Сергей Панченко - Ветер (СИ)

Боль в мышцах мешала Егору работать. Он кряхтел. Как старый дед, подолгу разминал спину, после нескольких минут работы. Тамара сжалилась над ним.

— На сегодня хватит, торопиться нам некуда, успеем еще навести порядок здесь.

— Точно, хватит, не хватало мне спину сорвать. Отбой дети! — Крикнул он в глубину пещеры.

Егор налил немного воды в котелок и поставил ее на газовую плитку. Огонь горел красным цветом.

— Газ заканчивается. — Заметил Егор.

У него был еще небольшой запас сухого горючего, оставшийся от погибшего спелеолога. На нем можно было протянуть несколько дней, а потом…. Потом следовало придумывать, из чего делать огонь. Не есть же крыс сырыми.

— А что ты сделала с теми крысами? — Егор вспомнил про свою добычу.

— Так вон висят, вялятся. — Тамара махнула в сторону.

Егор направил фонарь и увидел три висящих безголовых тушки. Его передернуло.

— Ладно, привыкнем. — Ответил он сам себе.

Подошли дети. В руках Катюшки была непонятная грязная вещица.

— Что за грязь ты притащила? — Спросила ее мать.

— Это котик плюшевый. — Ответила ей дочь, прижав к себе грязный комок.

— Как догадалась, что котик? — Спросил отец, сомневаясь, что этот бесформенный ком похож хоть на кого-нибудь.

— Это котик, Томас. — Настойчиво сказала Катя. — Вот отмою и увидите.

— Ну, что пещерные труженики, пойдем глаза тренировать, а то вы, я смотрю, не больно-то на улицу собираетесь.

Град и дождь прекратились. В воздухе пахло сыростью. Егор взял в руки градину. Она была не прозрачной или белой, а серо-коричневой, из-за вкрапления в лед большого количества частиц грязи. Матвей тоже поднял градину и рассматривал ее с любопытством. Тамара и Катя выглядывали из прохода, как слепые сурикаты. Тамара щурилась, а Катя прикрывала лицо ладошкой.

— Послушай, вундеркинд, а что если дождь смоет всю грязь из атмосферы? По идее, мокрая грязь не должна была подняться высоко, может и не будет ледникового периода.

— Не знаю, пап. Может и не будет. Атмосфера насыщенная водой, должна как-то связать пыль.

— Послушай, Матвей, а ведь теперь площадь испарения стала намного больше, чем раньше. Я думаю, что скоро начнутся проливные дожди.

Позади мужчин раздался хруст. Тамара и Катя, наконец, решились выбраться наружу. Они еще не могли полностью открыть глаза. Подойдя к мужчинам, они стали рядом. Тамаре хотелось посмотреть на горы и небо, но она могла смотреть только под ноги.

— Пойдемте к краю. — Пригласил их Егор.

То, во что превратилась долина, всего за неделю стихии, произвело на Тамару огромное впечатление. Она смотрела и не верила своим глазам. Всего неделю назад здесь была долина заросшая елями, соснами, кленами и вязами, а теперь на ее месте просто ровная черная поверхность. Черный цвет водоема почему-то сильно ее пугал. Он представлялся ей живым существом, наделенным угрюмым и беспощадным характером.

Егор искоса поглядывал за реакцией жены. В какой-то момент он увидел, как затряслись ее губы. Чтобы не разреветься, Тамара прикусила кулак зубами. Слезы брызнули из ее глаз, они потекли по щекам, потом по пальцам и капали с кулака. Егор понял, что у жены наступил момент осознания глобальности катастрофы.

Матвей тоже заметил, что мать расплакалась, и специально увел сестру.

— Кать, пошли, побродим. — Брат взял сестру за руку и потянул в сторону.

Катя не сопротивлялась. Детское любопытство одно из самых сильных чувств ответственных за познание мира.

— Далеко от пещеры не уходите. — Строго предупредил их отец.

— Мы тут, рядом поиграем. — Уверил его Матвей.

Егор обнял Тамару.

— Ничего, мы живы и это хорошо. Значит, так надо было.

Супругу душили слезы. Она и не знала, что на это ответить. Ей было не до мыслей о том, почему именно их семью решил выбрать Господь. Она вдруг поняла, что прошлое потеряно безвозвратно. Кроме памяти о нем не осталось ничего. Глубина этого понимания вызывала дрожь в теле и неконтролируемые слезы. Тамара не могла больше крепиться. Она обхватила Егора руками и зарыдала.

Тело ее билось в конвульсиях минут пять. Егор отнесся терпеливо к ее временной слабости. Наконец, Тамара успокоилась и подняла к нему припухшее от слез лицо.

— О, ну вот, совсем как перед свадьбой выглядишь. — Припомнил Егор вечер накануне свадьбы, когда на Тамару напала блажь, и она прорыдала всю ночь.

— Не напоминай. А вообще, сейчас все еще гораздо хуже, поэтому имею право. — Сказала она с усмешкой.

— Право есть, а вот выбора нету. Я один теперь такой завидный жених на сто километров вокруг, а может и больше.

Тамара, шутя, ткнула мужа в бок. Егор потрепал ее волосы.

Они долго стояли молча. Дети играли у них за спиной, находя в любой ситуации интересное занятие. Глаза Тамары постепенно привыкали к свету и теперь видели, что слово «день» не совсем применимо к этому понятию. Скорее вечер.

— Тишина могильная, слышишь? — Тихо сказала Тамара.

— Слышу. Я сразу это заметил, когда выбрался из пещеры. Всем досталось.

— А птичек то за что?

Тамара высказала мысль, которая подсознательно была и в голове Егора, что катастрофа свалилась на людские головы за их грехи. Но бедные животные не были в ответе за людей.

— Да, птичек жалко. Наверно, у бога не было под рукой избирательного оружия. А может ему показалось, что мы в сговоре?

— На аистов намекаешь?

— Хотя бы. А еще есть люди, про которых говорят орлы, женщины-курицы, мужчины-индюки, важные гуси, жаворонки и совы. Он, — Егор направил палец в небо, — не стал разбираться в идиоматических выражениях и покончил с проблемой одним махом. Может быть, с нас начнется новая история людей-человеков?

— А мы точно подходим под это понятие?

— А ты считаешь себя человеком-птицей?

— Не знаю, не думала как-то. А ты меня, какой птицей видел? — Тамара прищурилась, давая понять Егору, что ответ должен ее устраивать заранее.

— Нууууу, нуууу, наверное голубем, в смысле, голубкой.

— Ладно, живи, голубка подойдет.

— А я кто, по-твоему?

— Удод. — Тамара рассмеялась. — Шучу. Наверное…, дятел!

Егор снял руки жены с себя и делано надул губы.

— Ну, прости, не могу вспомнить ни одной нормальной птички, лезут только те, которыми принято обзываться, петушок тебе тоже не понравится?

— Нет.

— Ну, кто еще у нас есть? Воробей, нормально?

— Капитан Джек Воробей.

— Хорошо, мой капитан, будешь воробьем.

— Пап, мам, смотрите, что мы нашли!

Матвей и Катя бежали к родителям. У сына в руках была какая-то вещь.

— Смотрите.

Матвей бросил под ноги неопределенный предмет, сильно испачканный в грязи. Ладонью отер его поверхность. Сквозь грязь проступили латинские буквы и цифры.

— Это же автомобильный номер. — Догадался Егор.