Гера Греев - Истинно арийский попаданец [СИ, с иллюстрациями]

Результат последовал вполне закономерный — с одной стороны, на страницы полезла, осваивать новые сферы деятельности, вся криминальна «пена», а, с другой стороны, различные анархические и тоталитарные сообщества.

Такой исход можно было бы считать положительным явлением, если бы переход был только в одну сторону.

Что такое криминальные кланы и тоталитарные секты, находящиеся вне зоны полного контроля гос аппарата, мы знаем на своем опыте — хотя, в нашем случае, это просто соседний континент, а не чужая реальность.

… Мой друг, как ни странно, вы не коснулись вопроса о присутствии в реальности Гесты сорока тысяч наших излишне идеологизированных соотечественников!?

Глава объединенной разведслужбы пожал плечами — А практически не о чем говорить, что меня и шокирует в этом вопросе больше всего.

Мне трудно представить, каким должно быть общество, для которого сорок тысяч чокнутых нацистских фанатиков не смогли стать раздражающим фактором.

Генрих, мы должны признать, что Фатерлянда и немецкого народа в реальности Гесты просто нет.

Его растоптали, причем трижды — первый раз Гитлер, когда заразил его безумием национал социализма и верой в его бога избранность; второй раз, когда остатки нации встали на колени и, как уличная девка, за банку консервов, стали отдаваться завоевателям, которые превращали его города в руины ковровыми бомбардировками; третий раз и окончательно, он был растоптан собственными продажными политиками, которые ради, красивых популистских лозунгов и наживы, отрыли в германские земли ворота для экспансии с мусульманского востока.

Там, в той реальности, немецкого народа уже нет — его остывшая кровь, и так разбавленная дурной кровью завоевателей, отступила перед горячей и жадной арабской лавиной.

Мюллер молча побарабанил пальцами по столу — Но все-таки, сорок тысяч человек и не самых худших бойцов, идущих за своим лидером….!?

… А вы когда ни будь пробовали боксировать с пуховой периной — абсолютно безопасно, но кроме пуха, забивающего глаза и рот, никаких реальных результатов.

Вы понимаете, их даже не преследовали и не пытались осуждать — проверили выборочно на детекторах лжи и пожали плечами.

На том уровне деградации и социальной апатии, в которую скатилась после развала федерации Европа, причем деградации достаточно сытой и внешне благополучной, эти сорок тысяч фанатиков ничего не были способны решить.

Для социальных перемен нужен социум, общество, причем общество желающее что-то изменить, а не отдельные людишки, застывшие перед телевизором, наладонником или монитором, и желающие только чтобы их не трогали.

Для наших «юберменшей» даже нашлась в этом обществе социальная ниша — роль огородного пугала, которым время от времени попугивали обывателей и излишне социально активных, пытающихся задавать ненужные вопросы.

А реально!?

Ну, скажите мне, что смогли вы сделать 40 000 средневековых крестоносцев, с трудом умевших читать и писать, попавших в современное общество, реальностей которого они в принципе не смогут воспринять!?

Так, просто еще одна кучка агрессивных и потерявших себя люмпенов [17] Люмпен — представитель деклассированного слоя общества, отчужденный от собственности, оторванный от производственной деятельности, утративший профессиональную квалификацию. , в которой, даже самые продвинутые, способны претендовать только на роль вышибалы в третьеразрядном пабе.

Мой друг, по-моему, вы явно не в форме и излишне пессимистично восприняли полученную информацию.

Не исключено, что советская сторона несколько утрировала полученное от пришельцев.

Раньше они явно не были так пессимистично настроены, хотя уже имели предварительную информацию от захваченной ими Камински.

Всего четыре года разницы — вряд ли что-то могло измениться так существенно.

… Могло Генрих, могло — кроме того, русские, учитывая специфику такой личности, как эта малолетняя стерва, к ее информации относились очень скептически.

Сейчас другая ситуация — у них в руках информатор, которому они явно доверяют и который представляет для них практически официальную позицию, определенных, причем не самых худших кругов той реальности.

Вы бы видели, насколько раздавлен полученной информацией сам Геста!

А вот этого, я, в достаточной мере, не понимаю — он выходец из этой реальности и достаточно умный и циничный человек, что бы предсказать такое развитие событий.

Генеральный полицай президент задумчиво откинулся на спинку стула — Ну, это то, как раз и может быть легко объяснимо, особенно если события последних лет развивались по нарастающей.

Я думаю, что Геста, в какой-то мере, начал непроизвольно подменять для себя историческую линию своей реальности, тем, достаточно благоприятным и управляемым развитием событий, которое происходит у нас и уверовал, что там, тоже, все происходит пусть и в более примитивном варианте, но достаточно благопристойно.

А вот, когда столкнулся с авторитетно изложенным анализом реальных событий последних семи-восьми лет, испытал серьезный шок.

Мда, потеря контроля над перемещениями между реальностями!?

Скажите, мой дорогой друг, а вы уверены, что проблема только в этом?

Что нет еще одного уровня событий, которое связано с этими «магическими» реальностями

… Слово то какое мерзкое — «магическими» …

Который и мог спровоцировать и усугубить ситуацию в мире Гесты!?

Москва. Ближняя дача.

Хозяин с усмешкой посмотрел на Гесту — Ну что, отпускник, пришел в себя от уральского затворничества и окунулся в культурную жизнь Столицы!?

… Ну да, естественно — конфетки-бараночки, огни ресторанов, закулисы и артисточки… Жизнь бьет ключом…

Ну, не прибедняйся — Тем более, что большую часть работы выполняет Лопес.

А ты, как обычно — мотаешь занятым людям нервы.

И зачем ты так адмирала перепугал?

… А, чтобы будущее сахаром не казалось, а то мы тут зажираться помаленьку начали — крутые, умные и интеллигентные.

Ну, вот я и проехался под водочку, в неформальной обстановке по нашему интеллигентному адмиралу от разведки. Да и особых стараний к этому прилагать не было нужно

Редкой интуиции мужик — как только услышал про то, что «архаровцы» Гитлера просто выпали в «отстой» в демократическом обществе развитого эгоизма, у него сразу лирическое отношение к жизни на конструктивное сменилось и разговаривать с ним легче стало.

Что бы иметь конструктивное отношение к таким вещам нужно получать о них максимум информации.

А вот информации у нас недостаточно — плохо работаете.

… Делаем, что можем, тем более, ты знаешь мое мнение — нельзя нам горячку гнать, мы и так, раз за разом, делаем неправильные предварительные оценки.