Валерий Фурса - В сумерках времени

– Не гони лошадей, Виктор! Спеши медленно! Сегодня, потому, что ты еще зеленый, как художник еще фактически не состоялся и имени своего в мире живописи не завоевал. Потому я и говорю, что сегодня твои картины могут купить только те, кто живопись действительно ценит и хоть что-то в ней понимает.

А те собиратели картин, которые за модой гоняются, купят их у тебя только тогда, когда ты станешь известным мастером своего дела. То есть, когда сделаешь свое имя и станешь модным. Но даже тогда далеко не каждый из этих «модных» коллекционеров возьмет твои полотна. Почему? Да хотя бы потому, что такой коллекционер в душе до сих пор рабом остается. Ведь он не сознательно покупает те или иные полотна. Он это делает только потому, что именно такие собирает его непосредственный начальник. Чтобы даже с помощью своего хобби выслужиться перед ним. А что именно изображено на тех полотнах, ему безразлично. Чаще всего он даже не догадывается о том, что его дорогой шеф еще больший профан в искусстве, чем он сам. Ведь он тоже из выделенцев…

Вполне возможно, что только благодаря таким профанам и живут на широкую ногу некоторые делки от искусства. Они не творят свои картины. Не парятся возле них, и ночью спят спокойно. Зачем ему муки творчества, если достаточно в течение нескольких минут изобразить на полотне кое-какие геометрические фигуры и еще пару раз просто ляпнуть красками на него? Ведь у этого горе-художника очередь на его «картины» образовалась! Некоторые из таких авторов откровенно смеются над наивностью своих клиентов. А кое-кто, как это ни странно, даже считает себя гением. В принципе, чтобы так умело дурачить людей и за свое лицемерие слышать от них слова благодарности, надо таки в голове что-то иметь… Так что, дорогой друг, становись-ка поскорее модным. Тогда и богатым будешь.

– Хорошо вам говорить, становись скорее… А как им стать?

– Вот именно об этом я и хотел с тобой поговорить.

Я, насколько это сам понимаю, рассказал Виктору о том, как становятся знаменитыми эстрадные исполнители, артисты, художники. Все мои объяснения можно было свести к тому, что для раскрутки звезд и звездочек, в первую очередь, нужны деньги. И не малые! Для создания конкурентоспособного продукта, который можно было бы подавать зрителям или слушателям. Для создания самого имени исполнителя или автора. Для того, чтобы его как можно чаще выводить на люди – через прессу, радио, телевидение. Через персональные выставки, наконец.

– Вот так то, молодой человек! Ты можешь сам создать себе имя. Но на это уйдут годы и годы упорного труда. А с моей помощью, вернее, с помощью моих денег это можно сделать значительно быстрее. Считай, что я предлагаю стать твоим меценатом. А меценат – это человек бескорыстный. Он не ждет благодарности за вложенные в предмет меценатства деньги.

В первую очередь, я могу посодействовать твоему поступлению в академию. И оплатить полный курс обучения в ней. Во-вторых, я готов взять на себя все твои затраты по созданию задуманных тобою картин. В-третьих, я могу устраивать тебе такие выезды на природу, где тебя от этюдника трудно будет оторвать. Когда придет время, я буду устраивать твои персональные выставки и организовывать хвалебные отзывы о твоих картинах в прессе и на телевидении. То есть, буду содействовать созданию для тебя имиджа успешного молодого художника.

Виктор был просто ошарашен моим предложением. А еще его впечатлили мои фотографии. Сначала я дал ему снимки с видами фиордов северной Норвегии.

– Откуда у вас эти фотографии?

– А хочешь там пописати с натуры?

– Кто бы отказался?…

– Вот и не отказывайся.

– Да я, может, и не отказался бы… Вот только никак не могу понять, какой ваш интерес во всем этом. Только не говорите мне о меценатстве! В чистом виде его сейчас нет. Каждый такой меценат теперь какие-то свои интересы имеет.

– Виктор! Мне уже сорок три. Вряд ли я теперь захочу еще раз жениться. Детей у меня нет. Близких родственников тоже. Согреться от тепла моего богатства практически некому. А хочется, чтобы хоть кто-то о тебе с теплотой вспоминал. Можешь считать это сентиментальностью, но это действительно так.

Хочу, чтобы ты принял во внимание вот что. Я не предлагаю тебе заключать со мной какие-либо договора. Я не хочу слышать от тебя никаких обязательств и заверений. Я не собираюсь брать с тебя никаких расписок. Я приблизительно представляю себе стоимость обучения в академии и готов оплатить его сразу за все годы вперед. Кроме того, я готов на протяжение времени твого обучения и еще два-три года после него ежемесячно выдавать тебе определенную сумму на обеспечение твоего нормального существования и на потребности живописи. Но все эти деньги я буду тебе выдавать только в том случае, если ты действительно будешь заниматься делом. Как только ты, не дай Бог, начнешь променивать свой талант на богемные тусовки и пьяные гульки, я сразу же прикрою свое меценатство.

Короче, пока я буду видеть тебя таким же, как сейчас, я буду вкладывать деньги в развитие твоего таланта. Захочешь отблагодарить, подаришь мне три свои картины. На большее я не претендую. И еще одно. Я был бы совсем не против, если бы ты поселился вместе со мной. Женщин я сюда не вожу и пьяных оргий не устраиваю. А с тобой мне веселее было бы.

Трудно, ох как трудно было Виктору пересилить свою гордость. Слава Всевышнему, что она у него есть! И слава Богу, что он таки согласился со всеми моими предложениями. Через несколько дней он переехал ко мне. А еще через три недели стал студентом академии художеств.

Дела с моим собственным бизнесом продвигались куда медленнее, чем мне хотелось. Конечно, без особенных проблем я мог закупить необходимые строительные материалы и с помощью нанятых рабочих построить необходимые для производства строения и сооружения. Оборудование для новых производств тоже долго искать не надо. Сейчас, только свисни, и масса продавцов будет крутится возле тебя, предлагая и свою продукцию, и самые выгодные условия ее приобретения. Хуже было то, что далеко не все мои друзья поддержали мое начинание и изъявили желание работать вместе со мной. Только те и соблазнились, кому нужно было жилье. А я пообещал построить каждому симпатичный домик. Насильно на работу никого не затащишь. Тем более, если к этому делу душа не лежит. Я же решил заняться переработкой сельскохозяйственной продукции.

Но работа все же закрутилось. Если бы не наша бюрократия, то все за год можно было и построить. А там и до самого производства только один шаг и остался бы. Но пока землю выкупили, пока все согласования получили, пока всю проектную документацию изготовили – полтора года прошло. А к самому строительству можно было только весной приступать. Таким образом, два года жизни – псу под хвост!