Курт Воннегут - Сирены Титана
- Название:Сирены Титана
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Ставропольское книжное издательство
- Год:1992
- ISBN:5-85215-024-X
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Курт Воннегут - Сирены Титана краткое содержание
История, описываемая в романе Курта Воннегута «Сирены Титана» происходит в недалеком будущем, когда только появился первый частный космический корабль.
Его владельцем стал богач Уинстон Румфорд. Он полетел в космос со своей собакой Казаком, не боясь попасть в один из «хроно-синкластических инфундибулумов» – точку пространства, угодив в которую всякий объект дематериализуется и существует в виде «волнового феномена, пульсируя по неправильной спирали, начинающейся на Солнце и кончающейся около звезды Бетельгейзе». Туда он и угодил.
Один раз в 59 дней, когда земля проходила через эту спираль, Румфорд с собакой материализовывались на поверхности земли ровно на один час.
В одну из таких материализаций к Румфорду по его же настоянию приехал другой миллиардер – Малаки Констант.
Малаки Констант был везунчиком от рождения. Он родился миллиардером и жил миллиардером, хотя и пальцем не пошевелил для своего финансового благополучия.
В их разговоре Румфорд сообщает Константу, что попав в хроно-синкластический инфундибулум он смог видеть Истину, будь то прошлое, будущее или даже мысли собеседника. В этом разговоре Констант узнал, что ему лично предстоит совершить, что есть его неизбежная судьба.
А предстоит ему, по словам Румфорда, отправиться вместе с женой Румфорда на Марс, стать отцом её сына Хроно, вернуться на Землю, а затем на спутник Сатурна – Титан...
© creator, fantlab.ru
Сирены Титана - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Ты же мог видеть будущее, – ответил Сэло, чувствуя себя совершенно несчастным. – Почему ты ни разу об этом не сказал?
– Мало кому приятно сознавать, что его кто-то использует, – сказал Румфорд. – Человек старается, пока возможно, не признаваться в этом даже себе самому. – Он криво усмехнулся. – Может быть, тебя удивит, что я горжусь – может быть, глупо и напрасно, – но все же я горжусь тем, что могу принимать решения самостоятельно, действовать по собственному усмотрению.
– Меня это не удивляет, – сказал Сэло.
– Вот как? – с издевкой сказал Румфорд. – Я склонялся к мнению, что эта тонкость недоступна пониманию машины .
Все кончено – хуже этого их отношения уже стать не могут. Ведь Сэло действительно машина , потому что его спроектировали и собрали, как машину. Он этого и не скрывал. Но Румфорд никогда не пользовался этим словом в обидном для Сэло смысле. А сейчас он явно хотел его оскорбить. Под тонким покровом светской любезности в словах Румфорда можно было прочесть, что машина – это нечто бесчувственное, нечто лишенное воображения, нечто вульгарное, нечто запрограммированное для достижения цели и лишенное малейшего проблеска совести.
Это было самое больное, самое уязвимое место, здесь Сэло был совершенно беззащитен. И Румфорд благодаря их былой духовной близости отлично знал, как причинить ему боль.
Сэло снова закрыл два глаза из трех, снова стал следить за парящими в вышине титаническими птицами. Они были величиной с земного орла.
Сэло захотелось стать синей птицей Титана.
Космический корабль, на котором летели Малаки Констант, Беатриса Румфорд и их сын Хроно, проплыл над куполом дворца и мягко приземлился на берегу Моря Уинстона.
– Даю тебе слово чести, – сказал Сэло, – я не знал, что тебя используют, я и понятия не имел, что ты…
– Машина, – ядовито сказал Румфорд.
– Ты мне только скажи, как тебя использовали, – прошу тебя! – сказал Сэло. – Честное слово – я даже не представлял…
– Машина! – сказал Румфорд.
– Если ты так плохо обо мне думаешь. Скип – Уинстон – мистер Румфорд, – сказал Сэло, – после всего, что я сделал и старался сделать только ради нашей дружбы, – я понимаю, что не могу ничего сделать или сказать, чтобы переубедить тебя.
– Других слов и не дождешься – от машины, – сказал Румфорд.
– И машина их сказала, – смиренно ответил Сэло. Он надул свои ступни до размера мяча для немецкой лапты, готовясь уйти из дворца Румфорда и перейти воды Моря Уинстона – чтобы никогда не возвращаться. Но когда его ноги были в полной готовности, он вдруг понял, что в словах Румфорда таился какой-то намек.
