Игорь Джавадов - Мишень для левши (сборник)

Свалившая оленя хищная тварь хватает его мощными лапами и мигом сворачивает тонкую шею. Влажные глаза животного стекленеют, из пасти на траву вываливается розовый язык. С довольным урчанием тварь вспарывает жертве брюхо и одним движением вырывает внутренности.

Взобравшийся на дерево-одуванчик рыжий глазастик бесстрастно наблюдает за тем, как в чаще леса исчезают две мохнатые двуногие фигуры.

Конец первой части

Артропод Эрцех проснулся на закате. Упруго поднявшись на двух передних ногах, он осторожно выпустил наружу стебельки с гравичувствительными органами и огляделся вокруг. Выход из пещеры, завешенный на день шкурой таптуха, единственного летнего хищника, который не боялся дневного тяжелого излучения, обозначился аркой тускло-серого оттенка. Закатные волны уже не так давили на гравиглаза, чтобы прятать их в защитных ямках головного панциря. Летом мощность гравитационного излучения, насылаемого центральным тяжилом Рецолом, была настолько высока, что в дневные часы все живое пряталось под защитой массивных скал. Впрочем, на Ларце обитали и другие существа, которые не были так чувствительны к гравитационным волнам.

Эрцех с презрением подумал о тетраподах. Они появились в конце весны неизвестно откуда и обосновались на кремнистой равнине в долине Смерти. Поскольку пришельцы не посягали на спасительную тень священных гор, старейшина мужечников Гроцх разрешил тетраподам разбить свой лагерь в долине. Скоро осень, лениво объяснял он своим однопольникам, слабо люминесцируя в полумраке пещеры. Осенние гравибури все равно сомнут тетраподов. Тогда их ценные вещи целиком достанутся мужечникам. Будет чем расплатиться с женочниками в брачный сезон. Охотник Йецирс возражал, что вещей на всех не хватит. К тому же в эту весну подстилочников созрело в меньшем количестве, чем обычно. Это значит, что взрослые особи потребуют большей платы за свои услуги. В ответ Гроцх разразился целым каскадом сердитых вспышек. «Вы сами виноваты, – сверкал старейшина. – Не надо было подкармливать малышей радоном. Давно известно, что этот ядовитый газ замедляет половое созревание подстилочников. Только дети не знают, что радон вреден для нянек».

Эрцех не вмешивался в эти разговоры. Его личный подстилочник уже созрел и с нетерпением ожидал ночи, когда мужечник и женочник сольются на нем в любовном экстазе. «Никто не спорит о вреде радона, – думал Эрцех, спешно роясь в изголовье лежанки. – Все дело в небольшом секрете. Надо не жалеть тяжелой воды и растворять радон в нужной пропорции. Тогда грубый наркотик превратится в питательный напиток, обладающий к тому же тонизирующими свойствами». Захватив припрятанный утром мех с тяжелой водой, он накинул попонку из шкуры таптуха на свое крепкое тренированное тело и бесшумно выскользнул из пещеры.

Его гравиглазам предстала величественная картина ночного неба, неизменно приводившая молодого воина в священный трепет. Центр Галактики, прекрасно видимый с Ларца на южной части небесной сферы, сверкал в черной бездне драгоценной жемчужиной сверхплотной материи, окруженной матово-серыми концентрическими кольцами гравитационных волн. Сиявшие призрачным светом волновые кольца просвечивали сквозь дымку близких к Рецолу туманностей, которые не экранировали действие центра галактики. Напротив, в силу неизвестных причин плотные скопления материи еще больше усиливали губительную мощь гравитационного излучения центра. Разумом, генетически впитавшим знания всех своих предков за последние шестьдесят веков, Эрцех понимал, что жемчужно-серые кольца, захватившие уже половину южного неба, являются сферическими гравиволнами. Расширяясь, подобно кругам на воде, они с огромной скоростью расползаются во все стороны от центра галактики. Наступит день, когда фронт очередной волны достигнет Ларца, как это случилось шесть тысяч лет назад.

Старый Мерцих рассказывал, что до катастрофы Рецол и другие небесные тяжила излучали свет из фотонов. Поэтому их называли «светила». Сами артроподы тоже были другими. Они могли видеть только свет, гравиволн не замечали. А может, гравиволн в те далекие времена вообще не было?

Туманные легенды прошлого плохо укладывались в голове молодого воина. Как может свет дойти от тяжила до тяжила? Ведь он такой слабый. Его яркости хватает только для бесед между артроподами. И то, если твой собеседник не прячется за скалой. Нет, только ничем не экранируемые мощные гравиволны могут донести непередаваемое словами ощущение открывшейся над головой космической бездны, которая поглотила уже миллиарды обитаемых миров.

Доводы Мерциха никого не убеждали. Да и как мог доказать недоказуемое выживший из ума старик, который почти не покидал свой лежак в углу пещеры? Путая личные воспоминания с родовыми, он рассказывал о былом величии вида, обладавшим космическим флотом, корабли которого облетели всю вселенную. Затем случилось нечто ужасное. Звезды начали гаснуть одна за другой. Вместо света центр галактики начал посылать гравитационные волны. От удара первой гравиволны светосфера Рецола погасла и на Ларце наступила полная тьма. Что такое светосфера, Мерцих, конечно, не мог объяснить своим немногочисленным зрителям. Еще одна фантазия чудаковатого философа. Разве можно поверить в то, что артроподы раньше были двуполыми, а подстилочников вовсе не было? Кто же тогда кормил личинок? Женочники? Но это же смешно. Брызгая вспышками головных люминофоров, Мерцих утверждал, что шесть тысяч лет тому назад погас не только Рецол. Это случилось со всей видимой частью вселенной. Катастрофа на Ларце вызвала подвижки континентов. В результате землетрясений погибла большая часть мужечников. Популяция женочников пострадала меньше, но частые мутации привели к отщеплению нового пола – подстилочников, которые генетически были приспособлены к вынашиванию оплодотворенной яйцеклетки и выкармливанию личинки. Система трех полов оказалась выгодной для вида в целом. Артроподы не только выжили, но и заняли господствующее положение на Ларце. Решающую роль в этом сыграли особые органы, которые вырастали у личинки в процессе ее выкармливания подстилочником. Эти органы имели вид двух стебельчатых усиков, чувствительных к гравитационным волнам, которые в этом мире излучали все небесные тяжила. Именно гравизрение обеспечило гексаподам полное преимущество в пространственном ориентировании и сделало их властелинами Ларца.

Мерцих утверждал, что до катастрофы вселенная была заполнена световым излучением и обитатели планеты использовали световой тип зрения. Но он не мог объяснить, откуда тогда бралось чудовищно необходимое количество света. Старик бормотал какие-то слова, нечто вроде «реакция ядер» и «электромагнитные волны», что было совсем непонятно. Каждый ребенок знает, что волны бывают только гравитационные и никаких других волн ни одно тяжило в мире излучать не может. Совсем уж невероятной была история о том, что одна звезда все же не погасла. Уцелевшая планета, что вращалась вокруг этой звезды, тысячи лет посылала в космос световые сигналы, но ослепшая вселенная не могла откликнуться на ее зов. Мерцих даже называл имя этой планеты, которое звучало как «Земла». Это уже не влезало ни в какие рамки, поскольку имен, в которых нет звуков «р» и «ц», просто не существует.