Серая Зона - Криптоэффект

Хан ухмыльнулся и достал из нагрудного кармана небольшой кристалл, переливающийся оттенками синего и жёлтого. Размером с ноготь.

— Это бы сработало, если бы я был вменяемым человеком. Но я, по вашему собственному заявлению, таковым не являюсь. Госпожа Ро-Зар, я знаю, что у вас, как Хранителя истины, есть дар определять ложь человека. Можете выйти вперёд и прикоснуться к моим вискам. Не бойтесь, я вас не съем.

Старуха поморщилась, но всё же шагнула ему навстречу. Хан послушно опустился на колени, и пальцы в бионических перчатках коснулись его висков. Это была обычная процедура для «определения истины» на суде Совета. Разумеется, дело тут было не в «даре», а в сложнейшем интерфейсе перчаток и её костюма судьи. И конечно, «истина», которую устанавливали эти перчатки, была очень и очень относительной. Даже прежний Дру-Зод, пару лет потренировавшись в контроле физиологии, смог бы обмануть этот «полиграф» — если бы имел доступ к его схемам и программным настройкам. Не говоря уж о «кто устережёт сторожей» — да, Хранителю истины крайне сложно солгать, но кто проверит правдивость самого Хранителя? Вернее, чисто теоретически такой контроль был. Костюм проверял физиологические параметры своего носителя, так же, как тех, к кому он прикасался. Но кто проводил настройку костюма? Ага, вот-вот. Сама же Ро-Зар и проводила. И знала о принципах его работы больше, чем кто-либо ещё на Криптоне.

К счастью, в данной конкретной ситуации эти ограничения не имели ни малейшего значения.

— Перед лицом Совета клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. А скажу я вам, господа советники, что наша планета обречена. Ей осталось существовать меньше года. Госпожа Ро-Зар, я солгал?

— Нет… — прошептала старушка побледневшими губами, как-то разом утратив всё своё величие.

— Отлично. Это, кстати, не значит, что сказанное мной обязательно соответствует истине. Но теперь вы, по крайней мере, понимаете, что я ВЕРЮ в это. Неизвестно, факт ли это — но для меня это факт. А значит, для меня вы все здесь — уже покойники. Как и все в этом здании, в этом городе и на этой планете. Как и я сам. Так что церемониться я ни с кем не буду. Господа советники, угадайте, что у меня в руке?

— Нейтронная граната, — чуть слышно произнёс самый молодой член Совета. В зале его не было, он присутствовал здесь в виде голограммы — но испуг на его лице был не менее искренним, чем у заложников.

— Совершенно верно, господин Зор-Эл. Так называемая «чистая» нейтронная бомба, не производящая обычного взрыва — только всплеск нейтронного излучения. Присутствующие здесь ничего не почувствуют — сначала — но каждая клетка их тел станет радиоактивной. Включая клетки головного мозга, так что даже пересадка клонированных органов не поможет. Я отрегулировал мощность излучения так, что вы умрёте через сутки, господа — в отвратительной агонии, которую даже самогипноз не сильно смягчит. Я активирую этот заряд, если Палату начнут штурмовать — потому что это будет означать, что мы все обречены. Да, разумеется я тоже получу дозу — но мне хватит смелости сразу же застрелиться, а вам?

— Наша смерть ничего не изменит! — заявил спикер Совета Лор-Эм. — Криптон знал террористов и пострашнее тебя, Дру-Зод!

— Ну почему же… она даст мне глубокое моральное удовлетворение перед МОЕЙ смертью. Уходить на тот свет в одиночестве как-то скучно, господа.

Что-то пронеслось мимо него с быстротой тени. Прежде, чем кто-то успел отреагировать, на пол брызнула кровь и Фаора-Ул, хищно ухмыляясь, подняла в воздух отрубленную руку Гил-Экса. Руку, в которой было зажато что-то маленькое.

— Этот ублюдок только что пытался покончить с собой, проглотив капсулу с ядом, — торжествующе заявила воительница.

Гил-Экс, хныча и хватаясь за обрубок, рухнул на колени.

— Я… я не…

— Вы не собирались убивать себя, потому что для такого слизняка, как вы, это бы потребовало слишком большой храбрости? — любезно подсказал Хан.

— Да… я… я не знаю, как…

— Уважаемая Хранительница истины, не затруднит ли вас засвидетельствовать правдивость показаний Гил-Экса, прежде чем ему окажут медицинскую помощь? Благодарю вас. А теперь, господа советники, подумайте ещё раз. Если вы не можете доверять даже сами себе в вопросах обеспечения собственной безопасности — как же вам можно доверять целую планету при таких обстоятельствах? Да, совсем забыл сказать. Диктаторские полномочия лорда-протектора присваиваются Советом ровно на два года. Можете проверить, соответствующий законопроект уже залит в ваши головные обручи. Так что, если планета каким-то чудом уцелеет и вы выживете — у вас будут все возможности войти в состав нового Совета. И даже судить меня и казнить, если возникнет такое желание. Или же вы можете медленно и мучительно сдохнуть в луже собственной блевотины. И увлечь за собой на тот свет весь Криптон. Выбирайте, господа.

Они согласились. Все до единого. И даже один член Совета, не присутствовавший в Палате лично, тоже одобрил законопроект.

Два дня в роли единоличного правителя целой планеты. Сплошное удовольствие? Ну, для Хана — пожалуй да. А будь на его месте обычный человек — он бы давно уже взвыл от чудовищной загрузки. Только первоочередных дел было море, а уж рутинных второй очереди…

Он отказался покинуть Законодательную Палату и вывести войска, пока не получил доступ нулевого пользователя. Получить его можно было только здесь, в этом здании. Причиной был весьма хитрый способ опознания.

Идентификация нулевого пользователя существовала двух типов — первичная и вторичная. Первичная требовалась, чтобы начать работу с «этой конкретной» машиной, за пультом которой вы находились. Вторичная — чтобы получить аналогичный доступ на удалённой машине — после того, как прошли первичную идентификацию на своей.

В тело криптонца, наделённого полномочиями советника (или лорда-протектора) вживляется сложная сеть кристаллических процессоров, которые настраиваются на его ДНК, дыхание, сердцебиение, сигналы нервной системы, и даже пульсации его личного поля Кум-Эла. Извлечь их из тела — невозможно, система мгновенно блокируется, не получая привычных сигналов. Приложить к панели ладонь спящего, накачанного наркотиками или обморочного советника — тоже, система распознаёт все неадекватные состояния организма.

А подделать связь между вживленным кристаллом и идентификатором — без шансов. Это даже не цифровая, это аналоговая система распознавания. Бесконечное количество оттенков преломляемого света в сложном голографическом рисунке. Причём кристалл эволюционирует вместе с носителем, его узор постоянно меняется — но каким-то образом остаётся всегда верным для другого кристалла, который является сердцем любой достаточно сложной машины.