Илья Твиров - Вирус зла (СИ)

— Наши соотечественники всегда поддерживали спортсменов в трудные минуты, и сейчас не бросили парней.

— Ты считаешь, что российскую команду ждет трудный поединок?

— Считаю, что на Чемпионате мира проходных матчей не бывает, а Парагвай и подавно соперник не из легких.

Уже к середине двадцать первого века популяризация футбола на планете достигла такой отметки, что старый регламент мировых первенств явно не справлялся с наплывом классных команд со всех континентов Земли, и предыдущие рамки (восемь групп по четыре команды) было решено расширить — теперь на мундиаль съезжались сорок восемь команд. Едва человек крепко обосновался в космосе, как на других планетах тоже появились футбольные клубы, а потом и сборные, и отборочный турнир был ужесточен. Таким образом, на финальную часть попадали действительно самые сильные сборные человечества, практически не уступавшие друг другу.

— Насколько я знаю, Россия в числе фаворитов, как и Бразилия, Аргентина и сборная планеты Ривер.

— Это выкладки статистиков, а реальность порой не просчитывается даже современными математическими моделями.

Меж тем команды уже появились на поле, по старинке отгремели два гимна (гимн ФИФА и Земной Федерации) и матч начался. Современным регламентом были предусмотрены два тайма по пятьдесят минут, а также два тайма по пятнадцать минут дополнительного времени, если в основное не удавалось выявить победителя.

Едва игрок коснулся мяча, трибуны взорвались овациями, которые не смолкали целый тайм. По началу игра была равной. Видно было, что обе сборные проводят разведку боем и особо не рискуют лезть вперед, в основном обмениваясь ударами с дальней дистанции и позиционным нападением. Однако по истечению полу часа достаточно пресной игры, футболисты резко взвинтили темп и провели несколько красивых запоминающихся, а главное опасных атак. Одна из них, к большому огорчению российских болельщиков, завершилась взятием ворот нашей сборной. Сплоховала оборона правого фланга, немного задержался на своей позиции вратарь, и, как итог всему этому, явился пропущенный мяч.

Парагвайцы попытались пойти в массированное наступление на волне успеха, и это им почти удалось, однако под занавес тайма российской команде удалось остудить двумя кинжальными выпадами горячий пыл латиноамериканцев: классно проведенные контратаки и на перерыв сборные ушли со счетом два один в нашу пользу.

— Молодцы ребята! — воскликнула Катя, весь тайм простоявшая на ногах и кричавшая задорные фанатские речевки без умолку. — Если так дальше пойдет, мы от соперника камня на камне не оставим.

Более реалистично настроенный Виктор такого уверенного мнения касательно сборной России не имел, но и ему игра родной команды, за исключением нескольких моментов, сегодня нравилась.

— Поживем, увидим, — ответил он на заявление своей любимой, — должны же мы доказывать, что вышли из группы с первого места не случайно.

Доказывать это пришлось практически мгновенно: едва начался второй тайм, как мяч вновь затрепыхался в сетке ворот российской команды. На сей раз, он очутился там после классно исполненного штрафного удара.

— Не, ну куда смотрел вратарь?! — взвизгнула Катя, азартно тыча пальчиком в сторону российских ворот.

— Он не в чем не виноват, слишком мастерский был удар.

— Ага, как же, — не унималась девушка, — знаешь, как мой пап на этот счет говорит?

— Как?

— Не бывает не берущихся мячей, бывают хреновые вратари.

Трудно было поспорить с таким радикальным заявлением, поэтому Виктор просто пожал плечами и промолчал.

Сложно сказать, почему российская команда до сего момента так вяло играла. Возможно, выход из предварительной группы с первого места физически подкосил нашу сборную, возможно — просто не верили в собственные силы, однако для того, чтобы российские футболисты забегали как следует, понадобилось почти шестьдесят минут игрового времени. Лишь когда до конца основного времени матча оставалось пол часа, игроки сборной, наконец, начали показывать тот футбол, который от них ждали и болельщики и пресса. Прежде чем сборная России вновь вышла вперед, парагвайской обороне пришлось отбить пять серьезных атак, каждая из которой могла завершиться взятием их ворот. Нашим парням немного не везло: то мяч летел чуточку выше, то боковая стойка ворот, как выражаются комментаторы, играла за соперника — однако долго держаться против такого неистового натиска латиноамериканцы не смогли. Третий мяч влетел в их ворота после отличного розыгрыша углового удара: наш нападающий взвился в штрафной площади соперника и хлестко, а главное зряче, пробил головой.

Соперник российской команды, разумеется, не смерился с такой участью, и пошел вперед, оголяя свои тылы, чем не преминули воспользоваться отечественные футболисты, организовав контрвыпад. Когда финальный свисток возвестил об окончании матча, голографическое табло, парившее в воздухе над полем, показывало счет 4:2 в пользу сборной России.

— Вот так, — радостно смеялась девушка, — пускай знают наших! А ты еще сомневался, кто одержит победу.

— Вот и ничуть я не сомневался, я просто констатировал факт, что по началу футболисты играли не на пределе своих возможностей.

— Ага, и чуть их своей болтовней не сглазил.

— Ну, ведь не сглазил же?

— У тебя почти получилось, — ехидно улыбнулась Катя и поцеловала Виктора.

В родной поселок они прибыли спустя двадцать минут и остаток времени провели вдвоем, гуляя по окрестностям, наслаждаясь погожим вечером и утопая в медовых лучах заката. Расстались неохотно, пообещав друг другу встретиться на следующий день и вновь куда-нибудь сходить.

Чувственный поцелуй еще долгое время приятно обжигал губы Гагарина, и он никак не мог привести в норму свою не в меру разбуянившуюся психику, однако едва его голова коснулась подушки, он моментально провалился в сказочный и таинственный мир сновидений.

Трудно сказать, чем был навеян сегодняшний очень реалистичный сон Виктора, скорее всего ключевую роль сыграло все происходящее с ним в последнее время в совокупности. Он лежал на полу какого-то странного помещения в круге света радиусом метров десять, и пытался глазами отыскать потолок. Сделать это не удавалось, как он ни старался. Мало того, у Виктора возникло стойкое ощущения того, что граница, отделявшая свет о тьмы и есть граница комнаты.

Гагарин привычно «ощупал» себя сферой чувств, никаких повреждений не обнаружил и приподнялся на локте. Интуиция, всегда вовремя предупреждавшая его об опасности, молчала, из чего можно было сделать вывод, что место это, в принципе, опасным не являлось.

Виктор встал в полный рост, осмотрелся в поисках источника света, однако обнаружить его не удалось. Казалось, что свет источает сам воздух, который был здесь каким-то другим. Им, конечно, можно было дышать, но, видимо из-за слишком большого содержания в нем кислорода, у Гагарина вскоре начала болеть голова. Пришлось потратить какое-то время на подстройку физиологии, и только после этого почувствовать себя сносно.