Юрий Забелло - Планета для робинзонов

- Куда?

- Когда-то очень давно мы с ним построили домик на другом берегу Реки, еще выше по течению. Вот там он нас и найдет. Там и огородик есть. Я весной там был, подправил все, овощи посадил. Там вас никто не найдет.

- Нас? Только меня и девочек? А Питер?

- Масса Питер сказал: при первой возможности он приедет... Навсегда. Он не хочет больше жить ни с белыми, ни с черными...

- Как ты меня обрадовал, Джо! - воскликнула молодая женщина, осыпая поцелуями своих дочерей. - Отец нас не бросил, отец с нами, - почти напевала она. - Джо, но мне надо взять кое-какие вещи? Для них и для меня... У меня здесь только два платьица, кроме тех, что на них, белые...

- Нельзя, мисса, белые массы ищут тебя по всей усадьбе!

- Хорошо. Только я хоть переодену их в белые платья...

- Не надо. Теперь уже все равно, в каких платьях они будут.

Через несколько минут повозка покинула пределы усадьбы.

10

Мистер Джошуа Пендергаст Первый, выбирая место для плантации, стремился, чтобы все на этом новом месте обитания напоминало "благословенный Юг", как называли они свой родной штат - Миссисипи, который им пришлось оставить. До некоторой степени это ему удалось. Здесь тоже была Большая Река, которую они так и называли. Вдоль нее они и разбили свои плантации - по пять миль вдоль Реки на каждую, а в глубь сколько хочешь.

Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что "сколько хочешь" - не получается. Примерно в сорока милях от Реки параллельно ей протянулся пояс болот - непроходимых выемок в земле, заполненных жидкой серой грязью. Плантаторы не стали разбираться в сути этого геологического явления, а приняли его за неизбежное зло. Правда, вдоль болот тянулись прекрасные луга с обильной сочной травой. Поэтому на всех плантациях вдоль болот устроили пастбища.

За болотами же еще в первые дни были посеяны семена лесных земных растений, от которых и пошел весь пояс лесов. Об этих лесах и говорил Джо Куам Мэри.

Мистер Сильвестр не ошибся в своих расчетах: Джо и Мэри приехали на пастбище" рано утром. Усталые лошади еле-еле тащились, как ни подгонял их Джо. Мэри спала, свернувшись клубочком на сене.

Старики уже не спали, весь скот давно уже пасся - утренние часы самые хорошие для выпаса. Старый Джо Токану очень обрадовался внучке, но пришел в ужас, когда ему рассказали все. Он ничего не сказал, он только покачал головой, когда Джо изложил ему свой план, и на его красных воспаленных глазах показались слезы. Остальные старики тоже ничего не сказали, а Просто молча стали собирать припасы для Джо и Мэри.

Джо взял Мэри за руку и пошел с ней к болоту. Пьевр был на месте. Мэри ожидала всего, но то чувство, которое она испытала, описать невозможно. Она твердо помнила наставления Джо, поэтому постаралась ничем не выдать обуревающие ее отвращение и брезгливость, но таки не смогла заставить себя прикоснуться к его панцирю.

Джо понял ее состояние и не стал настаивать, чтобы она ему помогала. Он сам обмыл панцирь пьевра ключевой водой, протер его пахучими травами. Зверь довольно урчал.

Тем временем старики принесли Джо мешок с припасами. Их было совсем немного - много ли может раб утаить от хозяина, особенно если он к этому не стремится? Но, во всяком случае, на первое время их должно было хватить.

Поручив одному из стариков дальнейшие занятия с пьевром, Джо взял Мэри за руку, взвалил на спину мешок и повел ее через болото. Старый Джо Токану выгнал овец на холм и сам стал на его вершине, опираясь на посох. Если бы он вдруг положил посох, это означало бы, что появились преследователи.

Мэри пыталась сразу же увести Джо в глубь кустов, но он возразил:

- Если то, что я задумал, удастся, и они поверят, что пьевр нас съел, вовсе не надо забираться вглубь. Если же не поверят, то нам все равно не убежать! - и с этими словами он начал вырезать тяжелую деревянную дубинку.

- Ты хочешь? - спросила Мэри.

- Да, я буду драться! - внезапно какая-то новая мысль пришла ему в голову. Он отложил начатую работу и обратился к Мэри:

- Ну-ка, дай мне твою накидку, я положу ее перед пьевром! Пусть думает, чти он тебя съел!

Мэри вцепилась в него:

- Джо, милый, не ходи! А вдруг они как раз сейчас приедут, и ты не успеешь вернуться обратно!

- Успею. Видишь, твой дед держит посох в руках? Значит, они еще не показались! - и он с накидкой в руках кинулся через болото.

А положив накидку, он не мог не задержаться, чтобы не поговорить с пьевром:

- Друг! Милый! Выручай! Покажи им... - а что показать, он и сам сказать не мог. Казалось, зверь понимает его. Джо еще раз погладил его безобразную, но такую милую морду. В этот момент до него донесся отдаленный лай. Он взглянул на холм: Джо Токану выронил посох. Тогда Джо Куам бегом кинулся через болото...

Еще ветви кустов, которые зацепил Джо при своем поспешном возвращении на остров, тихонько подрагивали, когда на поляну вырвались преследователи. Тренированные псы взяли свежий след, и вся свора залилась неистовым лаем. Мистер Сильвестр лично опустил с поводка большого черного пса. Он был знаменит тем, что самого сильного негра легко валил на землю и держал за горло до тех пор, пока не подходил кто-нибудь из белых. Про себя мистер Сильвестр решил, что позволит псу подольше подержать за горло Джо Куама.

Пес с места громадными прыжками понесся к болоту. И люди, и остальные собаки, которых конюхи тоже пустили без поводков, сильно отстали от него. Внезапно заливистый лай пса прервался: он наткнулся на накидку Мэри. Она задержала его только на одну минуту, затем он снова поднял свою страшную морду и... Его горящие яростью глаза встретили взгляд пьевра!

Ни вой, ни лай - вопль ужаса вырвался из собачьей глотки! На глазах у внезапно остановившихся и застывших на месте людей, лошадей и собак, он, этот великолепный образчик собачьей породы, краса и гордость своры Пендергастов, мелкими шажками, упираясь всеми четырьмя лапами, визжа и плача от ужаса, прошел эти несколько ярдов и исчез в огромной развернутой пасти! Еще одна собака исчезла там же вслед за ним.

И тогда пьевр издал звук! Низкий, утробный рев, казалось, распространился по всей округе, внезапно повышаясь и спадая, усиливаясь по громкости. Он казался объемным и осязаемым.

Лошади первыми вышли из оцепенения и понесли. Охваченные ужасом люди и не пытались их сдерживать. Низко пригнувшись к шеям лошадей, намертво вцепившись в поводья, они испытывали только одно желание: как можно скорее очутиться подальше от этого страшного места! О собаках и говорить нечего. Дико визжа и подвывая, они мчались впереди обезумевших лошадей. В течение нескольких секунд около болота не осталось ни одного живого существа! Только несколько шапок, брошенные поводки и веревки, да ружье мистера Сильвестра валялись на траве. И еще откуда-то издалека доносился конский топот и собачий вой.