Дэйв Вулвертон - Мой путь в рай

К несчастью, этот проект осуществлялся совместно с японским правительством. Правительство наняло своих собственных социоинженеров и отобрало своих представителей - это худшие генетические образцы. Эти люди оказались неспособны отказаться от низких идеалов и разлагающих доктрин, которые лишили нашу страну наследия благородного прошлого. Они оказались слишком привязанными к мирским радостям, аристократичными и ленивыми. В результате их города сейчас населены ябадзинами, варварами, непрерывно стремящимися уничтожить нас. Они неоднократно посылали убийц, чтобы взорвать наши инкубаторные станции и уничтожить наших еще не усовершенствованных детей, и поэтому ОМП официально запретила всякое использование инкубационных сосудов на всей планете. Всего пятьдесят лет назад мы были цветущей цивилизацией с населением свыше двух миллионов. Теперь наша планета обезлюдела, осталось всего несколько тысяч жителей.

Он тяжело вздохнул, показывая, что речь завершена.

- Поэтому мы наняли вас, чтобы защитить наши города. Однако даже если мы уничтожим всех восемьдесят тысяч ябадзинов, мы и на одну десятую не возместим нанесенный нам ущерб.

Я не поверил в описание политического климата Пекаря, сделанное Сакурой. Ябадзины, несомненно, описали бы его по-другому. Ясно, что народ Сакуры подвержен мании величия, что часто происходит с изолированными группами фантазеров и мечтателей. Об этом свидетельствует опыт Лагранжа и звезды Барнарда. Сакура назвал своих врагов ябадзинами, варварами, но все японцы, которых я видел, ходят полуголыми и носят мечи.

Записываясь на корабль, я хотел бежать с Земли. Я знал, что Мотоки нужны солдаты, но представлял себе, что буду управлять кибернетической оборонительной системой, а не сжигать женщин лазером и убивать детей. Мысль о подобном геноциде вызывала у меня тошноту. Ясно, что это работа не по мне.

Большой японец, Кейго, заговорил грохочущим голосом, и микрофон начал перевод: "Начинаем тренировку". Сакура ушел. Кейго приказал Мавро и Перфекто управлять плазменными пушками, остальные разобрали лазерные ружья. Потом в течение полутора часов он знакомил нас с оружием. Лазер примерно такой же, как тот, из которого я застрелил Эйриша, источником энергии служит такой же химический клип, но ствол гораздо длиннее, и он нагревает до 8000 градусов по Цельсию площадь в четыре сантиметра в диаметре. При такой температуре линзы и фокусирующие зеркала нуждаются в мощном охлаждении, поэтому ствол изолирован и погружен в жидкий азот. На расстоянии в сто метров он повышает температуру до такой степени, что защитное вооружение выдерживает около секунды. Но с нашего судна в движении трудно на такое время удержать цель. Поэтому каждый лазер снабжен специальным наводящим на цель компьютером, связанным с фокусирующими зеркалами, который устраняет влияние толчков, когда нажимаешь на курок. Иными словами, нажав курок, ты все время посылаешь луч в одно и то же место - в пустое небо, в головку гвоздя, в голову человека, и новый выстрел можно сделать только через две секунды.

Плазменные пушки с помощью твердого горючего судна разогревают металлические шары до плазменного состояния, и эти шары взрываются металлическим газом у врага. Пушки эффективней лазеров, потому что на небольшом расстоянии плазменный газ пробивает защитное вооружение за долю секунды. Эти пушки так эффективны, что вражеские стрелки в первую очередь охотятся за теми, кто ими управляет.

Объяснив все сильные и слабые места оружия, Кейго заставил нас заряжать и целиться, пока мы не устали.

- Скажете, когда будете готовы к сражению, - сказал он. И в его голосе звучало предупреждение.

Абрайра распрямилась.

- Давайте начнем.

И мы все забрались в машину.

Завала, металлическая рука которого менее чувствительна, казался хуже всего приспособленным к владению оружием, поэтому мы его посадили на место водителя. Перфекто и Мавро сели за пушки, а мы с Абрайрой с ружьями в руках расположились по обе стороны от пушек, готовые заменить артиллеристов.

Кейго подошел к каждому и соединил провода, идущие от наших мозговых розеток, с компьютером. Потом подключил нас всех. У меня перед глазами вспыхнула надпись "Сценарий 1: Патруль средней дальности".

И мы уже неслись по красной пустыне на полной скорости, наша машина гудела, как стрекоза. Она прыгала на небольших подъемах и спусках, нижний станок лафета начинал дрожать, и зубы мои стучали, готовые вырваться из гнезд. Небо туманное, тусклого фиолетового цвета, с полосками желтых и зеленых облаков, которые тянутся от горизонта до горизонта, как реки в небе. И это вовсе не облака из газа. Потребовалось несколько минут, чтобы я понял, что это животные - стаи птиц высоко в атмосфере.

В боевом помещении мое вооружение пахло свежестью и смолой. Но симулятор придал ему тошнотворный запах стылого пота, как будто я целый месяц провел в нем без ванны.

- Медленней! - крикнула Абрайра. Громкоговорители в шлеме сделали ее голос словно исходящим от Бога, он доносился со всех направлений и заполнял голову.

- Не знаю как! - крикнул в ответ Завала. Он пытался работать рычагом. Мы поднялись на холм и увидели лес. Деревья были мне совершенно незнакомы. Каждое казалось огромным безлиственным куском коралла, в сотни метров диаметром. Ствола у дерева не было, и ветви тянулись над поверхностью. Огромные ветви, толщиной в лошадь, были покрыты мхом и темными свисающими лианами. Местами, где мох отпал, ветви были белыми, как кости. Вокруг деревьев почва чистая, выметенная ветром, но непосредственно под ними опавшие листья покрывали землю, лианы свисали большими занавесами, так что каждое "коралловое дерево" казалось миниатюрными джунглями.

Завала сосредоточился на управлении, чтобы не наткнуться на коралловое дерево. Мы обогнули ветви и спугнули небольшое стадо привозных пекари. Они с криком убежали за деревья.

Мы миновали коралловый лес и снова оказались в пустыне. Слева поднимались семь больших коричневых скал, каждая в три-четыре метра длиной и в метр высотой. Все одинаковой длины и овальной формы, и когда мы приблизились, я заметил, что они медленно передвигаются по песку, как гигантские броненосцы без голов, лап и хвостов. Единственными видимыми органами чувств были антенны, длинные, как хлысты, на передней части тела. Животные размахивали антеннами, двигаясь по пустыне к коралловым деревьям. Мавро выстрелил в одно из плазменной пушки, и бок животного превратился в расплавленный поток, а само оно опрокинулось на спину. Мы пронеслись мимо него так быстро, что я не разглядел никаких конечностей. Но понял, что оно не создано генетиками Земли.

- Мне кажется, нам говорили, что эта планета терраформирована, крикнул я в свой микрофон.