танцевала с могучим техасцем, словно в родной Москве на школьном вечере, а оба ковбоя нашли себе таких партнерш, к которым раньше и на порог ступить бы не посмели. Вспомнив довоенные времена, плясал с молодой негритянкой капитан Малсагов. Войны для всех них сегодня уже не было. Хотя не всем дано было дожить до ее конца.

Никто не заметил, как исчез с площади скотопромышленник Боулдер. Богатейший человек Москвы направился в свой офис и набрал номер аэропорта, ныне авиабазы.

— Полковник Голдуотер? Город захвачен индейцами. Немецкий отряд разоружен. Японский поджал хвост. А эти болваны сами проголосовали за красную власть. Поднимите самолеты. Пусть русским достанутся одни развалины этой Москвы! Не жалейте моей собственности, вообще ничьей! Все равно все отберут!

Кулак Голдуотера опустился на стол. Бомбить, бомбить, бомбить эту Москву! Какой кретин додумался назвать айдахский городишко именем русской столицы? Кажется, он был из Москвы — в штате Пенсильвания. Сровнять с землей этот город трусливых ублюдков, мамаши которых тайком трахались с неграми и краснокожими! А потом улететь в Монтану и сдаться немцам. Все равно Пулмен уже не удержать. Джапы ближе, но наверняка кто-то из них пострадает при бомбежке.