Алексей Золотухин - Агония небес. На исходе дней

Через какое-то время после их ухода появился Тимур. Он нагнулся надо мной и прошептал.

– Не все так плохо, мой давний друг. Нас всех ждут перемены и великие дела, – он коснулся меня, и от его прикосновения показалось, что пуля перестала обжигать мои внутренности. – Просто спрячься и ни во что не вмешивайся… Пусть на время все решат, что ты умер. Твое величие недооценено, но время покажет твою истинную цену.

Все вокруг расплылось, и я выпал из реальности. На миг мне почудилось, что я вижу свет и он меня манит за собой.

Еще недавно мне самому хотелось уйти из жизни. Но сейчас я не желал этого всеми фибрами своей израненной души. И вовсе не потому, что после смерти мне пришлось бы ответить за свои грехи. А я, к сожалению, не мог припомнить ни одной заповеди, которую бы не нарушил. Дело было в ответственности… Мои дети… Моя возлюбленная… Мои партнеры… Я отвечал за их будущее, и я не был готов бросить их на произвол судьбы.

То ли услышав мои молитвы, то ли по какой иной причине, высшие силы мне умереть не дали. Спустя некоторое время, я начал приходить в себя от острой боли в руке, злобного рычания и смрада гниющей плоти, который терзал мое тонкое обоняние.

Открыв глаза, я увидел, как бродячий пес, весь в скатавшейся шерсти и со злобными глазками, яростно грызет мою руку, словно она досталась ему в качестве обеда. Схватив второй рукой камень, я ударил животное по голове со всей мочи своего ослабленного организма. Пес не унимался и только начал рычать еще сильнее, причем не отпуская моей руки. Тогда я продолжил его избивать до тех пор, пока он не отпустил меня и, недовольно скуля, не убежал прочь.

Оторвав подол своей окровавленной рубашки, я перебинтовал руку. Голова кружилась от потери крови. Простреленный живот резало, словно его изнутри грызли крысы. Рука болела так, будто ее взорвали гранатой, а потом мелкие куски просто сшили вместе. Мне вспомнился рисунок, который я нашел у себя дома, где надо мной так же глумилась собака. Все продолжало сбываться. К чему меня это должно было привести, я понятия не имел, но помнил, что в самом конце мне следовало что-то поменять.

Из последних сил я осмотрелся. Кругом были лишь руины, кровь и обгоревшие трупы солдат, усыпанные пеплом. Что касается меня, то я выглядел так, словно был одним из них.

Однако я не был мертв. Светлана сказала, что я отработанный материал и ничтожество. Но я не мусор, я живой человек. Обрывков моей памяти было достаточно, чтобы понять, насколько была сильна воля у меня прежнего. Правильно или неправильно, но в своей жизни я всего достиг сам, несмотря на превратности судьбы. Поэтому я решил не сдаваться и сейчас.

Что ж, я прошлый мог бросать себя в самое пекло и выживать. Собрав оставшиеся силы, я наложил себе на живот широкую повязку из изорванной рубашки и пополз.

Мне кажется, что люди, мечтающие о приключениях, их сильно романтизируют. Балансирование на грани жизни и смерти, преодоление препятствий и себя – зачем это вообще нужно? К чему блуждание по джунглям в одиночку среди москитов, змей, инфекций и возможности получить смертельную или делающую тебя инвалидом травму? Не проще ли поехать на комфортабельном автобусе на экскурсию, набраться впечатлений, а вечером вернуться в отель, принять горячую ванну, выпить вина в баре и лечь спать в мягкую постель в обнимку со своей спутницей? Конечно, адреналин в крови – это, наверное, здорово, но уж во всяком случае не настолько, чтобы рисковать собственной безопасностью.

По моему мнению, к контрольной готовься, но, если есть шпаргалка – спиши. Можно пройти компьютерную игру и на легком уровне, незачем ставить максимальную сложность и возиться с ней целый год. Знаешь, как обойти налоги? Используй это. Дяди, собирающие налоги, меньше потратят на свои особняки, а ты хоть как-то сможешь конкурировать в жестоком мире бизнеса. Зачем все усложнять? Жизнь – штука непростая, и без проблем вас, поверьте, не оставит.

А вот у меня сейчас, к сожалению, не было легкого варианта выживания, и приходилось принимать те правила игры, которые предложил мне Создатель. Моя рубаха-повязка вся промокла от крови. Жутко хотелось пить, но еще, видимо, с уроков ОБЖ я помнил, что есть и пить при ранении в живот опасно для жизни. Правда, и скатерти-самобранки рядом не было, так что нарушить этот совет я бы не смог, даже если бы очень захотел. Голова кружилась, почему-то болело плечо, но, возможно, это была просто боль, отраженная от живота. Живот был каменным, словно я пообедал цементом и теперь он застыл. Сил было мало, да и те в основном уходили на мысли о нестерпимой боли.

«Не мусор я, и не скорлупа, – твердил я себе сквозь зубы и полз между обломков разрушенных домов. – И безо всяких сверхспособностей еще много чего сделаю, если выживу, конечно».

Асфальт окружной дороги был сильно разбит большегрузными машинами. Мелкий щебень, пыль, куски грязи – все это норовило впитаться в мою повязку и добавить к ранению еще и заражение. К счастью, город был не мегаполисом, и какое-то нереально долгое время спустя я дополз до соляных копей…

Настоящими горами возвышались они рядом с шахтами по добыче соли. Хотя производство и остановили на время военной операции, охрану все-таки оставили. Вахтер, курящий у проходной, выйдя из своей каптерки, услышал движение и, пошарив фонарем, заметил меня. Затушив окурок сапогом, он направился в мою сторону. А мой организм, видимо, посчитал, что сделал все, что мог, для собственного спасения, и я потерял сознание, оставляя свою судьбу на милость охранника.

7 сентября 6:30

Долгое забытье у соленых копей

Мне снился очень длинный сон, он не хотел заканчиваться, словно я не спал, а впал в долгую кому. Я видел во сне себя. Видел, как бежал трехлетним ребенком за петухом по деревенскому двору, споткнулся о корягу и упал в приготовленные у стены дома для окон стекла. Было очень больно, я изрезал пальцы, глубоко поранив ладони. Руки были в крови, и я ревел что было мочи…

Несколькими годами позже я после бассейна, куда ходил вместе с классом, ловил яркие весенние лучи и запускал по быстрому ручейку бумажные кораблики, сделанные из листков школьной тетради…

Потом уже пятиклассником я бежал по коридору во время перемены и со всего маху влетел лбом в другого ученика, тоже куда-то спешившего и выбежавшего из-за угла…

Семиклассником я неаккуратно поставил портфель, в котором лежали украденные мною из кабинета химии реактивы, и те, пролившись, начали дымить…

Вот уже выпускной, и я стою на линейке среди одноклассников, получаю грамоту за успехи в физике и программировании…

Несколько лет спустя, я уже в вузе на скучной лекции разрисовываю учебник географии, делая набросок портрета своей соседки…