Румфорд явно намекал на то, что старый Сэло еще может все исправить, если захочет.
Конечно, Сэло Был машиной, но все же он был достаточно чувствителен и прекрасно понимал: расспрашивать, что нужно сделать, было крайне унизительно. Но он собрал все свое мужество. Ради дружбы он пойдет на любое унижение.
– Скип, – сказал он. – Скажи, что я должен сделать. Я готов на все – на все, что угодно.
– Очень скоро, – сказал Румфорд, – кончик моей спирали вышибет взрывом из Солнца и из Солнечной Системы тоже.
– Нет! – завопил Сэло. – Скип! Скип!
– Только не надо меня жалеть – пожалуйста , – сказал Румфорд и отступил на шаг, опасаясь, что до него могут дотронуться. – Это не так уж плохо, если подумать. Мне предстоит увидеть много нового, встретить новые существа. – Он попытался улыбнуться. – Довольно утомительно, знаешь ли, без конца крутиться и крутиться по Солнечной системе. – Он невесело рассмеялся. – В конце концов, – сказал он, – я же не умираю, ничего со мной не сделается. Все, что было, будет всегда, а все, что будет, всегда существовало.
Он резко мотнул головой, и слеза, которой он не замечал, слетела с его ресниц.
– Хотя эта мысль, достойная хроно-синкластического инфундибулума, отчасти меня и утешает, – сказал он, – я же непрочь узнать, в чем смысл эпизода, разыгравшегося в Солнечной системе.
– Но ты – ты лучше, чем кто бы то ни было, объяснил это в своей «Карманной истории Марса», – сказал Сэло.
– В «Карманной истории Марса», – сказал Румфорд, – не упомянуто о том, что я находился под непреодолимым влиянием сил, исходящих от планеты Тральфамадор. – Он скрипнул зубами.
– Прежде чем я и мой пес умчимся в бесконечность, щелкая, как хлысты в руках у сумасшедшего, – сказал Румфорд, – мне бы очень хотелось узнать, что написано в послании, которое ты несешь.
– Я-я не знаю, – сказал Сэло. – Оно запечатано. И мне строго запрещено…
– Вопреки всем тральфамадорским запретам, – сказал Уинстон Найлс Румфорд, – в нарушение всех заложенных в тебя, как в машину, программ, – во имя нашей дружбы, Сэло, я прошу тебя вскрыть послание и прочесть его мне – сейчас же.
Малаки Констант, Беатриса Румфорд и их угрюмый сын, Хроно, устроили невеселый пикник на свежем воздухе, в тени гигантской маргаритки, на берегу Моря Уинстона. Каждый из них опирался спиной о свою отдельную статую.
Заросший бородой Малаки Констант – первый повеса в Солнечной системе – все еще был в своем ярко-желтом комбинезоне с оранжевыми вопросительными знаками. Больше ему нечего было надеть.
Констант прислонился к статуе святого Франциска Ассизского. Св. Франциск пытался приручить пару свирепых и устрашающе громадных птиц, похожих на белоголовых орланов 13. Констант не мог узнать в них местных синих птиц, потому что ни разу не видел синих птиц Титана. Он прилетел на Титан всего час назад.
Беатриса, похожая на королеву-цыганку, застыла у подножия статуи, изображавшей молодого студента-физика. На первый взгляд казалось, что этот облаченный в белый лабораторный халат ученый служит верой и правдой только истине, и только ей одной. С первого взгляда каждый верил, что он добивается только правды и радуется только ей, восхищенно вглядываясь в пробирку, которую держит в руках. На первый взгляд можно было поверить, что он выше низменных, животных страстей рода человеческого, как и гармониумы в пещерах Меркурия. Перед зрителем, на первый взгляд, стоял юноша, свободный от тщеславия, от алчности, – и зритель принимал всерьез надпись, которую Сэло вырезал на пьедестале: « Открытие мощи атома ».
Как вдруг зритель замечал, что молодой человек находится в состоянии крайнего полового возбуждения.
Беатриса этого пока еще не заметила.
Юный Хроно, темнокожий и таящий угрозу, под стать своей матери, уже приступил к первому акту вандализма – по крайней мере, он пытался совершить надругательство над искусством. Хроно норовил нацарапать грязное земное ругательство на пьедестале статуи, к которой он прислонился. Он старался нацарапать его острым уголком своего талисмана.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: