Индра Незатейкина - Агенты будущего

— Быть не может, — удивленно сказала Саша, читая сухие строчки дат на стеле. — Ну и ну!.. Да у нас тут за пятнадцать лет существования космонавтики сделано больше, чем за следующие сто! Чем же они там у себя занимались, наши потомки?

— В двухтысячном году «Союзы» летают! — прочитал Сергей. — Те же корабли, и та же РН! Ой, да они и дальше потом летают… Ой-ой-ой!

— Смотрите, в две тысячи третьем году китайцы на своем корабле в космос полетят! — заметила Саша. — А у американцев с две тысячи одиннадцатого года почти пять лет своего корабля вообще не будет! Ну и дела…

— А может, у них какие-то другие достижения, — сказал Сережка. — Может, они нуль-транспортировку открыли, зачем им тогда орбитальные станции?

— А я вас расстрою, ребята, — вдруг сказала Саша. — Мы с вами космонавтами не станем. Тут нет наших фамилий. Никого из нас.

— Как это? Совсем — никого? — обескураженно спросил Сергей.

Саша кивнула.

Они в растерянности стояли у монумента, вчитываясь в хронику еще не наступившей, но уже беспощадной истории.

— Это какое-то неправильное будущее, — сказал Славик. — Не может такого быть.

— Или может, — сказал Сергей. — Может, это именно мы нуль-транспортировку откроем, а?

— И похороним космонавтику? — с жаром спросила Саша. В уголках глаз у нее блеснули слезинки. — Это несправедливо!

— Знаешь, не обязательно же быть космонавтом, — подумав, сказал Славик. — Например, ты можешь стать знаменитым конструктором ракет, а Сережка — проектировщиком сверхмощных бортовых вычислительных машин. Так будет даже полезнее для дела. А слетать в космос в двухтысячном году на «Союзе» — ну, это было бы слишком просто…

— Ой, ребята-а-а, — присвистнул Сергей. — Мы тут уже сорок минут… Наши-то, наверное, уже давно в центрифуге…

Они растерянно переглянулись и Саша тихо сказала:

— Смотрите, — и кивнула в сторону здания штаба.

По аллее к ним быстро шел — да что там, — почти бежал Артемий Николаевич. Лицо его выражало сумасшедшую смесь нервозности, отчаяния и радости от того, что ребята все-таки нашлись.

Руководитель кружка остановился в нескольких метрах от них, а ребята стояли, потупившись, как будто он застиг их на месте преступления.

— Вот вы где, — наконец, выдохнул Артемий Николаевич. — А мы вас везде ищем.

Прозвучало это довольно глупо.

— Мы не специально, извините нас, — сказала Саша, глядя на учителя честными голубыми глазами. — А здесь правда будущее?

— Правда, — тихо и твердо ответил Артемий Николаевич.

— И это всё правда? — спросил настырный Сережка, — мотнув головой в сторону стелы.

— Да, — подтвердил учитель. Теперь настала его очередь отвести взгляд.

— Значит, так все и будет? — понуро спросил Славик. — И никаких профсоюзных путевок?

Артемий Николаевич подумал, снял и протер носовым платком очки, потом ответил:

— Нет. Не обязательно, — он решительно взял Сашу и Славика за руки. — Пойдемте. Нас ждут.

Славик до последнего момента, выворачивая шею, оглядывался на монумент, пока он не скрылся за поворотом аллеи.

Сережка понуро тащился сзади и канючил:

— А что нам теперь делать? Мы же не хотели… А нам теперь память сотрут или как там у вас положено?

— Ничего подобного! — с неожиданной веселостью возразил Артемий Николаевич. — Наоборот. Вы теперь видели и знаете, как может быть. Запомните это на всю жизнь, и не создавайте такое будущее.

— Как же у вас все просто, — вздохнула Саша.

— Да, жаль, — прямо заявил Главный. — Очень жаль, Артемий Николаевич, что вы решили уволиться. Все-таки, почти десять лет жизни у нас проработали… Вы — один из лучших корректоров нашего института, без преувеличения. И особенно важно, что вы специализируетесь в области истории космонавтики, — в той сфере деятельности, с которой отлично знакомы на практике, которой посвятили… гм… напомните, пожалуйста, как долго вы проработали в космосе?

— Ну, без малого двенадцать лет, — прикинул в уме Артемий Николаевич.

— М-да. Где мы теперь еще найдем такого специалиста… Если не секрет, куда вы уходите?

Неподдельное сожаление в голосе обычно сурового начальника тронуло Артемия Николаевича, и он не сразу нашелся, как ответить. А Главный истолковал его замешательство по-своему:

— Не хотите преждевременно озвучивать? Понимаю. До меня тут дошли слухи… хм, контрразведка, если можно так выразиться, донесла, что в Роскосмосе готовится проект строительства космодрома на одном из спутников Нептуна. И первая межзвездная экспедиция с этого космодрома якобы намечена уже в этой пятилетке. И вас, кажется, приглашают туда руководителем рабочей группы?

— Нет, не совсем туда… — ответил Артемий Николаевич. — То есть, совсем не туда.

— Тогда куда же? — вопросительно посмотрел на него начальник.

— Во дворец детского творчества, руководителем кружка, — честно признался Артемий Николаевич. — У меня первое образование педагогическое, и, кажется, я, наконец, понял, в чем мое призвание.

— Вы шутите?! — воскликнул Главный в крайней степени изумления. Даже выронил из уха наушник, и слышно было, как в нем попискивает какая-то попсовая мелодия.

— Вовсе нет, — ответил Артемий Николаевич. — Космонавтика, экспериментальная историческая коррекция — это, конечно, очень важные направления деятельности современной цивилизации. Но воспитание подрастающего поколения, пожалуй, важнее.

© Copyright: Индра Незатейкина, 2011