Стивен Бакстер - Плот. По ту сторону времени

Женщина покачала головой.

— Сейчас не время для знаний, парень. Сейчас нужно выжить. — Она оглядела его с ног до головы. — И поверь мне, ты и твои мягкотелые приятели должны понять, что это будет нелегко.

Рис закрыл глаза. Если бы только этот кошмар мог исчезнуть если бы ему позволили вернуться к работе…

— Рис! — Это был тонкий голос Ципса. — Ты должен помочь нам. Расскажи этим людям, кто мы такие…

Рис стряхнул оцепенение и начал пробираться по крышам.

Кресло опускалось на ядро звезды. Рис закрыл глаза, расслабился и попытался ни о чем не думать.

Пережить еще одну смену — это было для него сейчас самое главное. Каждый раз хотя бы одну…

Если Граю, Ципсу и остальным изгнание на Пояс казалось спуском в преисподнюю, для Риса оно походило на постепенное раскрытие старой раны. Каждая деталь Пояса — облезлые хижины, дождь, врезающийся в поверхность ядра, — бередила что-то в сознании. И порой ему казалось, будто этих тысяч смен на Плоту вообще не было.

Но в действительности Рис очень изменился. Раньше у него была надежда… Теперь ее не осталось. Кресло накренилось. Под ногами закачался ржавый купол ядра, и Рис начал уже ощущать увеличивающееся притяжение звезды.

«Пояс тоже изменился, — подумал он — и к худшему». Рудокопы казались более грубыми, жестокими, сам Пояс — еще более запущенным и менее обеспеченным. Рис узнал, что поставки с Плота приходят все реже и реже. Сокращение поставок приводило к порочному кругу. Недоедание, повышенная заболеваемость и, как результат, высокая смертность не позволяли рудокопам выработать норму, а не имея железа для торговли, можно было купить на Плоту все меньше пищи, что еще более ухудшало состояние рудокопов.

В подобной ситуации, несомненно, необходим был какой-то другой источник существования. Но какой? Даже его старые знакомые, такие как Шин, не желали об этом говорить, словно существовала какая-то постыдная тайна, известная лишь посвященным. Может быть, рудокопы достигли каких-то новых договоренностей, нашли какой-то новый, нечистый способ вырваться из этой продовольственной ловушки? Если так, то какой?

Колеса ударились о поверхность звезды, и все пять «же» навалились Рису на грудь. Отяжелевшей рукой молодой человек расстегнул защелку троса и направил кресло к ближайшему входу в тоннель.

— Опять опоздал, ты, никчемный ублюдок! — раздался из темного отверстия грохочущий бас.

— Нет, не опоздал, Роч, и ты это знаешь, — спокойно сказал Рис.

Он остановил кресло у спуска в рудник.

Из темноты с жужжанием показалось кресло. Несмотря на нужду, рудокоп Роч остался тем же гигантом. Его борода прилипла к пропитанной потом груди, над поясом мешком нависал живот. Вокруг глаз краснели язвы, а когда он открыл рот. Рис увидел остатки зубов, похожие на обгорелые кости.

— Не огрызайся, плотовщик. — На грудь Рочу упали капельки слюны. — Что мне мешает заставить вас всех работать по три смены? А?

Рис медленно выдохнул. Он знал Роча еще с прежних времен. Роч, которого всегда обходили стороной в баре Квотермастера, неважно, пьян он был или трезв. Роч, полоумный скандалист, который, как подозревал Рис, дожил до таких лет только благодаря своим мышцам.

Роч! Кто же еще мог стать сменным мастером Ученых?

Рудокоп все еще смотрел на Риса.

— Ну что? Нечего сказать? А?

Рис смолчал, но, несмотря на это, ярость его собеседника только усилилась.

— В чем дело, плотовое дерьмо? Боишься немного поработать? А? Я покажу тебе, что такое работа…

Роч обхватил подлокотники кресла своими похожими на обрезки каната пальцами. Двумя тяжелыми движениями он поочередно оторвал ноги от подножки и опустил их на ржавую поверхность звезды.

— Костей ради, Роч, я верю тебе, — запротестовал Рис. — Ты убьешься…

— Только не я, плотовое дерьмо.

Теперь бицепсы Роча напряглись так, что вся их структура отчетливо проступила под мокрой от пота кожей. Медленно, с каким-то мычанием Роч приподнял свою тушу с кресла, колени его дрожали от напряжения. Наконец он выпрямился, пошатываясь и балансируя руками. Пять «же» оттягивали его живот, и он болтался, как перекинутый через пояс мешок с ртутью. Рис поежился, представив себе, как пояс должен врезаться в тело Роча.

На побагровевшем лице Роча появилось подобие улыбки.

— Ну что, плотовщик?

Он высунул язык. Потом медленно и осторожно оторвал левую ногу от поверхности и двинул ее вперед. Потом правую, опять левую, и так далее. Роч, как гротескный гигантский младенец, ковылял по поверхности звезды.

Рис смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова.

Наконец Роч, удовлетворенный произведенным впечатлением, ухватился за подлокотники кресла и опустился на сиденье. Он с вызовом посмотрел на Риса — очевидно, к нему вернулось хорошее настроение.

— Ладно, пойдем, плотовое дерьмо, у нас есть работа. А?

Большинство Ученых направили на рудник. За какой-то воображаемый проступок Роч назначил им двойную смену. Между сменами предоставлялся часовой перерыв. Даже Роч пока не возражал против этого.

Когда наступил очередной перерыв. Рис встретил под одной из сферических ламп Ципса.

Некоторое время Ученые сидели в молчании. Они находились в одной из обширных пустот пористого ядра. По потолку, как звезды, были рассыпаны лампы, лившие тусклый свет на кучи металла и мрачные очертания Кротов.

В своем кресле Навигатор выглядел как мешок с жиром; черты его лица заострились. Короткие руки и ноги безвольно висели, как ненужные придатки. С некоторым усилием Рис помог ему поднести к губам бутылку с водой. Навигатор не сумел отпить, вода расплескалась на лохмотья, и капли, как пули, ударили о железный пол. Ципс виновато улыбнулся.

— Извини, — тяжело дыша, произнес он.

Рис покачал головой.

— Не стоит беспокойства.

— Ты знаешь, — наконец сказал Ципс, — условия здесь, конечно, тяжелые, но что делает их совершенно непереносимыми, так это… абсолютнейшая скука.

Рис кивнул.

— Тут всегда нечего было делать, разве что наблюдать за Кротами. Обычно они сами принимают решения, а люди вмешиваются лишь изредка. Если честно, то два опытных рудокопа могут справиться с работой. Нет никакой необходимости держать так много людей здесь, внизу. Для Роча это просто повод доставить нам неприятности.

— Не смешно! — Ципс тяжело, прерывисто дышал. — Я знаю о… состоянии здоровья некоторых. И думаю… думаю, что мы были бы более полезны в какой-нибудь другой роли.

Рис поморщился.

— Разумеется. Но попробуйте сказать об этом Рочу.

— Знаешь, я не хочу тебя обидеть. Рис, но ты, очевидно, имеешь больше… общего с этими людьми, чем… остальные Ученые. — Ципс закашлялся и схватился за грудь. — В конце концов ты один из них. Не можешь ли ты… сказать им что-нибудь?