Филип Фармер - Т. 10. Река Вечности. Мир Реки. Рассказы

Блэк и Филлис переглянулись. Слова Мюреля показались Ричарду очередной хитростью. Весь этот день он размышлял над тем, как уничтожить своих врагов.

— Что же вызвало столь внезапную перемену отношений? — с сарказмом спросил Блэк. — Ты увидел свет истины? Или на тебя так повлияла смерть Борбича?

Мюрель вздрогнул и тихо ответил:

— Да, я заслуживаю насмешек и упреков. И мне лишь остается сожалеть о том, что я сделал в прошлой жизни. Но позволь мне ответить на твой первый вопрос. Во-первых, это не перемена отношений, а отказ от неверных убеждений и возвращение на единственно правильный путь. Только не думай, что я стану лживым проповедником из адского пламени богобоязненных и сладкоречивых лицемеров. Со мной действительно что-то произошло, но я не превратился из грешника в набожного святого. Моя рука не дрогнет, пронзая сердца врагов. Поэтому запомни, Блэк, — если ты бросишь мне вызов, я приму его без колебаний и страха. Пусть Филлис и кастрировала меня, я не какой-то там евнух. Воскрешение устранило все физические дефекты, так что в принципе я тот же человек, каким был и раньше.

— А что же случилось?

— Перед тем как я пробудился на этих берегах, мне приснился странный сон.

— «Переносящий» сон? — воскликнул Чарбрасс.

— Да, — ответил Мюрель. — Хотя он мало чем отличался от снов, которые видели после смерти другие люди. Возможно, такие сновидения вообще универсальны и разнятся от человека к человеку только в некоторых незначительных деталях. Во всяком случае, я видел этот сон во время первого воскрешения… потом еще один раз, когда меня убили жители Самоа, и вот теперь — после гибели от руки Филлис.

— Я тебя не убивала, — возразила она. — Это Дик срубил тебе саблей голову. Я видела, как он расправился с тобой, а потом Кастер отправил меня сюда.

Мюрель равнодушно пожал плечами:

— Это неважно. В тот момент я просто не видел своего убийцу. Что же касается «переносящего» сна, то я видел его три раза — после самых эмоциональных эпизодов моей жизни. Мне снилась фигура в капюшоне, которая требовала, чтобы я перестал обманывать себя и оставил путь, ведущий меня в бездну. Иначе, говорила она…

Так и не сказав о наказании, эта призрачная фигура потянулась ко мне и вырвала мои гениталии. Я молил отдать их обратно, но загадочное существо отвечало, что сначала с меня взыщут долг за вновь обретенную плоть. В каждом сне я спрашивал его, как мне отдать этот долг. И каждый раз получал ответ, что должен узнать об этом сам. В конце второго сна мне удалось рассмотреть лицо под капюшоном. Я узнал в нем самого себя. Но в последнем сне мои черты смешались с лицом Борбича… и Филлис.

Чарбрасс доел ужин и, ткнув вилкой в сторону Мюреля, невозмутимо произнес:

— Будь честным до конца. Ты никогда не испытывал сексуального удовлетворения, верно?

Мюрель сидел, обхватив руками колени и слегка пригнувшись вперед. Услышав вопрос Чарбрасса, он выпрямился и сжал кулаки.

— Откуда ты узнал об этом?

— Нетрудно догадаться, — вмешалась Филлис. — Символизм твоих снов указывает на проблемы, которые беспокоят тебя.

— Между прочим, у меня было пять детей, — возмущенным тоном произнес Мюрель.

— Ладно, хватит оправдываться, — оборвал его Чарбрасс. — Лучше подумай, как тебе избавиться от этой фригидности.

— Хорошо, а что ты предлагаешь? — спросил Мюрель, и его лицо покраснело.

Блэк не верил в чудесные превращения. Он по-прежнему считал, что Мюрель лишь притворяется овечкой.

— Я думаю, что фригидность может быть связана с твоей негативной реакцией на Мир Реки, — ответил Чарбрасс. — Или, вернее, твое отношение к долине содействует этой проблеме. Ты пытаешься разрушить то, что погубило твою веру. Но истинную веру не может разрушить ни смерть, ни воскрешение.

Какое-то время Мюрель ничего не говорил. Свет костра озарял его аскетическое лицо и вьющиеся длинные локоны.

— Возможно, ты прав, — произнес он в конце концов. — Моя мать начинала истерику при малейшем упоминании о сексе, а отец предрекал мне мучения в аду за любую фривольность или намек на плотское наслаждение. Они с ранних лет убедили меня, что секс — это грязь, греховная похоть и мерзость.

Отец нашел для меня невесту, но я не захотел жениться. Они целый год твердили мне, что я должен плодить детей, выполняя тем самым завет нашего Бога. Мне досталась в жены робкая плоскогрудая женщина, зачавшая от меня пятерых детей. Мы почти не спали вместе, а когда это случалось, старались побыстрее покончить со своими супружескими обязанностями.

Я чувствовал себя обделенным. Мне казалось, что я могу обрести любовь и счастье с некоторыми из своих полногрудых прихожанок, но при каждой интимной встрече меня охватывал страх, и все кончалось новым разочарованием. Я становился все более холодным и самокритичным.

— А потом ты воскрес в долине и понял, что нет никакого адского огня, — вмешался Чарбрасс. — Все старые суеверия разрушились, и тебя больше ничто не могло удержать. По-прежнему считая секс грязью, ты решил вываляться по уши в этой грязи.

Мюрель поднялся на ноги.

— Да, это так. Однако ничто не помогало. Боров рад своему ложу из навоза, но я ненавидел свое. Тем не менее надежда не покидала меня. Я осознавал ту бездну, в которую падал, и из последних сил пытался пробиться сквозь стену льда к своим истинным чувствам. Насилуя Филлис под крестом, я понял, что это предел. Мое самое отчаянное богохульство не принесло мне никакого удовольствия. Даже Джо Троглодит отказался делать то, в чем я надеялся обрести иллюзорное счастье.

А потом рядом со мной упал этот мешок с дерьмом, посланный мне с неба вместо карающей молнии. И тогда, отплевываясь от нечистот, я понял, до чего докатился. Когда же Филлис ударила меня копьем в пах, она просто выполнила мое заветное желание. Мне всегда хотелось удалить причину своих проблем… и всегда не хватало мужества, чтобы сделать это.

— Твои половые органы тут ни при чем, — сказал Чарбрасс.

— Знаю. Причина в другом. Но самому мне в ней не разобраться.

— Я могу помочь тебе. Наверное, ты видел, как мы занимались с Филлис сегодня утром. У меня есть метод, который может привести человека к выздоровлению, однако большую часть работы должен выполнить сам больной. От тебя потребуется, искреннее желание стать здоровым.

— Ладно, посмотрим, — сказал Мюрель. — Вставай, Джо. Пора идти спать.

Титантроп угрюмо посмотрел на него и ответил громоподобным басом:

— Джо озтанетзя здезь. Джо нравитзя злушать то, что говорит Чарбразз И еще Джо нравитзя Блэк.

На лице Мюреля появилась горькая усмешка.

— После того как я хотел заставить его изнасиловать Филлис, он считает меня хуже обезьяны. Возможно, в чем-то он прав.