Илья Твиров - Вирус зла (СИ)

Теории УКС и ТЕЭП позволили выяснить, что в каналах мишени образуется электрон-позитронная плазма в виде особых замкнутых кластеров, своеобразных микроскопических шаровых молний с диаметром в один микрометр. Давление газа внутри оболочки такой молнии удерживало ее от разрушения (схлопывания и аннигиляции), обеспечивая кратковременную стабильность.

Но самое замечательное заключалось в том, что создать квантовый реактор, работающей на эффекте Ушеренко, было не такой уж непосильной задачей, а дешевизна энергии и низкая ее себестоимость ставили реализацию проекта «Квантовая энергетика» на одно из приоритетных мест национальной политики.

Максим, в рамках своей работы подсчитал, что подобные агрегаты и устройства затронут практически все отрасли народного и жилищно-коммунального хозяйств. Автономные квантовые двигатели-генераторы и теплогенераторы обеспечивали электроэнергией и теплом при меньших тарифах жилой комплекс или отдельный дом, не прибегая к электрическим, тепловым и газовым сетям. Автономные малые ТЭС позволяли обеспечить эффективное снабжение электроэнергией и теплом крупных комплексов по откорму животных и населенных пунктов.

Собственно говоря, целью работы Максима Громова было выяснения эффективности применения квантовых реакторов на эффекте Ушеренко в различных ситуациях.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, а потом спустившись в полуподвал, где собственно и располагалась кафедра тепломассообменных процессов и установок, Максим сразу окунулся в предзащитную суету, томительное ожидание встречи с преподавателями кафедры, которое одновременно очень хотелось отсрочить и, наоборот, приблизить, ускорить. Хотелось, чтобы все уже закончилось поскорей, и нервное напряжение, витавшее в воздухе, казавшееся в эти мгновения ощутимым и видимым, наконец, спало и исчезло насовсем.

Как оказалось, он прибыл далеко не первым, несмотря вроде бы на ранний час (до начала защит бакалаврских работ было еще полтора часа). Его лучшие друзья — Сергей Романов и Николай Пахмутов — были уже на месте, вовсю подготавливаясь к тяжелому и непредсказуемому испытанию.

— Ну что, готов? — спросил его Сергей, немного в шутливом тоне, пожимая руку и хлопая Максима по плечу.

— Надеюсь, что да, — несколько сконфуженно ответил Громов. Почему-то именно сейчас ему до рези в глазах привиделись картины из сегодняшнего сна.

— Ты чего, спал плохо? — заметил кисловатую мину на лице друга Николай

— Да так, снилось всякое… — отмолчался Максим. Напрягать друзей еще и своими проблемами совершенно не хотелось, к тому же он был уверен, что сегодняшний странный сон был навеян особым предэкзаменационным состоянием психики.

Вопреки его ожиданиям, время до обещанного начала защит пролетело, как одно мгновение, и первый счастливчик закрыл за собой дверь, чтобы выйти оттуда спустя несколько минут, подобно римскому легионеру, со щитом в руках или на щите. В небольшом тесном коридорчике у входа в аудиторию, где проходили защиты, было непротолкнуться. Одни вешали на деревянные стенды свои чертежи, вторые ходили взад — вперед, неустанно бормоча себе под нос заученные до автоматизма тексты докладов, третьи — сидели на стульях в компьютерном классе, смотрели невидящим взорам перед собой и совершенно не шевелись. Казалось, что они сейчас находятся в каком-то трансовом состоянии, и, прейди кому-нибудь в голову мысль их дозваться, ему б наверняка не удалось этого совершить. Были и такие, которые неустанно веселились, пытались завести своим чрезмерно хорошим настроением окружающих, предлагали немножечко выпить горячительного, дабы «расслабиться и не грузиться понапрасну».

Максим, впрочем, как и его друзья, не спешили принимать допинг, выпадать из реальности в астрал или, накручивая себя, раз за разом прогонять в голове возможные варианты предстоящих на защите событий.

Громову отчего-то вспомнился момент их знакомства на казавшемся сейчас таким далеким первом курсе. Сначала Максим подружился с Николаем, на самом первом уроке физического воспитания, проходившем в большом актовом зале главного корпуса МЭИ. Потом, спустя несколько недель, сдружился с Сергеем, и так они, втроем, из семестра в семестр, из года в год, шли к своему победному финалу — к выпуску.

— Ты каким пойдешь? — спросил задумчивого Максима Романов.

— Как обычно, — ответил ему Громов, рассматривая чьи-то чертежи, — последним. Когда они все подустанут и будут меньше вопросов задавать.

— Ага, — вмешался в разговор Николай, — и просто без вопросов тебя слушать не станут, отправят восвояси.

— Не исключаю, хотя надеюсь на лучшее.

— С нашими экстремальными темами только и остается, что рассчитывать на лучшее.

Вышел первый счастливец, молча, не отвечая на уйму вопросов любопытных студентов, прошествовал в компьютерный класс, сел на свободный стул, закрывая глаза, несколько минут сидел, свершено неподвижно, даже не дыша, а потом резко и неожиданно подскочил, начал кричать от радости, громко смеяться и источать великолепное настроение.

— Крыша поехала, — заявил Серега, глядя на студента из соседней группы, вентилляторщиков, как их называли, потому что занимались они отоплением, вентиляцией и кондиционированием зданий.

— Вот и мы такими же выйдем, — поддержал друга Николай.

Тем временем ответственное и очень важное мероприятие резво набрало ход. Одни — счастливцы — выходили в разном настроении, но уже без тяжелого груза неизвестности за плечами, другим только еще предстояло испытание — венец подготовки студента за четыре года обучения.

Сергей Романов пошел в серединке, одиннадцатым по списку, Николай — предпоследним. Наступила очередь и Громова развешивать на стендах чертежи. Его работа, впрочем, как и работа Сергея, собрала немало любопытных взоров; посыпались вопросы, которые, в принципе, были Максиму даже на руку. Создавалась особая тренировочная атмосфера, бывшая как нельзя кстати в такие моменты, и Громов охотно начал отвечать всем желающим. За подобного рода занятием время пролетело незаметно, и пришла его очередь показываться на глаза «великой и ужасной» комиссии.

Защита любого студента, будь-то на степень бакалавра, инженера-специалиста или звание магистра выглядела в общих чертах одинаково. Сначала, после того как секретарь комиссии зачитывал название работы, представлял имя студента, его ведущего преподавателя и рецензента, будущий соискатель первой в своей жизни научной степени начинал короткий, минут на семь-десять, рассказ о своей работе, о целях и задачах им преследуемых, объяснял, что же изображено на чертежах и морально готовился к каверзным вопросам, которые неминуемо следовали далее.