Джини Кох - Прикосновение чужого

— Я же говорил тебе — содержимое того файла оказалось весьма впечатляющим, — прошептал Райдер, придвинувшись ко мне вплотную.

От толпы охранников аэропорта вперед вышел мужчина и приблизился к маме. При этом остальные продолжали держать нас на прицеле.

— Что происходит? — спросил он.

— Я федеральный офицер и если вы не опустите оружие прямо сейчас, обещаю, что узнаю имена каждого из вас, — тон мамы звучал яростно и обвиняюще.

Начальник службы безопасности бросил взгляд на удостоверение мамы, кивнул и опустил пистолет. Вслед за ним то же самое сделали остальные.

— Спрячьте оружие, — приказала мама, и приказ был тут же выполнен. Я была впечатлена. Не думала, что ее власть распространяется и на других, а не только на меня и моих друзей.

— Что происходит? — повторил вопрос начальник охраны.

— Я рассчитываю, что вы мне это объясните, — прорычала мама. — Мы только что столкнулись с террористами, в центре аэродрома. Почему я не слышала сигнала тревоги? К тому же, прошло уже полчаса. Этого времени достаточно, чтобы ваша служба хоть как-то отреагировала и прислала подкрепление. Почему этого не было сделано? Я хочу, чтобы завтра на моем столе лежал список имен, история трудоустройства каждого и объяснительные в письменной форме. У вас и вашей, так называемой, команды, будет некоторое время, чтобы помолиться и придумать хороший ответ, почему вы среагировали так медленно. А теперь пропустите мою команду, нам нужно добраться до штаб-квартиры. И помните, — мама тряхнула головой и впилась взглядом в начальника службы безопасности, — или завтра на моем столе, в девять-ноль-ноль, лежит все, что я хочу, или вы все будете уволены, без шанса восстановиться на этой должности.

С этими словами мама шагнула вперед, прямо к отряду охранников. Они расступились в стороны. Мы поспешили вслед за ней. Надеюсь, мы выглядим достаточно официально, впрочем, небольшая и громкая мамина отповедь сделала свое дело. Нас никто не вздумал остановить.

Мы снова прошли в зал ожидания и прошли сквозь него, словно важны шишки. Интересно, сколько разочарования будет у следящих за нами охранников, когда они увидят, что мы всем табором входим в туалет.

Кристофер догнал маму, рядом семенил еще один центавриец, он нес мамин багаж. К моему удивлению, туалет остался далеко в стороне. Вместо него мы вышли к стоянке такси.

Ждать нам пришлось не больше трех секунд, как подъехали два серых лимузина. Агент с багажом положил его в багажник первой, Кристофер предупредительно открыл заднюю дверцу лимузина, пропуская в машину маму, меня, Мартини и Гауэра. Я постаралась сесть лицом вперед, а Мартини постарался занять место рядом со мной. Райдер занял водительское место, а Кристофер, усевшись на место рядом с водителем. Следующие полминуты мы выезжали на дорогу. Я оглянулась — второй лимузин, в котором разместились оставшиеся члены команды, неотрывно следовал за нами.

— Ладно, это было весело, — сказала я. — Теперь кто мне расскажет, что, черт возьми, происходит. Мама?

— В этой машине есть что выпить? — спросила мама у Гауэра и откинулась на спинку кресла.

Тот кивнул и Мартини достал бутылку кока-колы.

— Соломку?

— Конечно. Спасибо, — сказала мама и добавила: — Но я надеялась на что-нибудь покрепче.

— Мы еще не добрались до убежища, — ответил Гауэр.

— Я все еще хочу получить ответ, — повторила я. — Немедленно. Мама, это типа предложения прикоснуться к твоей жизни?

— Я не хотела, чтоб ты знала об этом, пока достаточно не повзрослеешь, — вздохнула мама.

— Мне двадцать семь! Сколько нужно, чтобы ты посчитала меня достаточно взрослой? Сорок?

— Может быть, — улыбнулась мама. — Твой отец до сих пор даже не догадывается о моем прошлом.

— Ты не сказала папе? — я была шокирована до глубины души. Насколько знаю, мама с папой друг от друга не имели секретов. И теперь моя мать оказывается Рэмбо в юбке, а папа не имеет об этом ни малейшего представления.

— Джефф Мартини, — Мартини наклонился вперед и протянул руку. — Я хочу жениться на вашей дочери.

— Анджела Кэт, — засмеялась мама и пожала ладонь Джеффа. — Я хочу знать о твоей финансовой состоятельности и все о семейном древе.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся Мартини. — Все это у меня уже готово, — а потом он посмотрел в мою сторону: — Видишь? Твоя мама уже меня любит.

— Мама, видимо, тренировалась на Терминатора и сейчас ее устраивает твое поведение. Но что будет, когда мы доберемся до места?

— Китти, — мама закатила глаза, — не стоит так драматизировать. У всех родителей есть от детей секреты.

— Ты федеральный офицер! И я не считаю это секретом! Я считаю это ложью!

— Могу прочитать специально для вашей дочери небольшую выдержку из вашего досье, если не возражаете, — обернулся Райдер. — Я прочитал его от корки до корки.

— Давай, — махнула рукой мама. — Не думаю, то в моем прошлом найдется то-то интересное.

— Прекрасно, — засмеялся Райдер. — Хорошо. Кэтрин, в шестнадцать твоей маме повезло. Она отправилась на экскурсию в Вашингтон, округ Колумбия. Во время экскурсии она услышала крик о помощи другой девушки, на которую напали. Ваша мама спасла ту девицу от изнасилования.

— Все мужики вокруг ничего не предпринимали, — мама покачала головой. — Дело было в полдень, а она звала на помощь. Выбор был очевиден.

— Та девица оказалась дочерью сенатора, — продолжил Райдер. — Думаю, не стоит говорить, что семья сенатора была благодарна, а сенатор взял твою под негласную опеку маму и позаботился о ее карьере. Он помог ей поступить в колледж, но при условии, что платить за ее учебу будет он сам.

— Он великий человек, — во взгляде мамы проступила любовь. — Я до сих пор по нему скучаю.

— Ты говоришь о дедушке Роджере? — догадалась я.

— О нем, — улыбнулась мама. — Он был мне как второй отец, и это для него так много значило, что ты считала его членом нашей семьи.

— Так ты в тот раз спасла тетю Эмили?

Мама кивнула:

— А почему, ты думаешь, она всегда хотела, чтобы ты серьезно занималась самообороной?

Я должна была догадаться. Я не очень хорошо знала дедушку Роджера, тетю Эмили и остальную их семью. Да и не особо заботилась родственными связями. Эмили была лучшей подругой мамы, хоть они и жили далеко друг от друга. И ни разу никто мне не рассказал, что дедушка Роджер на самом деле видный политик. Когда мы встречались, разговор никогда не заходил на эту тему. Встречались мы, правда, редко, но подарки он присылал на каждый мой день рождения. Поэтому для меня это оказалось целым откровением.

— Кроме всего прочего, — продолжил Райдер, — несмотря на то, что твоя мама не еврейка и не жила в Израиле, некоторое время она была агентом Моссада.